Lau Jewels была большой компанией, но Russo Group затмевала ее в десять раз. Это не имело смысла.

Мой отец сказал мне, что это как-то связано с доступом к рынку в Азии, что, конечно, было сильной стороной Lau Jewels и слабой стороной Russo Group, но было ли это настолько важно для Данте, чтобы ради этого ломать свою личную жизнь?

Выражение его лица стало жестким. — Это не имеет значения.

— Учитывая, что это причина, по которой мы вместе, я думаю, что имеет.

— Нет, не имеет. Почему тебя волнует причина, по которой мы вместе? — Его голос стал холодным, насмешливым. — Ты выйдешь за меня в любом случае. Послушная дочь, которая делает все, что говорит ее папа. Я могу отсутствовать весь следующий год до нашей свадьбы, и ты все равно пойдешь на это. Не так ли?

Ледяные когти шока вырвали дыхание из моих легких.

Я не знала, как разговор обострился так быстро, но каким-то образом, не пытаясь, Данте ударил меня прямо в самую уродливую, самую нежелательную часть меня самой. Часть, которую я ненавидела, но не могла избавиться от нее.

— Теперь я понимаю. — Я боролась за спокойствие, но гнев пробивался сквозь дрожь. — Брак по расчету — единственный способ заставить кого-то выйти за тебя замуж. Ты такой... такой... — Я с трудом подбирала нужное слово. — Ужасный.

Не самая лучшая моя работа, но сойдет.

В его глазах промелькнуло темное веселье. — Если я такой ужасный, тогда скажи своей семье, что свадьба отменяется. — Он кивнул на мой телефон. — Позвони им прямо сейчас. Мы перевезем тебя обратно в твою квартиру, как будто этого никогда не было.

Это был в равной степени вызов и соблазн. Он не думал, что я сделаю это, но его голос был таким богатым и уговаривающим, что почти заставил меня подчиниться.

Мои пальцы обвились вокруг вилки. Металл впился в мою кожу, холодный и неумолимый.

Я не прикоснулась к телефону.

Я хотела этого даже больше, чем выплеснуть вино в самодовольное лицо Данте, но не могла.

Гнев моего отца. Критика моей матери. Неудача, если я не пойду на свадьбу...

Я не могла этого сделать.

Веселье Данте исчезло в напряженной атмосфере. Что-то сверкнуло в его глазах. Разочарование? Неодобрение? Это было невозможно определить.

— Именно. — тихо сказал он.

Окончательность этого слова резанула глубже, чем свежеотточенный нож.

Мы закончили ужин в тишине, но мой стейк потерял свой вкус.

Я запила его еще вином и позволила теплу разъедать мой стыд.

ГЛАВА 8

Данте

Несмотря на то, что думала Вивиан, я запланировал свою поездку в Европу еще до ее переезда. Штаб-квартиры большинства брендов Russo group располагались на континенте, и каждый год я выделял месяц для личных встреч с главами наших европейских филиалов.

В этом году я выбрал удобное время.

Однако я позаботился о том, чтобы присматривать за Лукой и Вивиан, пока меня не будет. Я назначил Луку на должность продавца в одном из розничных магазинов нашей ювелирной дочерней компании. Он умел общаться с людьми, и то, что его посадили куда-то в бэк-офис, могло бы обернуться катастрофой и для него, и для магазина. По словам менеджера магазина, у него было трудное начало — мой брат никогда не был пунктуальным, — но к тому времени, когда я вернулся в Нью-Йорк, он, казалось, освоился, хотя и с трудом, в своей новой роли.

Вивиан, с другой стороны, освоилась в новом окружении, как утка на воде. Грета и Эдвард рассказывали о ней в каждом отчете, а я, придя домой, обнаружил новую картину в галерее, полотенца с монограммой D&V в ванных комнатах и гребаные цветы повсюду.

— Данте, расслабь свое выражение лица, — сказала Вайнона. — Улыбнись мне... вот так! Идеально.

Затвор камеры щелкнул в быстрой последовательности.

Мы с Вивиан провели утро, делая фотографии для помолвки в Центральном парке. Это было так мучительно, как я себе и представлял, наполненное фальшивыми улыбками и фальшивыми объятиями, когда Вайнона направляла нас в позы, призванные показать, как мы влюблены.

— Вивиан, обними его за шею и придвинься ближе.

Я напрягся, когда Вивиан подчинилась и сделала неуверенный шаг ко мне.

— Ближе. Сейчас я практически могу проехать между вами на тракторе, — пошутила Вайнона.

— Делай, как она говорит, чтобы мы могли покончить с этим, — выдавил я из себя. Чем быстрее я увеличу расстояние между нами, тем лучше.

— С каждым днем ты становишься все очаровательнее. — Голос Вивиан был таким сладким, что я мог бы посыпать им блинчики. — Европа действительно сделала чудеса с твоей личностью.

— Ближе, — подбодрила Вайнона. Если она и уловила нашу враждебность, то не подала виду. — Еще один шаг...

Грудь Вивиан прижалась к моей груди, когда она закрыла оставшееся расстояние между нами.

Мои мышцы напряглись.

— Данте, обними Вивиан.

Ради всего святого.

Поскольку я просто хотел покончить с этой пыткой, я разжал челюсти и положил руки на бедра Вивиан. Тепло пробилось сквозь шелк ее платья, и ее проклятый яблочный аромат снова заполз в мои легкие.

Никто из нас не двигался, боясь, что малейшее движение нечаянно сблизит нас еще больше.

— Я получил интересный звонок от своего бухгалтера, когда был в Париже, — сказал я, пытаясь отвлечься от нашей тревожной близости. — За один день с моей карты Amex было списано сто тысяч долларов, включая десять тысяч на цветы. Не хочешь объяснить?

— Ты дал мне черный Amex, я им воспользовалась, — сказала Вивиан, элегантно пожав плечами. — Что я могу сказать? Я люблю цветы. И туфли.

Перевод: Ты был засранцем перед отъездом, и я выместила это на твоем банковском счете.

Тонкий, но мелкий акт мести. Хорошо для нее.

Нет никого более раздражающего, чем человек, который не может постоять за себя.

— Ясно, — сказал я, стараясь не дышать слишком глубоко, чтобы ее запах не окутал меня полностью. — А полотенца?

— Они были подарком от моей матери.

Конечно, да.

— Дай мне знать заранее, когда ты в следующий раз уедешь на месяц, — сказала она. — Мне нужно время, чтобы спланировать вечеринку, переделать гостиную, может быть, составить подробный список покупок. Удивительно, как много можно