довольно усмехнулся Го, словно подтверждая свою давнюю догадку. — Так ты усилитель?

Спокойная реакций друга удивила Сэма.

— Да, — облегченно выдохнул он.

— Я так и думал. А то все эти разговоры о прогнозах… Ты поэтому выбрал работу у Ирсона?

— Для некоторых я опасен. Здесь риск минимален.

— А ты не преувеличиваешь?

Сэм грустно покачал головой.

— Дело не в гордости, это результат наблюдений. Мне стоит усилий, чтобы не навредить…

— Да, быть кривой лупой тяжело, — искренне посочувствовал напарнику Го. — Я не знаю, какого это, конечно. Думаю, есть вещи, которые мои чувства не подскажут. Но я не хотел бы быть на твоем месте.

— Спасибо.

Сэм был признателен за правдивый ответ. Никто из людей не мог понять, каково ему, но Го, по крайней мере, не боялся в этом признаться.

— Мы два сапога пара. Ты видишь плохое будущее, а у меня нет будущего, — напоследок пошутил он.

Го умел заканчивать любые разговоры оптимистически.

И они продолжили работать. Вместе. Утешать клиентов, подбирать удачные пары.

Сэм сильно расстроился, когда понял, что Го намерен все разрушить.

— 7-

— Я нашла лазейку, — предательски прошептала Ли. — Всего-то и надо…

У нее оставалось мало времени: сознание и почерк стремительно ухудшались. Она с удовольствием обошлась бы без помощи Го и Сэма, но в ее состоянии комиссию было не пройти.

— Никто не поймет, — попытался успокоить ее Сэм. — Мы с тобой — два сапога пара.

— Жизнь ради других — счастье, даже когда ты уходишь, — говаривал Ли дед. Это его тяжелая наследственность настигла ее в возрасте 34 лет, в самом рассвете сил для ученого.

— Кого ты обманываешь? — прошептала она, настраиваясь на перегрузку. — Для тебя жизнь для других — это жизнь для себя.

— Оно и видно, — поддакнул Сэм, не понимая.

Ли, по-видимому, забыла, каково это — входить в контакт с живым носителем. Обычно хозяева тел спали, и гость мог не стесняться своих мыслей.

— Нам надо установить границы, — оперативно среагировала Ли, осматриваясь в теле Сэма. — Что я могу и что не могу делать на правах аренды. Поскольку ты бодрствуешь…

— Мне нечего скрывать. Не лезь, куда тебя не просят. Этого будет достаточно.

Сэм чувствовал некоторое неудобство от присутствия в своем сознании второго носителя, но старался не подавать виду.

— Надеюсь, ты долго здесь не задержишься, — послал он привет Ли.

— Жди мою посылку, Го, — отпечатала она на телетайпе, опробовав тело Сэма.

— 8-

Зря он вчера пил. А Сэм был сегодня как свеженький. Будто ничего и не было. А было ли?..

Иногда Го трудно было отличить сон от реальности, особенно при сильной усталости, и поэтому при сомнениях он перепроверял себя. Он исходил из худшего.

Сэм усмехнулся, почувствовав растерянность друга.

— Мы сделали это, — выдержав паузу с театральной интонацией сообщил он Го. — Мы запустили проект. Жаль, что Ли не любит развлекаться. Могла бы и составить тебе компанию, все бы меньше голова болела.

Сам Сэм не пил. Вообще. Принципиально.

— 9-

Трудней всего было найти подходящее детское тело. Но Го обещал Ли справиться. Он и без того чувствовал себя виноватым за то, что использовал ее идею, разбогател. Бизнес-проект у него в голове сложился сразу. Конечно, он, как и Ли, не собирался жить вечно, но он хотел пожить хорошо. Не думая о мелочах. А для этого ему нужны были деньги. Много свободных денег.

— Делай то, что можешь, до конца, — мысленно приказал он себе…

Мать учила его уважительно относиться к людям, но, видимо, Сэм заразил его своим презрением.

— 10-

— Беги!

— А если не получится?

— Ты умрешь.

Ирсон не любил шутить.

— 11-

С его телом творилось что-то неладное. Он часами мог лежать в кровати, не ощущая никаких потребностей. Боль сигнализировала ему о желании поесть, сходить в туалет.

Ли понимающе кивнула.

— Когда ты болен, самые простые бытовые желания становятся важной частью твоей жизни.

— А почему ты не купишь себе новое тело? — спросил тогда Го.

Ли покачала головой из стороны в сторону.

— Для меня болезнь не проблема. Вернее, это часть проблемы. Не хочу становиться сумасшедшей, перерезающей вены на чужом теле.

— Счастливица. Врачи говорят, мне тоже не поможет пересадка. Это как системная ошибка при копировании: сбой будет возвращаться. Не думаю, что могу позволить себе столько тел. Не хочу бесполезно убивать людей.

— 12-

Им пришлось переигрывать все на ходу, и Сэм-таки вляпался в эту историю.

Однажды, когда он еще учился в школе, один из его одноклассников пропал. Сэм не слишком хорошо знал его. Видел только, что тот возился с компанией девчонок, а те смеялись над ним за глаза и называли «своеобразным».

Их было трое — Орен, Дарила, Сави — потом к ним присоединилась Халила, пухленькая, романтичная девушка, разрывающаяся между добродетелью и страстью. Бри — так звали пропавшего парня — не сводил глаз с ее груди. Там было на что посмотреть.

У Дарилы был свой парень, и она считала, что вертела им, как хочет, хотя все вокруг знали, что он любит погулять на стороне. Две другие барышни просто резвились. А потом однажды Бри исчез.

Его отец заявил об исчезновении сына в полицию, но никто никого не хотел искать. Мало ли куда пропадают здоровые юные тела. Но Сэм знал, что незадолго до исчезновения Бри был у Халилы — успешно был, оставил ей цветы и фрукты, а перед этим — и это было самое важное — сделал предложение Сави. Сэм слышал, как девчонки обсуждали случившееся в коридоре.

— Он метался от одной к другой, — шепотом сказала подруге Орен. — Халиле не стоит говорить, что он был у нее в тот день. И тебе.

Дарила кивнула, и, оглянувшись, еще тише произнесла:

— Говорят, его отец нанял специального человека.

Орен разочарованно пожала плечами.

— Просто ничего не говори, пока конкретно не спросят. Это вызовет лишь ненужные пересуды.

Было слышно, что она досадовала на подругу. И, вправду, нельзя же быть такой наивной.

— Все знали, что Бри был странный. Зашел, наверное, куда не следует. У таких, как он, никакого инстинкта самосохранения, — предложила Сави рабочую версию.

Ее подруги поддержали гипотетическую догадку:

«Чудак, странный парень, чего с него взять. С такими может случиться все что угодно».

Теперь чудаком впору было назваться самому Сэму.

Нет, сам он ничем не рисковал, но поддерживал безумную аферу.

Глядя на приготовления Го и Ли, ему казалось, что они бьются о жизнь, как мухи о стекло, все более запутываясь в каком-то прозрачном, но остром, как бритва, коконе. Точь-в-точь, как он сказал тому парню в день исчезновения.