нее). Чудно́…

В е р а. Что?

Ф е д о р. Ты ведь и не знаешь…

В е р а. Чего я не знаю?

Ф е д о р. Да так. Ничего. Пошли.

В е р а. Не люблю, когда говорят загадками.

Ф е д о р (почти весело). Пошли, балаболка!

И они снова пускаются в путь.

Сцена четвертая

Поселок. Улица Максима Горького, дом шестьдесят три. Перед домом — заборчик с калиткой.

Выходят  Ф е д о р  с чемоданами и В е р а.

В е р а. Только бы не было собаки. До смерти боюсь собак. Ой, Федя, постойте. Надо из чемодана дрожжи достать. Сразу и вручим, люди всегда добреют от подарков. (Достает из чемодана сверток.)

В это время из калитки выходит  п о ж и л а я  ж е н щ и н а  с ведрами. Вера, не успев даже закрыть чемодан, бросается к ней.

Ой, скажите, пожалуйста, вы хозяйка этого дома?

Ж е н щ и н а. Я.

В е р а. Здравствуйте.

Ж е н щ и н а. Здравствуй, милая.

В е р а (подает ей сверток). Это вам… От меня. Маленький подарок.

Ж е н щ и н а (с недоумением). А ты, случаем, не обозналась?

В е р а. Нет, нет… Возьмите, пожалуйста, правда.

Ж е н щ и н а (ничего не понимает, но берет). И что же за подарок?

В е р а (смущенно). Да так, ничего особенного. Знаете, в провинции почему-то всегда не бывает дрожжей, все говорят.

Ж е н щ и н а. Вот оно что. Ну, спасибо, коли это подарок. Из города, поди, везла?

В е р а. Конечно! Ведь знаете как: то, что другой раз в городе лежит — портится, в провинции на вес золота. Все говорят.

Ж е н щ и н а. Бывает, милая. А только дрожжи у нас завсегда в пекарне получить можно. Но и твои сгодятся, спасибо. Посушим их, и пусть себе лежат на здоровье.

В е р а (огорченно). Правда?.. А я думала…

Ж е н щ и н а. Ты к кому ж приехала-то? В гости, что ль? На лето?

В е р а. Не в гости и не на лето. Может быть, даже навсегда. Я — сестра доктора Никитина. Володя мой двоюродный брат. Меня зовут Вера.

Ж е н щ и н а (без особой радости). Вон оно что, оказывается…

В е р а. А Володя, наверно, сейчас на работе, да?

Ж е н щ и н а. Нету здесь твоего Володи, милая. Уехал он, Владимир Сергеевич. Аккурат две недели, как уехал.

В е р а. Куда уехал?

Ж е н щ и н а. Куда — не сказывал. Знаю одно: насовсем уехал доктор.

В е р а (глядя то на женщину, то на Федора). Нет, не может быть… Здесь какая-то ошибка… Ему вот и письмо пришло, от Иванеевой.

Ф е д о р. Вы ей толком объясните, что и как.

Ж е н щ и н а. Вот я и говорю: уехал. Собрался, за комнату рассчитался и раненько утром чуть свет уехал. С шофером уговор сделал, чтоб тот его на машине до станции довез. Аккурат две недели назад было.

В е р а (совершенно растерянно). Как же так?

Ф е д о р. А почему он уехал, не знаете?

Ж е н щ и н а. Да кто их там разберет? Говорят, с начальством не поладил… Ну-ка, погодите… (Кричит.) Нюрка-а, Ню-ю-рк! Забеги на минутку-то! (Вере и Федору) Она при больнице работает, может, скажет больше моего.

Вбегает  Н ю р к а.

Н ю р к а. И так опаздываю, тетя Глаша.

Ж е н щ и н а. К Владимиру-то Сергеевичу из города приехали, а его нет.

Н ю р к а. Жена, что ли?

В е р а. Какая еще жена? Сестра я его.

Н ю р к а (смерила Веру с головы до ног). Врагу такого братца не пожелаю.

Ф е д о р. Ладно, ты дело говори!

Н ю р к а (смерила Федора с головы до ног). А ты откуда такой выискался?

Ж е н щ и н а. Будет тебе… Чего у него там с начальством не вышло?

Н ю р к а. Да такого начальства, как у него было, поискать надо! С таким бы начальством жить и не тужить, а он — тьфу! Его уважали, ценили, поблажки делали, как молодому специалисту. И так и сяк и на косяк! Прямо на козе подъезжали!

В е р а (растерянно). Почему на козе?

Н ю р к а. А потому, что доктору этому, видать, грош цена в базарный день, а задавался он на все сто. Чуть что не по нему — сразу в бутылку и на рожон… Вспоминать неохота. Из одной зависти старика Реброва со света сживал…

В е р а. Нет, нет, неправда! Не такой он!

Н ю р к а. Тоже мне герой, нарубил дров, заварил склоку, а теперь тягу отсюда! Вроде того, как ударил, а сам в канаву: лежачего не бить!

В е р а. Нет, нет! Врешь ты все!

Н ю р к а. Ты вон поди у людей спроси, они тебе еще не то скажут.

Ф е д о р. Кончай!

Н ю р к а. Тебе-то что за дело?

Ф е д о р. Не видишь, что ли? (Вере) Пойдем. Слышишь? (Забирает все ее вещи и уходит.)

Вера покорно идет следом.

Ж е н щ и н а (сокрушенно). Ох, Нюрка! И до чего ж ты колючая!

Н ю р к а. Уж какая есть! А вот правда — она всегда колючая!

З А Н А В Е С.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Сцена первая

Безлюдный сквер в поселке. Скамейка под кустом сирени. Медленно бредут  Ф е д о р  с вещами и В е р а.

В е р а. Куда вы меня ведете, Федя?

Ф е д о р. Вот скамейка. Сядем.

Садятся и молчат.

В е р а. Нет, не может он быть таким, не может!

Ф е д о р. Ладно уж о брате. Сама что думаешь делать дальше?

В е р а. Все равно правду до капельки узнаю!

Ф е д о р. Ведь ночь придет, слышишь?

В е р а. Ну и пускай приходит… Надо же, и письмо осталось. От Иванеевой.

Ф е д о р. Всю ночь, что ли, на этой скамейке просидишь?

В е р а. Найду гостиницу.

Ф е д о р. Какая тут к черту гостиница!

В е р а (уже озабоченно). Ну хоть какая-нибудь.

Ф е д о р. Здесь даже Дома колхозника нет.

В е р а. А если бы и был? Что толку? Я же не колхозница, каждому ясно.

Ф е д о р. Каждому ясно, что в голове у тебя черт знает что! Начиталась книжек!..

В е р а (примирительно). При чем тут книжки, Федя?

Ф е д о р. А теперь слушай меня…

В е р а. Нет-нет, обо мне вы не беспокойтесь.

Ф е д о р. Давай забирай-ка сумку, пойдем обратно на станцию. Возьмешь билет, пока деньги есть. Дождемся поезда. И за милую душу вернешься домой.

В е р а. Еще чего?! Уехала, профукала сто рублей — и здравствуйте, обратно прикатила, да? Нет уж, большое спасибо!

Ф е д о р (бешено). А мне, думаешь, охота тут нянчиться с тобой?

В е р а. А никто вас и не просит нянчиться со мной!

Ф е д о р. Ладно, валяй, оставайся на скамейке. Со всем своим барахлом. (Уходит.)

В е р а (вслед ему). Не бойтесь, без вас не пропаду!

Ф е д о р (возвращается через минуту). Дай мне денег.

В е р а. Да-да, конечно… Сколько я вам должна?

Ф е д о р. Я тебе не носильщик, деточка! У меня бляхи нет, поняла?.. Трешку дай. В долг.

В е р а. В долг так в долг. Какая разница? Пожалуйста!

Ф е д о р (выхватил деньги). Будешь ждать меня здесь. Поняла?

В е р а. Все равно.

Ф е д о р. Смотаешься — искать не стану. (Быстро уходит.)

Сцена вторая

Парикмахерская. В кресле сидит намыленный  Ф е д о р. Мастер — Ф а е ч к а — бреет его. Как только за окном раздается шум проезжающей машины, Фаечка бросается к окну, выглядывает и снова подходит к Федору.