не любят, когда их хватают за хвост. Они убегают и оставляют людям в наказание свой хвост… Неприятно, конечно. Но плакать, Оленька, не надо. Хвост теперь все равно не воротишь…

— Отдай мне, Оля, хвост, — сказал Олег. — Я его к ящерице приделаю.

Он взял хвост и пошел в кусты искать ящерицу.

Дядя Степан посмеялся над Олегом:

— Бесполезное занятие! Даже столярным клеем живой хвост нельзя приклеить. Это тебе не игрушка.

Как же был удивлен волшебник Степан Кудесников, когда Олег вышел из кустов и показал ему ящерицу. Она вертела головой и… виляла хвостом!

Дядя Степан и Оля внимательно осмотрели хвост, ощупали его со всех сторон и не обнаружили ни одного рубчика, ни одного шва — до того искусно и прочно он был приделан.

— Странные дела, — покачал головой дядя Степан. — Такого никогда с ящерицами не случалось. Не волшебник ли ты, Олег?

Олег молчал. В глазах его прыгали хитринки.

А дядя Степан переворачивал ящерицу и так и этак. Он никак не мог понять: каким образом появился у нее хвост?

Часть шестая,

которой не было бы в этой книжке, если бы черная кошка не перебежала детям дорогу

Олег осторожно сжимал в ладонях ящерицу. Чтобы она не задохнулась, он слегка раздвинул пальцы. Высунув голову, ящерица дышала свежим воздухом. Оля смотрела на ее острую мордочку, а своего тряпичного тигренка прятала за спину.

— Твой тигр трус, — сказал Олег. — Он ящерицы боится.

— Нет, он не трус. Тигр не хочет, чтобы его увидели. Ящерица испугается, и у нее снова отвалится хвостик.

— Хи-хи, — смеялся Олег.

Дядя Степан несколько раз недоуменно спрашивал:

— Признайся, Олег, чем пришивал хвост?

— Хи-хи… Угадайте сами!

Тут из кустов выскочила на дорогу черная кошка. Завидев ребят, она остановилась, сверкнула круглыми глазами и пугливо прижалась к земле.

— Оленька, посмотри, что она нашла, — указал на кошку дядя Степан, — хвост твоей ящерицы!

Олег перестал хихикать. Нос у него стал краснее морковки и все время хлюпал.

— Разве хвост снова отлепился? — не поняла Оля и взглянула на брата. — Покажи ящерицу!

Боясь поднять глаза на дядю Степана, Олег нехотя раздвинул ладони.

Ящерица по-прежнему сидела там. Хвост у нее был целехонек. Оля пожала плечами:

— Олег крепко приделал. Хвостик не отвалится.

— Эх, Оленька, Оленька, неужели не видишь, что твой хитрый братец обманул нас? Он бросил хвост в кусты, а сам поймал другую ящерицу, хвостатую. Тут много ящериц, и все они похожие… Черная кошка подобрала брошенный хвост. Наверное, подумала, что это мышонок.

Оля направилась к кошке. Сделала шаг, другой. Совсем близко подошла. Позвала: «Кис-кис». Но разве дикая кошка может понять ласковые слова?! Она злобно мурлыкнула себе под нос, ощетинила черную шерсть, сжала зубами хвостик и прыгнула в кусты.

Оля припустилась за ней в лес.

За кошкой угнаться трудно. Ей ничего не стоит прошмыгнуть сквозь дремучий кустарник и взобраться на дерево. И жгучая крапива ей нипочем. Если бы Оля была кошкой, то и она бегала бы где попало.

Оля остановилась перед крапивой, куда спряталась кошка, и дальше идти не посмела.

— Выбегай сейчас же! Я на тебя тигра натравлю!

Оля сунула полосатую игрушку в крапиву и страшным голосом зарычала.

Кошка испугалась, выбежала на тропинку и без оглядки побежала в лес.

Дети вместе с дядей Степаном бросились преследовать беглянку. Тропинка, извиваясь между деревьями, то круто падала на дно оврага, где росла высокая трава, то взбиралась на холм, увитый зелеными кудрями кустарника, то ныряла в бурую копну душистого сена на лужайке и на какое-то время пряталась там. Но вот тропинка, как ручеек в реку, влилась в большую дорогу и совершенно пропала.

Кошка по дороге не побежала, а, перепрыгнув канаву на обочине, шмыгнула в кусты.

Оля и Олег решили оставить непослушную кошку в покое. Только они так решили, как вдруг из кустов донеслось урчание:

«У-р-рх, ур-ху-х… Эрх… эрх…»

Дети замерли. Ящерица у Олега выскользнула из рук и скрылась. Даже хвостика не оставила.

На пустыре, изрытом вдоль и поперек глубокими траншеями, стоял экскаватор. Он вертел своей длинной стальной шеей в разные стороны, потом пригнулся к траве, раскрыл металлическую пасть. Острые зубья впились в землю. Вздрогнув всем корпусом, экскаватор резко отвернулся от вырытой им же самим ямы и изрыгнул вниз лавину черной земли. На пустыре сразу вырос новый холмик.

— Машина всю землю искусает, — сказала Оля, — будут вокруг одни ямы.

Дядя Степан успокоил:

— Она зря кусать не будет. Как ей прикажут — так и поступит.

— Кто ей прикажет?

— А вон посмотри…

В зеленой кабине сидел человек. Из-под козырька фуражки у него выбивались на лоб рыжие пряди. Он был невысокого роста, курносый и худой, с родинками на щеке.

— Он тоже волшебник? — спросила Оля.

— Точно. Волшебника не так-то просто отличить от всех прочих. Обыкновенный человек.

— Обыкновенным столько гор не сделать! У-ух! Мне бы так!

— Дай срок — научишься волшебные горы из земли поднимать. А если и этого будет мало — придумаешь что-нибудь посложнее. Например, лекарство такое, чтобы старенькую тетеньку превратить в девочку. Такую же, как ты.

— Нет, — возразила Оля. — Лучше пусть лекарство помогает расти маленьким. А то растешь-растешь. Долго-долго. С лекарством я бы выросла быстрее.

Дядя Степан что-то сказал машинисту, и тот выпрыгнул из кабины на землю. Чудо-машина смолкла, уткнула в землю свою стальную голову. Без человека она не могла даже пошевелиться.

Звали машиниста Кириллом Изюмовым. Оказывается, он еще совсем недавно был школьником, потом научился управлять экскаватором. С помощью своего стального друга он соорудил в лесу городок, где летом отдыхают малыши. Олег с Олей своими глазами видели ребячье волшебное царство и знают, какая распрекрасная там жизнь.

— Теперь вот новый дворец строю, — сказал Кирилл Изюмов. — Поселятся тут малые дети. Вроде вас… Признайтесь — вы голодные? А у меня как раз обед…

Он достал из кабины огромный сверток с едой. Чего только там не было: хлеб и колбаса, лук и картошка, огурцы и редиска!.. Кирилл расстелил на траве газету и разложил еду:

— Чем богаты, тем и рады. Угощайтесь!

Олег и Оля никогда прежде не обедали с таким