Январское утро было солнечным, но что-то мрачное словно нависло над пятью пассажирами машины, когда они отъезжали. Акил и Дерси махали им рукой. Чувствуя, что Молли и Конор явно не в своей тарелке, Дэн включил радио, предоставив Аймир уверять всех, что Лондон относительно безопасен и что она предупредила Эран, чего надо опасаться. А разве не обещали Митчеллы позаботиться об их дочери, разве не замечательной они были парой, разве Холли Митчелл не была на самом деле Холли Клиффорд, родом из Клонакилти? Конечно, у Эран будет все в порядке, и она с ними поладит. Но голос Аймир все равно невольно выдавал ее беспокойство, она испытывала чувство неизвестности и глубокую внутреннюю боль. Если у кого-то и было право испытывать все эти чувства, так это только у Молли. Но Молли молча, как-то пассивно сидела на заднем сиденье, а Эран сидела между ней и Дэном.

— Здорово будет увидеть Валь, правда, папа? — спросила Эран.

— Да, — кратко ответил Конор.

Валь приезжала повидать сестру в аэропорт, и выражение лица Конора на мгновение изменилось, а потом опять стало хмурым. Наконец, стал виден Корк. Но тут Дэн повернул в сторону, ведя машину по указателям к аэропорту, и словно ушел в себя. В последнее время он очень привязался к Эран и теперь боялся заговорить и дать волю эмоциям. По приезде в аэропорт он снова занялся багажом, предоставляя возможность остальным пройти к терминалу, где их ждала Валь. Взяв в свои руки контроль над ситуацией. Валь дружелюбно щебетала с Молли и Конором и вела себя так, словно она была в аэропорту завсегдатаем. На самом деле она была здесь впервые и завидовала Эран, что та отправляется в Лондон. Эран же, похоже, совершенно не радовало путешествие. Она выглядела просто деревенщиной со своими широко открытыми глазами. Но ничего, город скоро наложит на нее свой отпечаток.

В аэропорт приехали незадолго до вылета, как того хотел Конор, но время тянулось мучительно. Чемодан проверили и сдали в багажный отсек. Дэн принес напитки, и все, кроме Аймир, с удовольствием их выпили. Аймир знала, что любой глоток питья полностью эмоционально выведет ее из себя. Валь пыталась перевести разговор на любую подворачивающуюся тему: вспоминала свои школьные годы с миссис Лоури, дом Рафтеров, их спаниеля, хоть чего-нибудь, что могло удержать остальных от слез. Наконец объявили вылет, и все поднялись на ноги.

— А что в этой коробке, Эран? — спросила Валь.

— Мой гобой, Валь. Дэн и Аймир подарили мне его, — ответила Эран.

— Правда? Я думала, ты забросила эти глупости, — сказала Валь.

— Да, я несколько месяцев совсем не играла, когда у меня не было инструмента, но этот надо видеть: настоящее произведение искусства! — воскликнула Эран.

— Разве тебе не везет? Я-то бываю рада, когда Финбарр покупает мне пачку сигарет в магазине, — проворчала Валь.

Валь могла себе позволить так пошутить. Все прекрасно знали, что Финбарр был у нее под каблуком. И плохо ему приходилось, если жена оставалась недовольна. Но с чего это вдруг Рафтерам было дарить Эран гобой? Это ни в какие рамки не лезло!

— Ну что ж, удачи тебе, сестренка. Хорошо проводи время и дай мне знать, нет ли там у этих Митчеллов свободной комнатки, — пошутила Валь.

Эран подумала, что никогда бы этого не сделала: она едет туда работать, а не погостить, как в отеле. Но все же она была благодарна Валь за то, что та отвлекла всех своими разговорами и никто не заплакал. Эран хотела быстрее попрощаться, чтобы не усугублять ситуацию. Она наскоро обняла Дэна и Аймир, затем Молли и Конора. У Молли было такое выражение лица, словно ее неожиданно осветили в темноте электрическим фонарем, а Конор сглотнул и уставился на свои ботинки.

— Я напишу вам, как только приеду, папа. И помнишь, что я обещала тебе? — спросила Эран.

Но Конор не хотел от своей дочери ни лодки, никаких мечтаний и фантазий. Все, чего он хотел, — это чтобы она была здорова и в безопасности и поскорее вернулась к нему. Конор хотел как-то отблагодарить Рафтеров за то, что они купили Эран билет на самолет, что позволило его милой дочери избежать долгого опасного переезда, но никак не мог этого сделать. Просто не мог вымолвить ни слова!

— Удачно тебе добраться, дочка. И не забывай нас, ладно? — пробормотал он.

Голос Конора был хриплым до боли, так что Эран могла только быстро кивнуть в ответ, в последний раз пожать руку Аймир и быстрым шагом направиться к выходу. К тому моменту, как она миновала охрану и офицеров таможни и оказалась на другой стороне барьера, по ее щекам катились крупные слезы, как у маленького ребенка.

Конор наконец смог как-то собраться, чтобы задать провожающим следующий вопрос:

— Мистер Рафтер, есть ли тут где-нибудь место, откуда мы сможем посмотреть, как улетает самолет?

Дэн повел их на площадку к взлетной полосе, и Молли благодарно последовала за ним. Только Аймир держалась позади, чувствуя себя не в силах смотреть на то, как улетает Эран. Но и не смотреть она тоже не могла, поэтому обессиленно поплелась за ними. Но когда они дошли до обзорной площадки, Аймир увидела, что она была далеко не единственная, расстроенная отъездом близкого человека. Сюда пришло много родителей, чтобы в последний раз взглянуть на своих детей перед отъездом. Аймир узнала родителей мальчика, который учился у нее в прошлом году. Должно быть, им было очень тяжело, ведь они провожали единственного сына. Но не легче было и Молли с Конором. Они фактически теряли вторую дочь. Шер уже улетела от них какое-то время тому назад, и они не видели ее с тех пор…

Но почему же уезжала Эран? У нее была работа, все было не так безнадежно, как у многих других. Ирландия продолжала терять свою молодежь, самых умных и одаренных… Казалось, для них здесь не было надежды, работы, альтернатив. Если бы они оставались, возможно, появилась бы и работа, и надежды, потому что населения бы было больше, а значит, требовалось бы больше услуг. Когда-нибудь надо разорвать этот порочный круг!

Аймир так захотелось однажды вернуться в этот аэропорт и не увидеть ни одного уезжающего эмигранта. Как хочется увидеть наконец улыбающихся родителей, счастливых детей, удовлетворенных и процветающих, уезжающих только на праздники, на которые они честно заработали и которые могут себе позволить!

«На сегодняшний день молодые люди образованны, многое могут, но здесь они не нужны. Мы отпускаем их, знаем, что не можем удержать, разбиваем свои сердца. Это несправедливо — учить своих детей, чтобы они работали на других! — подумала Аймир. — Эран не могла сказать мне уважительную причину своего отъезда, хотя должна была, как обязан назвать ее каждый, покидающий эту страну. Мы должны хотя бы знать, чего им больше всего не хватает, чтобы улучшить ситуацию здесь! Даже если наши собственные дети не доживут до лучших времен. Ирландия — красивый остров, богатый и плодородный, хотя и немного запущенный».

Каждый ирландский родитель отдал хотя бы одного своего ребенка Америке или Англии. И теперь Аймир знала не понаслышке, как это больно!

Только посмотрите на них! Холли Митчелл по привычке рассуждала про себя. Она уже шестнадцать лет, как уехала, а ирландцы ничуть не изменились. Громкий смех и красные возбужденные лица, которые, как они думают, скроют, что они ощущают себя не в своей тарелке. Опущенные робкие глаза девушек, их простенькая одежонка, их неуверенность. И это еще были счастливчики, которые нашли средства на самолет, которых ждала работа официантов или продавцов в отелях, или даже должности в офисах. По крайней мере, они не будут рыть канавы или шататься повсюду в поисках работы, безудержно пить или употреблять наркотики. Но все эти «новенькие» выглядели такими потерянными и виноватыми, как будто уже стали пропащими людьми. Почему они не могут высоко поднять голову и дать этой стране понять, что ей тоже есть чему поучиться у Ирландии? Раз они вынуждены сюда приезжать, почему никто не организует специальные курсы для них, не научит их правильным манерам?