С улыбкой Эран помахала им рукой и отошла от берега, думая, что эти дельфины были словно символом Данрасвея, одним из самых приятных воспоминаний, которые потом останутся у нее. И были они, правда, и символом надежды и радости, что должно было стать путеводной звездой в ее новой жизни. Когда-нибудь она снова увидит этих дельфинов, но этот день будет еще очень нескоро, и она станет совсем другой.

Когда Эран вернулась домой, пора было идти в церковь, о чем возвещали колокола на большой католической и более скромных размеров протестантской церквях. Из этих двух зданий Эран больше нравилось последнее, из серого камня. Строгое и аккуратное, оно было хоть и поменьше, но доминировало над первым. Церковь была полна народу, все были разодеты в лучшие наряды и обменивались приветствиями, галдя как воробьи. Вышел отец Кэрролл, и началась месса. Эран особенно любила рождественскую мессу: горели огромные белые свечи, играл орган, наполняя всех вокруг ощущением общности и бесконечности продолжающейся жизни. Она начала петь с хором, красиво и четко, и так продолжалось в течение часа, пока не дошли до ее любимой «Тихой ночи». В школе она пела в церковном хоре и обычно стояла на кафедре, теперь она была тут вместе с семьей, но все равно пела. Эран была и рада и печальна, потому что, возможно, это последнее Рождество, которое они встречали вместе.

Валь и Шер уже ушли из семьи, и Эран знала, что Конор тихо всплакнул прошлой ночью по этому поводу. Она просунула свою руку в жесткую ладонь отца и пожала ее, на что он крепко сжал ее руку в ответ. Конор выглядел так неуклюже в своем праздничном костюме, который изредка надевал по особым случаям и снимал сразу же после праздника.

Месса отвечала состоянию души Эран, она чувствовала, что находится в церкви даже не из-за содержания мессы, скорее музыка была ее религией. Бог был не в церкви, а словно возносился в небо с поющими голосами.

Дома Эран взяла маленький подарок, приготовленный для Аймир и Дэна, и сказала матери, что скоро придет.

— Ты что, не собираешься помочь мне со всей этой готовкой? — заворчала Молли.

— Я все приготовила вчера вечером, мама. Надо только поставить в духовку. Акил тебе поможет, а я приду через полчаса, — ответила Эран.

Не дожидаясь слов Молли. Эран побежала к гавани, к дому Рафтеров, где в окне нарядно блестела елка. Дэн приветливо открыл дверь, и Эран неуверенно остановилась, услышав множество незнакомых голосов. В гостиной устроили небольшую вечеринку. Эран узнала нескольких своих предыдущих учителей, включая мистера Лейвери, учителя музыки. Там были также трое незнакомцев и высокая элегантная женщина — мать Аймир. Ханнак Лоури. Все улыбнулись ей, но Эран почувствовала себя непрошеной гостьей.

— Счастливого Рождества, Эран!

Аймир подошла обнять ее, словно ставя девушку в центр событий. Лицо Аймир было приветливо и немного разгорячено. Эран нервно пожимала всем присутствующим руки, отметив про себя изысканность женских туалетов, заметив огромную янтарную брошь у Ханнак и удивившись, что мужчины не оттягивают пальцами внутреннюю часть своих воротничков, как это часто делал Конор. Звучали какие-то рождественские песнопения. Дэн тоже выглядел очень изысканно и элегантно в костюме-тройке.

— Выпьешь с нами немного шерри, Эран? Сухой или со сливками? — спросил Дэн.

— Ну, Дэн, — сказала Аймир осуждающе, — нельзя задавать сразу столько вопросов. Налил бы просто сухого.

Шерри был холодным и обжигающим, и Эран старалась не поперхнуться, чувствуя на себе пристальный взгляд Ханнак. Хорошо, что ей нельзя задерживаться надолго.

— Я хотела вам подарить вот это, дорогие Аймир и Дэн, — сказала девушка.

Она достала маленький неуклюжий сверток, и, к ее ужасу. Аймир стала открывать его здесь же, на глазах у всех.

— Посмотрите, не правда ли, это мило? — воскликнула Аймир.

Это была маленькая каменная урна, на которую облокачивался сатир, озорно заглядывая в углубление для цветов.

— Это для твоего сада. Я не знала, какие именно цветы тебе нравятся, поэтому купила несколько пакетиков семян, чтобы ты сама могла выбрать. Продавец сказал, что в таком горшочке будут хорошо смотреться азалия или маргаритки, — сказала Эран.

Эран обрадовало, что Аймир и Дэну ее подарок, похоже, понравился. Они показывали урну гостям, обсуждая, какие цветы в ней будут лучше смотреться.

— Замечательный подарок. Эран. И у меня как раз есть для него место. Это подставка, которую Дэн купил на аукционе прошлым летом. Видишь, вон там в уголке сада? Там высоко, и Сэмми ее не собьет. Большое тебе спасибо! — сказала Аймир.

Улыбка Эран была смущенной, а Аймир улыбнулась широко, поворачиваясь к Дэну.

— Ну, давай. Дэн, веди Эран к новогодней елке.

Дэн подвел Эран к елке, под которой девушка обнаружила подарок со своим именем. Друзьям всегда было принято просто дарить подарки, но те, что предназначались для очень близких друзей или родственников, всегда клали под елку. Эран взяла в руки сверток: он был массивным и тяжелым.

— Что это? — спросила девушка.

— Открывай — и увидишь, — засмеялся Дэниел.

Эран взволнованно развернула волнистую золотую ленту и зеленую бумагу и увидела тяжелую черную коробку. Всем было любопытно, и, не желая задерживать внимание окружающих, Эран подняла крышку.

— О! — На белой сатиновой подушечке лежал сверкающий серебристый гобой.

— Но, Боже мой, это же… это… — Она еле могла говорить. — Это же гобой!

Эран почувствовала, что сейчас расплачется, взяв его в руки и ощущая приятный вес музыкального инструмента. Она не представляла, что такое чудо вообще может существовать! У мистера Лейвери гобой был совсем другой! Простенький и обшарпанный, и им пользовалась вся школа. Зачарованная, Эран во все глаза смотрела на подарок, почти не слыша, что говорит ее бывший учитель музыки. Но тут Дэн взял ее за руку и остановил мистера Лейвери.

— Нет, Люк, дайте ей хоть на мгновение самой почувствовать его. Что ты думаешь. Эран? Сможешь извлечь из него пару-другую гамм? — спросил Дэн.

Гаммы? Но такой инструмент был не для гамм! Он был действительно для мастера, способного достичь уровня, достойного этого инструмента. Для Эран он, пожалуй, слишком хорош! Только практикуясь ежедневно, можно было, пожалуй, извлечь настоящую мелодию из этого дивного подарка.

Люк Лейвери сгорал от нетерпения.

— Дэн, Аймир, где же вы его достали? Он восхитителен, я никогда не видел подобного! Эран, если ты сейчас же что-нибудь на нем не сыграешь, я у тебя его просто выхвачу из рук и сыграю сам. Играй же! Послушаем тебя!

Играть, сейчас? Но все этого так ждали, что Эран и самой захотелось сыграть, хотя она не прикасалась к инструменту уже шесть месяцев.

— Я должна сначала разогреться, — пробормотала она.

Она мягко прошлась по капкам, тихонько сыграла «Колокольчики звенят» и «Рудольф», просто чтобы разогреть пальцы и придумать, что же ей сыграть по-настоящему? «Ловцов жемчуга»! Эран никогда не видела нужных нот, но слышала эту мелодию много раз в этом доме с того памятного вечера. Эран могла сыграть и со слуха, она знала, что сможет!