двадцатку. — Два кофе и фирменные бублики. Сдачу оставь себе. Спасибо, Омар.

Хотя я хотел как можно скорее уехать от Вивиан, я был чертовски голоден. Мы проснулись слишком рано для завтрака, и я не мог купить еду, не купив что-нибудь и для нее.

Я был засранцем, а не хамом.

Я повернулся и увидел, что она смотрит на меня так, будто я отрастил рога и перья посреди Пятой авеню.

— Что?

— Ты в первых рядах с владельцем.

— Очевидно. — Я засунул бумажник обратно в карман. — Я бегаю сюда по утрам, когда у меня есть время, и я перепробовал все тележки с завтраками вокруг парка. Омар — лучший.

— А я думала, что ты ешь только икру и человеческие сердца.

— Не будь смешной. Икра ужасна на вкус с человеческими сердцами.

Смех Вивиан вызвал странное ощущение в моей груди. Изжога? Исследуем позже.

Я взял еду и передал ей один из бумажных стаканчиков и завернутые рогалики. — Я плачу за качество, а не за цену. Дорогое не всегда равно хорошему, особенно когда речь идет о еде.

— На этот раз я согласна. — Она последовала за мной к ближайшей скамейке и подоткнула платье под бедра, прежде чем сесть. — Но нужно проверить температуру в аду.

Уголок моего рта приподнялся, но я сгладил его, прежде чем она заметила.

— Одним из моих любимых ресторанов до его закрытия было это крошечное местечко в китайском квартале Бостона, — нерешительно сказала Вивиан, словно решая, стоит ли делиться со мной этой информацией, даже когда слова покинули ее рот. Если бы ты не искали его, то пропустил бы его. — Декор выглядел как что-то из начала девяностых, а полы были подозрительно липкими, но там были лучшие пельмени, которые я когда-либо пробовала.

Любопытство взяло верх.

— Почему он закрылся?

— Владелец умер, а его сын не захотел им заниматься. Он продал его кому-то, кто превратил его в мастерскую по ремонту электроники. — В ее голосе прозвучала тоскливая нотка. — Мы с семьей ели там каждую неделю, но, думаю, мы бы перестали туда ходить, даже если бы он оставался открытым. Теперь они ходят только в места, отмеченные звездами Мишлен. Если бы они увидели, что я ем из фургона, у них бы случилась коронария.

Я сделал медленный глоток кофе, обдумывая ее слова.

Я полагал, что Вивиан находится под полным контролем своих родителей, но, судя по ее тону, в семье Лау не все было идеально.

— Когда мы были детьми, мы с братом ходили в одно место в центре города, — сказал я. — Moondust Diner. Район был ловушкой для туристов, но в закусочной были лучшие молочные коктейли в городе. Два доллара, стаканы размером почти с нашу голову. Мы ходили туда каждую неделю после школы, пока наш дедушка не узнал об этом. Он был в ярости. Сказал, что русские не часто посещают дешевые забегаловки, и поручил кому-то провожать нас домой сразу после школы. После этого мы больше туда не возвращались.

Я никому не рассказывал о закусочной, но поскольку она поделилась о пельменной, я почувствовал себя обязанным ответить ей взаимностью.

Поцелуй действительно испортил мне голову.

— Молочные коктейли за два доллара? Я была бы кошмаром дантиста, — пошутила Вивиан.

— Мой тоже не был моим самым большим поклонником.

Закусочная Moondust все еще существовала, но я уже не был ребенком. Моя тяга к сладкому угасла, и у меня не было времени на ностальгию.

Мы молча ели еще минуту, прежде чем я сказал:

— Должно быть, все сильно изменилось после того, как бизнес твоего отца пошел в гору.

Мне всегда пригодится больше информации о Лаусах, и если кто и знал Фрэнсиса хорошо, так это его дочь.

По крайней мере, это была причина, по которой я не уходил, хотя и доел свою еду.

— Это мягко сказано. — Вивиан провела пальцем по ободку своей кофейной чашки. — Когда мне было четырнадцать лет, мама пригласила меня на разговор. Речь шла не о сексе, а о том, с кем я должна и могу встречаться. Я могла быть свободна с любым человеком, с кем хотела, если он соответствовал определенным критериям. Тогда же я узнала, что меня ожидает брак по расчету, если я не найду никого подходящего в течение определенного времени.

Я так и предполагал. Новые денежные семьи, такие как Лаусы, обычно пытались повысить свой социальный статус с помощью брака. Старые семьи тоже так поступали, но они делали это более тонко.

— Я так понимаю, твои родители не были поклонниками твоих бывших. — Если бы они были, мы с Вивиан не были бы помолвлены.

— Нет. — Тень прошла по ее лицу. — А как насчет тебя? Есть бывшие, на которых ты думал жениться?

— Меня не интересовал брак.

— Хм. Я не удивлена.

Я бросил на нее взгляд.

— В смысле?

— Это значит, что ты помешан на контроле. Ты, вероятно, ненавидел — и до сих пор ненавидишь — мысль о том, что кто-то придет и перевернет твою жизнь. Чем больше людей в семье, тем сложнее контролировать свое окружение.

Должно быть, мой шок был очевиден, потому что Вивиан рассмеялась и одарила меня полуулыбкой—полунасмешкой.

— Это довольно очевидно по тому, как ты ведешь хозяйство, — сказала она. — Кроме того, во время еды ты тщательно следишь за тем, чтобы твои блюда не соприкасались. Ты кладешь мясо на верхнюю левую часть тарелки, овощи — на верхнюю правую, а углеводы и злаки — на нижнюю. Ты делал это в доме моих родителей и в мой первый вечер у тебя, перед тем как уехать в Европу.

Она потягивала свой кофе, умудряясь выглядеть царственно, даже когда пила из бумажного стаканчика.

— Помешанный на контроле, — резюмировала она.

Меня охватило неохотное восхищение.

— Впечатляет.

Я с детства был очень осторожен в прикосновениях к продуктам. Не знаю почему, но вид и текстура смешанных продуктов вызывали у меня мурашки по коже.

— Это входит в обязанности, — сказала Вивиан. — Планирование мероприятий требует пристального внимания к деталям, особенно когда имеешь дело с такими клиентами, как у меня.

Богатые. Титулованные. Требовательные.

Ей не нужно было говорить, чтобы я понял, что она имеет в виду.

— Почему планирование мероприятий, а не семейный бизнес? — Мне было искренне