сон тебе приснился! Неудивительно, что ты не хочешь из него выходить.

Глядя на ухмылку подруги, ужасно хочется отстоять свою правоту. Как назло, у меня нет никаких доказательств произошедшего, кроме собственных воспоминаний, с которыми вроде бы поработал ментальный маг. Поэтому замолкаю, сердито фыркнув.

Виола наоборот продолжает:

— А вообще хорошо, что отдохнула! Отоспалась хотя бы. Будешь в адеквате. А то мы с тобой в разных режимах живем. Наконец-то покажу тебе свои фотки с профессиональной фотосессии. Нас на работе снимали для рекламы… — она достает из кармана домашних штанов телефон.

Мой взгляд падает на настенные часы, и я мотаю головой:

— Мне пора. Я пообещала Таниэлю привезти ему еду из Эльфтауна.

Когда понимаю, насколько поздно, — еще немного помедлить — и не успею на последний автобус из больницы! — в кровь выстреливает хорошая доза адреналина, и я ускоряюсь. На ходу закидываю в себя несколько кусочков овощного рагу, — как нормальному человеку поесть опять не вышло! — переодеваюсь, привожу себя в порядок и отправляюсь в Эльфтаун.

По дороге к автобусу меня снова сопровождает фея, описывая надо мной широкие круги.

Наверно, это мой синенький подкормыш, раз ведет себя одинаково.

Вот же привязалась, глупая!

Судя по книге, что у меня сегодня отобрали, феи могут быть людскими питомцами. Значит, так это работает? Ты их покормишь разочек, а они потом повсюду летают за тобой, как привязанные?

То, что человек их может кормить и давать кров — это понятно.

Интересно только, как, с точки зрения автора, эти крохи могут оберегать человека от врагов?

Длина феи с мои пол руки. Что с такими размерами сделаешь?

Грозно замашешь крылышками?

Начнешь верещать и клацать крохотными зубками? Меня ни разу феи не кусали, но очевидцы говорят, их укусы довольно болезненны, но не сравнятся с укусом того же питбуля.

Я задираю голову к небу.

Синее тельце по-прежнему описывает надо мной круги.

В принципе, почему бы и нет? Пусть летает за мной, если ей хочется. Главное, чтобы Синенькая не решила однажды меня покусать, перепутав с едой!

Последующие дни протекают по новому расписанию, к которому я быстро привыкаю. Калейдоскоп моей рутины включает в себя сон, еду, ритуалы красоты, покупку эльфийской еды и ночные смены.

Когда к полуночи основная работа переделана, обычно я отпускаю напарницу отдохнуть, а сама тихонько проскальзываю в палату к Таниэлю.

Хотя меня ужасно раздражает его таинственность, во время наших встреч у эльфа все отчетливее вырисовываются хорошие качества. К моему появлению тот никогда не спит. Он терпелив, собран и, несмотря на поздний час, неизменно пребывает в хорошем настроении.

Первым делом парень с насмешливо-обреченным вздохом — оказывается, бывают такие в арсенале эльфов! — задирает больничную сорочку, позволяя осмотреть свои раны.

По идее, он мог бы отказаться от осмотра, ведь необходимый уход Таниэль получает днем. Но я для него в каком-то смысле источник приемлемой пищи. Никто в здравом уме не станет отталкивать руку кормящего, а точнее еду приносящего.

Поэтому каждую ночь у меня есть возможность наблюдать, как рубцуется пострадавшие участки кожи. Его исцеление, быстрое и красивое, выглядит настоящим чудом. Чудом настолько невероятным, что никак не поверить зрению, пока осязание не подтвердит увиденное.

Каждый раз перед тем, как прикоснуться, я на миг замираю и вскидываю на него вопросительный взгляд: «Можно?» И каждый раз Таниэль немного напрягается, но через пару секунд пожимает плечами. Мол, трогай, я потерплю.

Легонько провожу подушечками пальцев по шрамам на руке, словно по необычному, узорчатому рисунку. Он гладкий, нежный на ощупь и совсем не уродливый, в отличие от людских аналогов. Пара легких касаний, и я убираю пальцы.

Нельзя злоупотреблять чужим доверием.

Самочувствие пациента улучшается так же стремительно, как его внешний вид. Он все чаще встает. Самостоятельно передвигается по палате и коридору, не позволяя себе помогать.

Хотя еще красноречивее о восстановившейся силе свидетельствует вернувшийся блеск в глазах, а также непринужденность и четкость движений.

И радостно, и немного грустно наблюдать за его исцелением.

Совсем скоро эта птица вылетит из клетки, в которую его посадили обстоятельства. Когда он уйдет, то заберет с собой ответы. Странную теорию про фей из запретной книги он так и не прокомментировал. А про эльфийских неадекватов я побоялась рассказать, чтобы меня опять не подняли на смех.

После осмотра ран я присаживаюсь на краешек кровати, поближе к нему, чтобы иметь возможность тихонько перешептываться, и мы беседуем обо всем на свете. Как прошел день, что новенького пишут в газетах. Обсуждаем цитаты дня от Виолы.

Наверно, подслушай нас кто-нибудь со стороны, он подумал бы, что мы болтаем ни о чем. Но в действительности, когда я делаю ошибку, ответив легкомысленно или слишком в лоб, эльф повторяет свой вопрос снова, заставляя искать приемлемый для его расы ответ.

Постепенно привыкаю к нашей манере общения, игривой и легкой. Хотя я не совсем понимаю, продвигаюсь ли в навыках флирта, но все чаще ловлю себя на мысли, что эльфы бывают довольно приятны в общении.

Могут ведь, когда захотят!

Глава 15. Хочу нырнуть в тебя

Дни и ночи проходят теперь в относительном спокойствии, хотя поначалу меня беспокоят совпавшие с Грегом смены. Я не в курсе, надолго ли хватает эльфийского воздействия, особенно, когда маг был не в лучшей своей форме. А вдруг Грег очухается от ментальной магии и захочет взять реванш?

Однако ночь за ночью мед брат показывает себя с лучшей стороны. Включается, когда требуется его профессиональное содействие, и абсолютно не претендует на роль моего избранника. Примерное поведение немного притупляет мою бдительность и я, наконец, перестаю шарахаться от него, едва завидев поблизости.

Мне также удается решить проблему с кормежкой оркских детей. Отныне я прихожу в больницу чуть загодя и выношу им вечерние судочки с едой перед официальным началом рабочей смены.

А вот фею наоборот подкармливаю по утрам, возвращаясь домой. Она приветствует меня радостным стрекотом и молниеносно пикирует вниз, стоит ей завидеть в моей руке вытянутый судочек. При этом моя умница не только возвращает тару, но и следует за мной по пятам. По крайней мере, чей-то синий силуэт неизменно кружит над моей головой, как только я выхожу на улицу.

Я быстро привыкаю к ее присутствию, и через пару дней даже не вздрагиваю, когда синее тельце проносится слишком близко.

В целом, жизнь идет по накатанной колее, только в больнице дела не очень.

На фоне чудесного исцеления эльфа особенно заметно, что дети, женщины и старики восстанавливаются гораздо медленнее.