class="p1">Их состояние улучшается крошечными шажочками. Такими крошечными, что к моменту закрытия некоторые пациенты так и продолжат балансировать на грани жизни и смерти. А это означает, без медицинской помощи больные не выживут.

Вывод напрашивался сам собой.

Мне нужно поторапливаться.

Через пару недель нового режима я, наконец, решаюсь действовать. В очередную смену сажусь на краю кровати и шепчу Таниэлю:

— Завтра днем перед работой я снова отправлюсь в офис Эль Граса.

— Ты не готова. Рано, — отзывается он, тонкими пальцами сминая простыню. Он умеет говорить тихо, не сбиваясь на дурацкий шепот, как я. И выглядит при этом по-царски.

— Нет времени! — шиплю и с вызовом вглядываюсь в аквамариновые глаза, яркими звездами горящие даже в тусклом свете ночника. — Нашу больницу закроют раньше, чем я, по-твоему, буду готова. Я должна попытаться.

— Я знаю таких, как Эль Граса, — признается Таниэль, как-то сразу поникнув. — С ним у тебя не будет второго шанса. Не зацепишь его в первые секунды — считай, упустила.

— Раз ты вхож в его круг, то уговори его передумать! Ты же сам знаешь теперь, как много значит эта больница!

— Поверь. Если бы я мог, я бы давно уговорил Эль Граса тебе помочь.

— Но?

— Но я не могу.

— Что тебе мешает?

Таниэль молчит, яростно сминая простыню. Потом выдает:

— Для всех моих знакомых я умер.

— Так прояви себя! Докажи, что ты не мертв!

— Нет.

— Но почему ты скрываешься? Неужели тебе не жалко родственников или друзей, которые тебя оплакивают?

— Если я появлюсь в Эльфтауне сейчас, то скоро моим близким придется оплакивать меня по-настоящему.

— То есть тебя уже пытались убить? И попытаются еще раз, если ты вернешься?

Эльф кивает.

— Кто ты? За что тебя хотят убить?

Парень плотно сжимает рот. Меряет меня испытывающим взглядом, словно раздумывая, что именно мне можно узнать. И отвечает он совсем не то, что я спрашивала:

— Эльфы не настолько милые, какими хотят казаться.

— Разве эльфы хотят казаться милыми? — широко открываю глаза, услышав подобное утверждение.

— Раз спрашиваешь, значит ты не готова к встрече.

— Ну так приготовь меня! — умоляю, всплеснув руками.

— Я и готовлю. Ты несомненно делаешь успехи, — вздыхает он, — но этого мало.

— Я начинаю думать, что…

Замолкаю, чтобы не высказать свое обидное предположение. Мне кажется, наша беседа протекает по кругу. Ничего сделать нельзя, потому что ничего сделать нельзя. Бред какой-то!

Наверно, Таниэль водит меня за нос, как доверчивую дурочку. Пользуется моими услугами, чтобы вкусно поесть и развеять скуку, а сам и не собирается помогать.

Словно подслушав мои мысли, Таниэль тут же меняет свою позицию. Он коротко выдыхает:

— Дай мне еще один день. Всего один. Завтра ты как следует отдохнешь. Никакого Эльфтауна. К Эладиусу ты пойдешь послезавтра. Договорились? — он протягивает мне здоровую руку для рукопожатия.

Я киваю и с удовлетворением жму теплую ладонь:

— Вот это уже другой разговор.

— Еще раз повторяю, — нудит недоверчивый парень, не выпуская моей руки. — Ты не поедешь завтра в Эльфтаун и не станешь мне покупать эльфийскую еду. Вместо Эльфтауна ты отдохнешь. Это очень важно, Лена. Не забудь.

— Хорошо! Обещаю.

Я скрещиваю пальцы левой руки особым образом в знак серьезности своих намерений. Этот жест его, наконец, убеждает. Он выпускает мою руку и его черты немного расслабляются.

— Знаешь… Все, что было до сих пор… Недоговоренности. Наше общение. Это как скольжение по поверхности моря. Ты можешь любоваться пейзажем, сидя в лодке. Но ты никогда не познаешь море по-настоящему, не побывав на его глубине. Так вот. Мне теперь недостаточно скользить по поверхности. Я хочу нырнуть на глубину. Хочу нырнуть в тебя.

Слова Таниэля застают меня врасплох, заставляя нервно сглотнуть и стиснуть в кулаках подол своей формы.

Неужели сноб Эль Граса способен зайти так далеко в простой интрижке? Умелый ход! Прямо-таки удар кулаком орка по челюсти.

Собравшись с мыслями, отвечаю:

— Зачем говорить морю о желании в него нырнуть? Ты либо отступаешь, испугавшись стихии, либо ныряешь и смотришь, что из этого получилось.

— Сколько тебе лет, Лена Сарт? Ты выглядишь слишком юной для подобных ответов.

— Как так? — не удерживаюсь от шпильки. — Ты обладаешь ментальной магией, а возраст считать до сих пор не сумел?

— Ты о нем никогда не думала, — чуть смущенно поясняет он.

— Я отвечу, но тогда ты и ответь на один мой вопрос. Без тумана.

— Если не будешь спрашивать подробности из моего прошлого, я согласен, — настораживается Таниэль, почему-то приглушая свет и без того тусклой лампы.

— Договорились. В свои двадцать лет мне очень интересно, чем крошечные феи могут представлять угрозу для эльфов.

— Когда фея становится питомцем человека, она блокирует воздействие магии, направленной против хозяина. Если отношения человека и феи достаточно глубоки, то фея отразит магию в нападающего. Магия обратится против эльфа.

— И все? А если эльф не трогает человека? В чем тогда опасность?

— Все просто. Если человек возвращает над собой власть, то в потенциале он становится сильнее эльфа.

— Эльф потеряет над человеком контроль? Он даже стукнуть человека не сможет? Что будет, если вдруг эльф задумает меня околдовать? Не сможет?

— Слишком многого вопросов, а договаривались на один.

— Не много! Возраст женщины — это ее величайшая тайна. Он важнее государственной тайны! Раз уж я тебе открыла самое-самое, то и ты…

— Уже открыл тебе величайшую тайну, — обрывает меня парень, улыбаясь только кончиками рта, — и на этом все, неугомонная ты душа! А теперь, будь хорошей девочкой! Дай мне вздремнуть.

— Да пожалуйста! — я с готовностью вскакиваю с кровати. — Я как раз торопилась по делам.

Глава 16. Трупы не отличаются говорливостью

Следующий день проходит в расслабленном режиме. Вместо того, чтобы ехать за покупкой еды в Эльфтаун, готовлю курицу с медом, чесноком и горчицей по рецепту Виолы.

Ну как готовлю…

Готовит духовка, а я читаю роман, лежа в пенной ванне. Ближе к вечеру заворачиваю в фольгу куриную ножку, чтобы вкусняшкой угостить Таниэля, и выхожу на работу.

Наверно, моя фея издали чувствует аромат курицы, потому что ее синее тельце кружит надо мной чересчур низко, совершая странные кульбиты и привлекая внимание окружающих.

Случайные прохожие то и дело замедляют ход. Напряженно следят за полетом. То ли готовятся бежать, то ли ее отлавливать — непонятно.

На всякий случай, я делаю хмурое, злое лицо, чтобы никому не пришло в голову меня спасать.

— Милая, отстань, пожалуйста! — умоляю фею, стоит любопытным немного отдалиться. — Обещаю. Завтра утром я вынесу тебе покушать вкусную больничную баланду. А курица — это бяка! Фу как