Забираю со стола севший телефон, ставлю на зарядку и веду пса гулять.

Погода отличная, хоть и прохладно. Жаль, что солнце уже садится. Желудок требовательно урчит. Перекусываю найденным в кармане куртки батончиком мюсли, сразу же вспоминая Софью и мой неслучившийся ужин.

Напроситься сегодня?

Сегодня должны были установить кухонный гарнитур…

В лифте с нами поднимается женщина лет сорока. Высокие каблуки, кожаный плащ, светлое каре и агрессивные тонкие губы бордового цвета. Бакс ведет носом, пытаясь уловить запах. Недовольно смотрит на него, говоря по телефону. Разговаривает грубо, в командном тоне. С кем-то ругается. Бакс нервничает. Не любит, когда ругаются, и высокие женские голоса – тоже. Благо, у Софьи тихий приятный тембр.

Она эмоционально взмахивает рукой перед его носом. И он с легким рычанием слегка оскаливается. Держу его крепко, прижимая за ошейник к своему бедру.

– Уберите свою собаку!

– Он Вам не мешает.

– Вы что, не знаете, что такое намордник?!

– А Вы?

Лифт останавливается. Вывожу Бакса.

– А ну-ка, мистер! – тормозит она закрывающиеся двери. – В какой квартире Вы живете?

Из четырех студий на этаже две мои.

– Еще не решил, – разворачиваюсь я к ней. – А что, какие-то проблемы у Вас? Приходите в офис, решим, – протягиваю ей визитку.

Пока рассматривает визитку, дверь лифта закрывается.

Такой дамочке рано или поздно точно потребуется трабл-шутер! Не уверен, что возьмусь решать ее проблемы, конечно.

Волк: Итак, я прощен?

Фея: Добрый вечер. За Ваш странный визит – да.

Волк: И я могу его логически завершить?

Фея:?

Волк: Это я напрашиваюсь сегодня на ужин.

Ответа нет минут пять. Нервно, но терпеливо жду.

Фея: Обещаете вести себя прилично?

Волк: Клянусь на конституции!

Фея: Разве Ваша работа не заключается в ее нарушении?

Волк: Окей, просто клятвенно обещаю.

Фея: Что Вам приготовить?

Волк: Что угодно, я дико голоден. И буду через час.

Могу ненароком и тебя съесть!

Фея: Два часа.

Волк: Как скажете, барышня.

Ох, ну неужели ты, Волк, сумел вытащить из нее банальное свидание?

Дожил!

Не запори хоть это!

Сделав еще парочку важных звонков, ухожу в душ. И через полчаса я чисто выбрит и прилично одет. Губы самовольничают, не позволяя сохранять серьезное выражение лица. Хочется улыбаться, да.

Ты же влюбился, Волков! ААА!

И это эндорфины делают из тебя полного неадеквата. Вечность не чувствовал ничего подобного…

Покупаю бутылку вина, бокалы, цветы.

Ты банален, Волк, до безобразия!

Ну а что, мне к ужину самолет с кокосами ей подогнать?

Звоню в дверь.

Открывает.

– Здравствуйте…

В шерстяном бордовом платье в пол.

– Привет, – протягиваю цветы.

– Спасибо…

Прижимая цветы, передергивает плечами от озноба.

Прохладно, отопление еще не включили. Из-под подола длинного платья выглядывают босые пальчики.

– Ты знаешь, как включается теплый пол здесь?

– Нет.

– Смотри, – открываю ей панель, – здесь выставляешь градусов двадцать. И будет тепло.

Оглядываюсь. В большой комнате уже диван, мебельная горка, плазма, ковер. Темно-лиловые шторы и серебристый тюль. Несколько цветов в горшках… Лавандового цвета диван!

– Мне показалось, Вам понравился цвет… Я Вам его дарю.

– Оу…

А ты провокаторша, Фея! Чего я там тебе наобещал?… – разворачиваюсь к ней, заглядывая в глаза.

Ресницы невинно хлопают.

– Спасибо, добрая Фея!

Со вкусом у тебя полный порядок, Софья, а вот с чувством самосохранения – нет!

– Пойдемте ужинать.

– Я выживу?

– Конечно. Я отдала все ваши кольца с ядом обратно Владу.

Стол накрыт красиво. Нарезочки… несколько блюд.

– Ммм… пахнет заманчиво. Рассказывай… что это?

– Это плов. Вместо мяса обжаренные с острым перцем баклажаны. Вам, надеюсь, можно острое?

– О, да! А это? – показываю я на второе блюдо.

– Это ломтики картофеля и зелень под сыром.

– Пахнет чесноком… – вдыхаю я глубже.

– Нет, это асафетида. Она дает похожий запах, но не отпугивает потом людей, – улыбается она.

Мы будем целоваться?… – я прячу взгляд.

Слишком читаемый сейчас…

– А это – греческий салат?

– Да.

– Иии… блинчики! – смотрю я на последнее блюдо.

– Фаршированные творогом и черникой.

– Когда ты успела?!

Закусывает губу.

– Я люблю готовить.

– И это все для меня?

– В одном мудром учении говорится, что если мужчина не ест еды, приготовленной ему женщиной с любовью, он становится жестоким. И я решила приготовить Вам все это с любовью.

– Очуметь… – прожевываю я первую ложку ее плова, запивая вином.

Баклажаны очень похожи по вкусу на мясо, только нежнее.

– А что становится с теми мужчинами, которые едят такую еду постоянно?

– У них становится достаточно сил, чтобы оставаться добрыми.

– Как интересно! Это в какой секте тебя таким полезным знаниям научили?

– Ну, что Вы… Мама была учителем по культуре Востока. Это Веды!

– А папа?

– А папа был доктором наук по философии.

– И аристократические корни в тебе неистребимы?

– Разве это плохо? Обе мои прабабушки – дворянки.

– Это прекрасно.

Картошка с сыром и зеленью тоже восхитительно вкусная. Блинчики – просто без комментариев.

Нужно как-то останавливаться!

Улыбается.

Поднимаю вопросительно бровь.

– Я рада, что Вам нравится. Не все могут получать удовольствие от вегетарианской еды.

– Ты отлично готовишь!

Волк, если ты ее отпустишь, ты будешь полным лузером! Это же просто мечта!

– Что?… – подозрительно прищуривается она.