– Тогда, – быстро оглянулся Дуб, – отсюда нужно срочно сматываться!

– Куда ты собрался сматываться?

– Сначала в Чулимск, а потом… а потом…

– Дуб, – вздохнул Макс, – один уже попытался смыться, и чем это закончилось, ты сам видел. Это бессмысленно и даже глупо.

– Что значит глупо? А ждать, пока нас убьют, умно, что ли?

– А мы и не будем ждать.

– А что мы будем делать?

– Мы, Дуб, попытаемся распутать всю эту историю, потому что ничего другого нам не остается.

– Ты что, смеешься?

– Да нет, я говорю серьезно. Допустим, мы сейчас попытаемся смыться и даже каким-то чудом доберемся до школы. Что дальше? Ты расскажешь Мартову или кому-нибудь другому, как ты напился, растерял все свои вещи и по ошибке прихватил чей-то «дипломат»? Кто воспримет твой рассказ всерьез? А если и воспримет, то из-за такой мелочи не станет посылать сюда следственную бригаду…

– Что значит мелочи? А убийство Тани?

– Дуб, убийство Тани уже списали на несчастный случай. Поэтому тебе никто не поверит. А если и поверит, то все материалы для проверки, в том числе и «дипломат», направят сюда. А нас отчислят из школы за то, что мы самовольно смылись со стажировки. Чуть позже тебя пристукнут, а перед смертью вольют в глотку бутылку водки. И снова все спишут на несчастный случай, причем выглядеть это будет очень убедительно – тебя выгнали, ты с горя и запил…

– Но…

– Короче, Дуб, заткнись и слушай сюда. Может, тебе и надоело жить, а мне пока нет. Поэтому мы распутаем это дело во что бы то ни стало. Может, нам повезет, и мы останемся в живых оба. Но если даже нет, давай договоримся, что тот, кто останется, пойдет до конца. Мы же с тобой менты, правильно, Дуб?

– П-правильно…

– Все, с клятвами закончили. Сейчас по-быстрому оформляем документы. Стажироваться идем в дежурную часть…

– А-а…

– Заткнись, Дуб. Давай «дипломат», пойдешь вперед, чтобы я не нарвался раньше времени на начальника ГОВД. И рожу сделай повеселее, улыбнись, Дуб, тебя же к этому готовили черт знает сколько лет…

Оформившись в отделе кадров, Макс с Дубом со всеми предосторожностями спустились вниз. Увидев их направления, майор Еремин едва не пустился в пляс.

– Ну, мужики, ну, молодцы! Заходите, попьете пока чайку, а там освободится «уазик» и отвезет вас в общагу! Гущин, чаю стажерам и клюквы из моих запасов!

С трудом убедив майора, что «луноход» им не нужен, Макс с Дубом с сумкой и «дипломатом» покинули гостеприимную дежурную часть и через десять минут своим ходом добрались до общаги.

Как и все остальное в Охтинске, располагалась она на окраине. Собственно, общежитий было два. Кирпичные пятиэтажки стояли параллельно друг дружке, между ними располагался чахлый скверик.

За крайним общежитием благоухал ароматом свежеиспеченного хлеба небольшой хлебозаводик, чуть в стороне уходили вдаль гаражи, над ними торчали все те же красно-белые шапки отвалов.

– Красота! – сказал Макс, оглянувшись на крыльце. – Главное, что место тихое. Кричи не кричи, все равно никто не услышит… Ладно, пошли.

Крайнее общежитие, судя по табличке, принадлежало Охтинскому горному комбинату. Комендантша, к счастью, оказалась на месте и процесс заселения занял каких-то пятнадцать минут.

313-я комната на третьем этаже общаги была слегка обшарпанной, но вполне жилой. Кроме двух кроватей, в ней стояли стол, пара тумбочек, платяной шкаф и два стула.

Других жильцов на этаже почему-то не было. Заглянув в туалет и умывальник, Макс вернулся в комнату к Дубу.

– В общем-то, жить можно. Да?

– Ага, – кивнул Олег. – А может, нам все-таки лучше смыться?

– Мы эту тему, Дуб, уже закрыли. В общем, разбегаемся. Двигай в ГОВД, проходи инструктаж и все остальное. Главное, чтобы ты уже сегодня вечером заступил на дежурство. Если начальник ГОВД еще и не догадался, что ты это ты, то к вечеру догадается наверняка. А так хоть какая-то гарантия, что они тебя не тронут. Все-таки дежурная часть… Понял?

– Понял.

– А теперь давай деньги.

– Какие деньги?

– Все, что есть.

– А зачем?

– Попробуем провернуть одно дело, если получится, расскажу.

– А если не получится?

– Дуб, не задавай глупых вопросов. Деньги сюда! Так… Не понял, это все, что ли?

– Да, – кивнул Дуб. – Еще мелочи немного есть.

– Мелочь оставь себе. Ну и погулял же ты в поезде, точно что гусар… Ладно, пошли.

Внизу Дуб выпросил у вахтерши на минуту пузырек йода. Макс ожидал его за углом. Кусок рафинада он прихватил в дежурной части ГОВД.

Капнув пару капель йода на рафинад, Макс разжевал его и проглотил. Дуб невольно поморщился.

– И что, это поможет?

– Конечно, Дуб. Сто раз проверено. «Тридцать восемь и пять» гарантированы. Я в школе милиции так половину занятий прогулял. Все, разбегаемся, расскажешь Еремину в красках, какой у меня зеленый понос и все такое…

Поликлиника Охтинска располагалась практически на опушке соснового леса, подступавшего к городу. Белки бегали прямо по дорожкам.

По случаю эпидемии гриппа температурных больных принимали с торца главного корпуса. Макс пристроился в конец небольшой очереди и перекурил.

Минут через пять ему уже сунули под мышку градусник, потом заставили сказать «а-а!» и послушали легкие.

К тому времени, когда Макс оделся, медсестра успела выписать больничный и рецепт.

– Придете на прием через три дня! Следующий!

Больничный Макс сунул в карман, а рецепт выбросил в урну. После этого он выяснил, что радиодетали можно купить на рынке, и направился туда.

Побродив вдоль ларьков с китайскими плейерами и магнитофонами, он разговорился с узкоглазым продавцом, после чего нырнул в его ларек. Через пять минут они пожали друг другу руки и расстались.

Уже выбираясь с рынка, Макс случайно наткнулся среди старого хлама на самодельные металлические нунчаки.

По размеру они заметно уступали стандартным деревянным, но сделаны были на совесть. Поторговавшись со старьевщиком, Макс купил их за бесценок и сунул под куртку за пояс.

Прямо от рынка он направился к автовокзалу, но камеры хранения там не оказалось. Это немного расстроило Макса, но ненадолго.

«Дипломат» он таскал с собой в большом пакете. Там же лежал купленный на рынке радиоприемник. Повертев пакет в руке, Макс хмыкнул: