довольно сумбурный характер, но, ввиду их постоянства, предок вновь становился выносливым и резким, как в лучшее время. Само собой, не все проходило гладко — Вейссера на протяжении времени найма в Гильдию истязал плохой сон. Пытаясь сбежать от мучительного и неизбежного погружения в трясину памяти с запоздалым раскаянием, Ральф «опустился» до общения с остальными охранниками, стремясь максимально оттянуть момент, когда наступит пора готовиться ко сну. Все эти разговоры несли крайне малую смысловую нагрузку, являясь в чистом виде заполнением времени. Которое, в условиях одиночества бывшего рыцаря, мгновенно раскрывало зубастые створки капкана воспоминаний и горестных укоров. Можно сказать, Вейссер сблизился с тем охранником, коего он поддерживал копьем при ночной обороне обоза. Мужчина оказался лишь на пару лет старше Ральфа, однако, став жертвой тяжелой жизни и раннего наступления необходимости работать, выглядел куда более старым и потертым. Наемного солдата Гильдии звали Сокур, и он с бездонной готовностью слушал рассказы Вейссера о сражениях с северянами, быте городов «настоящего» Вейтендайля, и, разумеется, про сомнительные прелести тамошних куртизанок, в изобилии перепробованных Ральфом. Глаза Сокура блестели попеременно завистью к чужой похоти и ее доступности, а, спустя несколько мгновений — восторгом от услышанного. Ральф также подмечал, что взгляд собеседника изредка подергивается пеленой откровенного злорадства, ведь теперь, по невысказанному мнению Сокура, богач и небожитель пал столь низко, что выбраться на прежний уровень станет для него непосильной задачей.

Миновали дни ожидания, и в один момент квартал взорвался новостями — Гильдия нашла виновных в тогдашнем нападении, после чего без промедления вынесла смертный приговор. Насколько Ральф мог судить из услышанного, данный вердикт должен быть исполнен показательно жестоко, дабы заложить настоящую глыбу сомнений в мысли остальных местных феодалов, позавидовавших успеху нападавших. Охранники пока не знали имен обреченных, однако им это и не требовалось — скоро командиры огласят дату похода, и колонна возмездия двинется в путь, оглашая дорогу лязгом оружия. К тому же, источник подобного лязга заметно увеличился — прибыло долгожданное подкрепление в виде наемной роты кондотьера с крайне странным именем, по кличке «Коротконогий». Некоторые отъявленные смельчаки, бахвалясь собственной дерзостью, именовали его «Обрубком», правда… лишь в том случае, если пресловутый «Обрубок» гарантированно не мог это слышать.

При первом же взгляде на лидера роты, Ральф поразился точности прозвища — широкоплечего мужчину по имени Альбузар Вольта несли поразительно короткие ноги, подходившие, скорее, человеку ростом немногим более метра. Однако эта особенность не давала оснований сомневаться в его боевом опыте, равно как и удали. Гильдия достаточно давно работала с Альбузаром, периодически привлекая его роту для усиления собственных охранных отрядов. Крайнер, также оставшийся в Кельхоффе, высоко отзывался о дисциплине и навыках пришедших воинов, а также отдельно отметил надежность Вольты, как наемника, что давно стало его отличительной чертой и лучше десятка зазывал прославляло Альбузара. Траверс же пребывал в откровенном удивлении от ресурсов, сокрытых в организме лидера наемников. Насколько Вайс понимал, короткие ноги являлись откровенной патологией и должны были отравлять годы Альбузара дисплазией суставов таза с коленями. Однако Вольта жизнерадостно щеголял в дорогих доспехах и сыпал шутками, совершенно не давая поводов усомниться в его здоровье.

На следующий день Ральфа со всеми остальными охранниками выстроили на плацу квартала в полном боевом облачении — Альбузар получил бразды управления собранной армией и желал воочию оценить ее состояние наравне с потенциалом. Разумеется, взгляд опытнейшего наемника не мог избежать задержки на рослом Вейссере, облаченном в недоступные обычному профессиональному воину доспехи — наследие потерянного статуса неизбежно выделяло Ральфа.

— Ого, какого редкого зверя занесло,… откуда будешь, «охранник»? — низкий голос Вольты был пронизан задором — кажется, этот человек искренно любил дело всей жизни даже в подобных мелочах, как осмотр солдат.

— Из Рейнеля, — спокойно молвил Ральф, замечая, как хмурится лоб Альбузара.

— Так… ладно, с тобой мы позже потолкуем, — резюмировал командир, двинувшись дальше…

Тем же вечером Ральфа пригласили на короткий разговор с Вольтой, и командир выслушал сжатую историю Вейссера — его, главным образом, интересовали не подробности грехопадения молодого воина, а лишь планы и амбиции бывшего жителя Вейтендайля. Опытный взор Альбузара мгновенно отметил уровень подготовки и боевой опыт, присущий Ральфу, что, вкупе с прекрасным снаряжением, делало его действительно ценным пополнением роты. Лицо Вольты украсила мимолетная улыбка понимающего человека, стоило Ральфу подчеркнуть, что ему не интересная длительная, скучная и бесперспективная карьера простого охранника повозок Гильдии — Вейссер всем видом демонстрировал стремление к большему.

— Я тебя услышал, парень. Видно, умеешь немало. Но дело покажет. Давай договоримся так: выполняем заказ Гильдии, я смотрю на тебя в походе и в бою, а дальше решаю — нужен мне такой блестящий воин в роте, или нет, — Альбузар поджал губы, знаменуя окончание разговора, после чего Ральф удалился, сочтя неуместным задавать какие-либо вопросы. На данный момент все складывалось отлично — снаряжение роты Вольты вызывало неподдельное уважение, что служило лучшим свидетельством достатка воинов и щедрости держателя отряда.

Следующие дни канули в суете подготовки к выступлению — Гильдия не жалела средств, выделив невероятное количество повозок для ускорения марша. Более двадцати сухопутных барж без особой нагрузки примут обильный багаж из оружия и припасов, а их борта сумеют уместить подавляющую часть армии, что сохранит силы воинов для решения главной задачи. Как ни странно, Ральфа практически не привлекали к погрузке — возможно, Альбузар шепнул Крайнеру освободить латника от лишней работы, предоставляя возможность поупражняться перед выходом. Предок не преминул воспользоваться этой роскошью, посему без устали поднимал камни, отжимался, приседал и отрабатывал резкость ударов на манекенах с мешками, чем вызвал неподдельное одобрение Траверса. Направившись на запоздалый ужин, Ральф застал в столовой целую толпу наемников Альбузара, увлеченно слушавших очередную житейскую байку командира. Казалось, эта традиция уже пустила глубокие корни в устройство отряда Вольты.

— Эй, северянин, айда к нам за стол! — приветственно взмахнул сильной рукой Альбузар, и в этом жесте Ральф отчетливо заметил доброжелательную непреклонность. Впрочем, для Вейссера подобное стечение обстоятельств было наилучшим — Ральф прекрасно понимал, что Гильдия является для него лишь временным, ситуативным пристанищем. А сейчас… «зверь» сам шел к «охотнику». Взяв сытную чечевичную кашу с хлебом и водой, бывший городской рыцарь разместился на лавке подле одного из наемников, который, к легкому удивлению Ральфа, с готовностью подвинулся, освобождая место.

— Командир, вот ты все про войну да про войну истории сыпешь, — обратился к Альбузару зрелый наемник с несколькими шрамами, пролегавшими на его лице неровными полосами белесой плоти, — А есть, ну… что-то такое, грязное? Веселое, в общем… — бывалый солдат уставился на