– Ты избавляешься от своей девчонки, а я уничтожаю фотографии. Чем плохо? Сара Блэк увольняется по собственному желанию, а читательницы не разочаровываются в твоем журнале. И все!

– Какая тебе от этого выгода?

– Ненавижу феминисток! – игриво сказал Оливер. – Надеюсь, ты поступишь мудро, Синтия! Но знай, вздумаешь играть со мной, пожалеешь!

Твист положил трубку и, тяжело встав со своего кресла, направился к бару, чтобы отпраздновать победу.

Синтия от волнения теребила рюши на воротничке. Впервые за долгое время ей позвонил Оливер. Сколько времени она ждала звонка от него… Но совсем не такого…

Синтия еще раз взглянула на монитор и грустно покачала головой. Ей не хотелось терять такую сотрудницу, как Сара Блэк. Но Синтия знала, что с Твистом шутки плохи.

– Роза, позови ко мне Сару Блэк! – сказала Синтия своему секретарю, нажав на кнопку телефона.

Через пять минут на пороге кабинета появилась Сара. Она была весела и немного мечтательна.

– Садись, Сара, – Синтия показала на стул, – разговор будет долгим… и неприятным.

Сара шла по Пятой авеню и вытирала бумажным платком слезы. Сразу два удара… два удара в спину. Увольнение и очередное разочарование в мужчине. А она позволила себе его полюбить!

Как же я была слепа! Он работает на «Лак Спотч»! Дэнис Ридли – журналист, который способен на все, чтобы продвинуться по карьерной лестнице!

Сара опять смахнула слезу со щеки.

А я думала, что он меня любит! Какая я наивная! Любви нет… и не может быть!

Она зашла в кафе и присела у окна, заказав двойную порцию капучино. Доставая из сумочки упаковку бумажных салфеток, Сара заметила, что ее мобильный телефон давно надрывается, а на экране высвечивает имя «Дэнис».

Просидев в растерянности несколько секунд, она достала телефон и ответила:

– Что тебе еще от меня нужно?

– Сара, я давно тебе хотел об этом рассказать!

Сара молчала, только слезы текли по ее щекам.

– Я ненавижу тебя, Дэнис Ридли. Ненавижу! – еле слышно прошептала она.

– Сара, прости. Я хотел отказаться от задания, но было поздно! Прости меня!

– Такого не прощают, Дэнис Ридли! – сказала Сара и положила трубку.

Все кончено… Как же горько и обидно…

Немного успокоившись, Сара опять достала из сумочки телефон и набрала номер Холли Новак, своей лучшей подруги.

– Меня уволили. К тому же из-за Дэниса Ридли, про которого я тебе рассказывала! – Сара машинально отпила из чашки и устремила невидящий взгляд на улицу.

– О боже! Ридли был любовником Синтии Стейси? – удивилась Холли.

– Нет! – Сара отрицательно покачала головой. – Он был шпионом, подосланным нашим врагом!

– Какой ужас! Как ты сейчас? Давай я к тебе приеду!

– Буду очень тебе благодарна, Холли. Я в нашем любимом кафе…

Положив трубку, Сара закрыла ладонями лицо. Она не хотела, чтобы посетители кафе, его персонал видели ее слезы. Стараясь неслышно всхлипывать, девушка нащупала рукой салфетку и поднесла ее к лицу, чтобы вытереть слезы с румяных щек.

Сколько раз я обжигалась, сколько раз мужчины доставляли не одну лишь боль… А я так и не научилась разбираться в людях. Как я вообще посмела давать советы обделенным любовью читательницам? Ведь я сама ничего в этом не смыслю. Какой ужас! Ну почему высшие силы наказывают меня? В чем я провинилась? Я всего лишь любила! Разве это грешно? Разве это недопустимо? Что теперь делать? Как начать новую жизнь? С чего начать? А стоит ли?

Сара смахнула очередную слезу салфеткой и попросила официанта принести еще чашку кофе.

Через двадцать минут на пороге уютной кофейни появилась Холли. Высокая брюнетка с зелеными глазами эффектно прошлась между столиками и остановилась возле Сары.

– Думаю, тебе не стоит так переживать. Сейчас подождем Кэрри, близняшек и все обсудим. Пока я ехала в такси, успела со всеми созвониться! У нас есть план. Тебе он понравится! – Холли широко улыбнулась белоснежной улыбкой и, присев напротив Сары, взяла ее за руки.

Холли Новак… оптимистка, красавица и на редкость хороший собеседник. С Сарой они познакомились еще на факультете журналистики. Только Сара пошла по литературной стезе, а Холли Новак вышла замуж и открыла со своим супругом собственное агентство по трудоустройству. Холли всегда нравились веселые и преуспевающие мужчины. И Гарольд Новак, обладатель этих качеств, легко завоевал сердце Холли. Брюнет с голубыми глазами, с мужественным подбородком. В общем, перспективный красавец, перед которым Холли просто растаяла и мгновенно дала ему согласие стать его женой. Пожалуй, их брак можно было назвать идеальным, если бы не одно «но» – Гарольд был жутким ревнивцем…

Поначалу Холли это нравилось.

– Ревнует, значит, любит! – говорила она подругам.

Но вскоре ей надоели эти «отелловские» страсти, и Холли заявила своему мужу, что если он еще раз начнет допрос или слежку, она порвет с ним отношения раз и навсегда.

– Детей у нас нет, а любовь пройдет со временем, – сказала ему Холли.

И тогда Гарольд понял, что лучше кусать себе локти наедине, иначе он навсегда потеряет Холли, так как эта девушка всегда держала свое слово.

Откинув длинные волосы назад, Холли провела рукой по щеке подруги, вытирая слезинку, и взглянула ей в глаза.

– Все будет хорошо. Вот увидишь! Негодяев всегда наказывает жизнь!

– Спасибо, Холли, за поддержку! Спасибо… – Сара сжала тонкие пальчики подруги и, повернувшись к окну, улыбнулась.

На другой стороне улицы у светофора стояли близняшки и махали Саре рукой.

Да… близняшки Салливан. Две высокие брюнетки с короткой стрижкой «каре» всегда улыбались и заражали своим оптимизмом окружающих.

В детстве девочки были настолько похожи, что их путал родной отец. Мать близняшек была моделью. Спустя три года после родов она убежала с молодым любовником, оставив малышек на попечение отца.

Мистер Салливан очень переживал и, казалось, уже пристрастился выпивать каждый вечер, как вдруг однажды в нем заиграла совесть.

Был вечер. Он, как всегда, наливал себе очередную порцию виски, но руки уже начали дрожать… Уронив бокал с виски на пол, он потянулся за ним… и тут увидел в дверном проеме своих дочерей, державшихся за руки, которые с тоской в глазах смотрели на подвыпившего отца.

С того дня мистер Салливан вступил в ряды трезвенников и занялся дочерьми. Чтобы не путать малышек, он купил им медальоны: одной с буквой «Л», другой с «К». Но девочки были шалуньями. Как они только не издевались над отцом! И менялись друг с другом медальонами, и откликались одна за другую. Отец махнул рукой. Какая разница, какое имя носят его девочки, главное, что он их любит одинаково: как Клару… то есть Луизу, так и Луизу… то есть Клару.