В глазах немного прояснилось. Я увидел второго гопника. Ползал на коленях, постанывал и поскуливал, трусил головой. Из приоткрытого рта стекала длинная и липкая ниточка слюны перемешанной с кровью. Я не отказал себе в удовольствии, мощнейшим ударом ноги вбил зубы в глотку. Парень взвизгнул, откатился прочь и затих.

Но тут за спиной раздалось громкое сопение, крепкие руки ловко проскользнули вдоль торса и ухватились за шею. Огромная тяжесть обрушилась на шею и пригнула к земле. Позвоночник жалобно затрещал. Я дернулся и зарычал, но без толку. Самым глупейшим образом попался в классический армейский захват. Над ухом ликующе завопили:

– Кондрат, я держу его! Держу! Бей, сучонка!

Захват немного ослаб, я сумел разогнуться. Но тут в живот врезалось нечто тяжелое. Дыхание с жалким стоном вылетело из груди, в глазах потемнело. Второй удар угодил по ребрам, едва не сломал. Третий и четвертый по голове. Я рычал, рвался из плена крепких рук. В ушах нарастал грохот, в глазах – тьма и алые вспышки. Издалека услышал хриплый голос:

– Кондрат, хватит! Убьешь же.

– Тебе чо, жалко?

Бить меня перестали. Зрение постепенно вернулось. Предо мной стояли двое. Один зажимал руками лицо, мычал и кривился. Но кровь все равно хлестала сквозь пальцы, сбегала по груди. У второго окровавлены кулаки, в глазах ярость. Третий так же валялся без чувств. Меня крепко держали, шею жгло горячее дыхание.

– Очнулся, тварь? – гнусаво спросил первый, сплюнул алым. – Ненадолго. Я тебя ща на ремни порежу! Нос сломал, урод!

Достал из кармана куртки складной нож, нажал на кнопку. С твердым щелчком выскочило короткое блестящее лезвие.

– Стой, Дрон! – воскликнул второй. – Ты что? Это ж мокруха! За такое немалый срок дают!

– Пошел ты! – фыркнул первый. – Не убью, так отомщу! На всю жизнь запомнит!

Оттолкнул приятеля и подошел ко мне, повертел лезвием у носа. Опустил ниже, заглянул в глаза пытаясь уловить страх. Я искривил разбитые губы, улыбнулся и плюнул в лицо. Парень вздрогнул, оскалил зубы и быстро ударил. Я вскрикнул о боли, зашипел сквозь зубы. Лезвие ножа показалось раскаленным. С легкостью вошло в плоть, распороло кожу и прошло вдоль ребра. Парень ухмыльнулся, облизнул губы и медленно пошевелил, расширяя рану. Резко крутанул рукоять. Я заорал, почувствовал горячий ручеек на животе.

Впервые за всю недолгую драку во мне родилась злость. Я зарычал, выгнулся дугой. На инстинктах скользнул в глубины сознания, нащупал горячие нити. Жидкое пламя хлынуло по венам, опалило мышцы и кости. Зрение исказилось. В яростном прозрении я увидел землю перед собой, ощутил ее силу и мощь. Почва, асфальт, трава и деревья светились ровным золотистым светом. В мерцании чудилось нечто знакомое и очень родное, проскальзывали какие-то символы, узоры. Не раздумывая, я потянулся волей к земле. Теплая волна хлынула в ноги, поднялась выше и растеклась по жилам. Я почувствовал непоколебимость гор, твердость скал и живое колебание грунта, растений…

Раздался изумленный вопль, нож выдернули из тела и попытались воткнуть снова. Теперь уже в сердце. Острое лезвие чиркнуло о твердую, внезапно окаменевшую кожу, высекло искры. Я расправил плечи, стряхнул амбала. Схватил за лицо и резко толкнул. Здоровяка как ветром унесло. Приподняло в воздух, ударило об асфальт и прокатило метров двадцать. Тело осталось неподвижно лежать на земле, на одежде появились алые пятна.

Я развернулся, свирепо посмотрел на остальных. Ребята побледнели, вытаращили глаза. Один взвизгнул и бросился прочь. Как дикий кабан вломился в кусты, но завяз в зарослях, забился и закричал. Ветки ожили, зашевелились, оплели со всех сторон. Парень заорал, отчаянно рванулся. Оставив на ветвях обрывки одежды и лоскуты кожи, вырвался, помчался прочь.

Третий оказался не робкого десятка. Засунул руку во внутренний карман, извлек небольшой вороненый револьвер и прицелился… Но я оказался быстрее. Пистолет рыбкой кувыркнулся в воздухе, улетел в кусты. Парень вскрикнул от боли и схватился за неестественно вывернутую руку. Выпучил глаза и попятился. Но я догнал, безжалостно пнул ногой в живот. А затем обрушил локоть на бритую макушку. Чуть слышно хрустнуло, любитель угрожать оружием безмолвно рухнул на землю. Жив, но еще не скоро придет в себя. Пару недель в больнице с переломом и сотрясением мозга обеспечены…

За спиной раздался пораженный возглас. Я развернулся, увидел последнего из уличных разбойников. Пришел в себя, возился в луже крови. Глаза бешено вращались, окровавленный рот распахнут в гримасе суеверного ужаса. Парень завыл, пополз на четвереньках. Спотыкаясь и падая, вскочил на ноги. Побежал, но опять рухнул, завыл от бессилия и страха.

– Не убивай! – заверещал он. – Нет!

Я подошел ближе, с холодным любопытством всмотрелся в лицо. Обычное, щекастое, не слишком умное. Сейчас обезображено ужасом, подсердечной злостью. Вокруг парня серая с буро-зелеными пятнами дымка. Пахнуло алчностью, злобой и звериными инстинктами, похотью, трусостью… Зрение исказилось. Предо мной сидело худое серое существо, чем-то сродни тем оркам, что убивал Вова в компьютерной игре. Тело – обтянутое кожей скелет, голова непропорционально большая, с тяжелой нижней челюстью и приплюснутым носом. Из оскаленной пасти торчали длинные клыки, глаза – залитые кроваво-алым туманом щели. Перед глазами проплыли образы: забитый до полусмерти студент, плачущая девчонка-школьница в разорванном платье и синяками на лице, компания друзей, ампулы с мутной жидкостью, шприцы…

В душе поднялась волна ярости. Не опаляющей и безмозглой, а холодной, убийственно ледяной. Я скомкал чужие воспоминания, стряхнул с себя словно налипшую грязь. Зрение пришло в норму. Предо мной ползал на коленях плечистый, бритый парняга, что-то говорил, умолял.

Подчиняясь моей воле, взвихрились столбы плотной пыли, словно живые накинулись на гопо-кида. Ударили, словно громадный кулак, отбросили на обочину дорожки. Затем ударили еще и еще. Парень брыкался и кричал, пытался встать. Но через секунду захрустели кости, брызнула кровь. Бандит обмяк и потерял сознание. Облако пыли распалось, легло на асфальт безжизненным слоем.

Колени подогнулись. Я упал на дорожку, ошалело огляделся вокруг. В теле чудовищная слабость, непонятная вибрация. Наваждение схлынуло так же резко, как и появилось. Возникло ощущение – мгновение назад я был кем-то… иным.

Я пощупал ребра, глянул. На боку шрам с красными вздутыми краями. Прямо на глазах бледнел, превращался в тонкую линию. Забавно, быстрая регенерация. В уши ворвался скрип веток, шум ветра и шелест листьев, щебетание птиц. Умильная картина – солнышко в кронах деревьев, сочная зеленая травка… И несколько бесчувственных, измазанных в крови парней. Живы, но еще долго не смогут выйти на промысел.

По спине поползли мурашки, в животе угнездился мокрый туманный комок. Пришло осознание – только что применил настоящую магию. Не какой-нибудь вшивый заговор, с зеркалами, водой и хрустальными шарами, коими шаманы и липовые экстрасенсы дурят простачков. А вполне реальное и ощутимое волшебство. Как в Вовкиной компьютерной игрушке… До сего момента воспринимал с затаенной надеждой и опаской – а вдруг искры и фокусы со зрением просто глюки? Но драка показала, как я ошибался. Магия существует! Существует, черт побери!!!