Вивиан пожала плечами.

— Мне нравятся ювелирные изделия как потребителю, но у меня нет интереса к корпоративной стороне бизнеса, — сказала она. — Управление Lau Jewels не было бы творческим начинанием. Это было бы связано с акционерами, финансовыми отчетами и тысячей других вещей, которые меня не интересуют. Я ненавижу цифры, и я не сильна в них. Моя сестра Агнес — та, кто любит эти вещи. Она возглавляет отдел продаж и маркетинга компании, и когда мой отец выйдет на пенсию, она займет пост генерального директора.

После моего ухода не останется ни одной компании, которую можно было бы возглавить.

Небольшое беспокойство кольнуло мое нутро, но я отмахнулся от него.

Ее отец заслужил то, что его ожидало. Вивиан и ее сестра — нет, но разрушение и сопутствующий ущерб идут рука об руку. Такова была цена ведения бизнеса.

— А как насчет тебя? Ты когда-нибудь хотел заняться чем-то другим? — спросила Вивиан.

— Нет.

Я всю свою жизнь готовился к тому, чтобы возглавить Russo Group. О другой карьере я даже не задумывался.

— Мой отец отказался возглавить компанию, поэтому именно я должен был продолжить традиции Руссо, — сказал я. — Отречение никогда не было вариантом.

— Твой отец мог, а ты нет? Это кажется несправедливым.

— В мире бизнеса нет такой вещи, как справедливость. Кроме того, мой отец был бы дерьмом на посту генерального директора. Он из тех, кто больше заботится о том, чтобы понравиться, чем о том, чтобы выполнить работу. Он развалил бы компанию в течение нескольких лет, и мой дед знал это. Именно поэтому он не подталкивал его к тому, чтобы занять руководящую должность.

Слова вырвались сами собой.

Я не знал, зачем рассказываю Вивиан о своей семье. Час назад я бы скорее спрыгнул с Эмпайр-стейт-билдинг, чем потратил бы еще одну минуту на то, чтобы играть с ней в любезности.

Может быть, поцелуй вызвал короткое замыкание в моем мозгу, а может быть, все дело в том, что это был мой первый момент полуспокойствия после смерти деда.

Последние несколько месяцев голова болела одна за другой. Организация похорон, шантаж Фрэнсиса, бредни Луки, помолвка и поездка в Европу, обычные деловые и общественные обязанности, которые я должен был выполнять.

Было приятно посидеть и подышать минутку.

— Кстати, о моих родителях, они хотели бы с тобой познакомиться, — сказал я. Представить им Вивиан было головной болью, которой я надеялся избежать, хотя и знал, что шансы отгородиться от них на год или сколько там нужно, чтобы разорвать помолвку, были невелики. — Мы проведем с ними День благодарения.

Согласно докладу Кристиана, Лаусы не были большими любителями Дня благодарения, так что Вивиан не должна была слишком расстраиваться из—за того, что пропустит праздник со своей семьей.

Не то чтобы меня это волновало.

— Хорошо. — Она сделала паузу, очевидно, ожидая дополнительной информации. Когда я не предоставил никакой информации, она спросила: — Твои родители живут в Нью-Йорке?

— Немного дальше. — Я выбросил свою пустую кофейную чашку в стоящее рядом мусорное ведро. — Бали.

Пока что. Мои родители не проводили в одном месте больше трех месяцев подряд уже несколько десятилетий.

Рот Вивиан приоткрылся.

— Ты хочешь, чтобы мы полетели на Бали к твоим родителям на День благодарения?

— Мы пробудем там неделю. Мы улетаем в воскресенье и возвращаемся в следующий понедельник.

— Данте. — Она говорила так, будто изо всех сил старалась сохранить спокойствие. — Я не могу просто уехать на Бали на неделю, не предупредив об этом менее чем за два месяца. У меня есть работа, планы...

— Это праздничные выходные, — сказал я нетерпеливо. — Что ты планируешь? Парад Мэйси в День благодарения?

Она скомкала обертку от бублика, сжимая руку в кулак.

— Я должна вернуться в понедельник утром на встречу с клиентом. Я буду уставшей, с пересадками...

— Тогда мы улетим в субботу. — Мои родители были теми, кто настоял на том, чтобы мы остались на неделю. Работа Вивиан давала мне хороший повод уехать пораньше. — Мы возьмем мой самолет и остановимся на вилле моих родителей. Ничего особенного. Мы едем на Бали, черт возьми. Все хотят поехать на Бали.

— Дело не в этом. Мы должны советоваться друг с другом по таким вопросам. Ты мой жених, а не мой босс. Ты не можешь просто сказать мне прыгнуть и ожидать, что я прыгну.

Боже, это было утомительно.

— Учитывая, что это я заплатил за твои туфли и цветы, думаю, я могу сделать именно это.

Я понял, что это было неправильно, как только слова покинули мой рот, но было слишком поздно брать их обратно.

Вивиан резко встала. Ветерок трепал ее юбку по бедрам, и проходящий мимо бегун глазел на нее, пока я не прогнал его взглядом.

— Слава Богу, ты снова показал свое истинное лицо, — сказала она, ее щеки раскраснелись. — Я уже начала думать, что ты человек. — Она выбросила свою чашку и обертку. — Спасибо за завтрак. Давай больше этого не делать.

Она ушла, ее плечи напряглись.

За своей тележкой Омар покачал головой и нахмурился, глядя на меня.

Я проигнорировал его. Какая разница, что это было сказано по-дурацки? В то утро я уже ослабил бдительность больше, чем следовало.

Вивиан была дочерью врага, и мне следовало бы помнить об этом.

Я еще немного посидел на скамейке, пытаясь вернуть прежнее волшебство, но спокойствие ушло.

Когда я вернулся домой, на прикроватной тумбочке меня ждал чек ровно на сто тысяч долларов.

ГЛАВА 9

Вивиан

Блошиный рынок был оживлен звуками торга и слабыми гудками такси с соседних улиц. В воздухе витал аромат чуррос, и куда бы я ни посмотрела, я видела взрыв различных цветов, текстур и тканей.

Я посещала один и тот же рынок каждую субботу на протяжении многих лет. Это был кладезь вдохновения и уникальных вещей, которые я не могла найти в тщательно продуманных магазинах класса люкс, и он никогда не выводил меня из творческой колеи. Это было также мое любимое место, куда я приходила, когда мне нужно было очистить голову.

Сегодня, однако, ничего подобного не произошло.

Как бы я ни старалась, я не могла избавиться от воспоминаний о губах Данте на моих.

Твердость его