Неужели Ли трудно сказать правду хотя бы раз?

Подол чопорного платья помялся, а одна из его лямок сползла с плеча, немного оголив ее пышную грудь. Ставрос почувствовал дикий прилив желания. Он едва сдерживался, чтобы не провести пальцем по ее изящной ключице, не прильнуть губами к пульсирующей вене на ее шее.

Но несмотря на необузданное желание, его больше всего пугало неожиданно проснувшееся чувство нежности. «Твое сердце словно из камня», – вспомнились ему ее слова. Почему они так задели его? Только эта женщина могла пробудить в нем ранее неведомые эмоции.

Черт, да что с ним такое?

Засунув руки в карманы, Ставрос прислонился к двери.

– Ты больше не похожа на целомудренную жену миллиардера. Ты вновь стала собой. И это платье подходит тебе идеально.

– Я рада это слышать, – раздался мрачный голос Ли. – Ты еще не закончил на сегодня помыкать мною?

Вызывающий тон заставил бы его улыбнуться, если бы не дрожь в ее голосе.

– Ты еще не поняла, что пререкаться со мной – не лучшая идея? – ответил Ставрос, решив не замечать ее грубости.

Ему казалось, что Ли хочет спрятаться, чтобы никто не видел ее в таком состоянии сейчас.

– Оставь меня одну, – подтвердила Ли его подозрения. – Я немного не в себе и не желаю, чтобы ты анализировал мои поступки, как ты это обычно делаешь.

Неужели ей легче притворяться рядом с ним? Действительно ли он бесчувственный монстр?

Ставрос вспомнил, с каким странным спокойствием воспринял новость о том, что мать бросила их, как не проронил ни слезы после смерти отца.

Его главной заботой уже тогда было желание оградить Калисту от горя и неприятных эмоций.

Как только его сестра научилась стоять на ногах, она вечно ходила за ним по пятам, обнимая, целуя его. Ее глаза светились доверием и нежностью. Но Ставрос не знал, как выразить свою любовь к ней, поэтому просто делал то, что должен: опекал ее, давал ей все, что нужно.

Theos, нет! Действительно жестокий упрек Ли о его чувствах к Калисте правда?

После смерти Калисты его переполняла буря эмоций: злость, смятение, обида. Чтобы избавиться от них, он переключился на Ли, решив наказать и ее, и себя.

Внутренний голос предупреждал Ставроса, что лучше уйти, оставить Ли и отпустить ее на свободу, позабыв о прошлом. Но что-то держало его. Что-то кроме чувства долга перед Джианисом и физического влечения к Ли.

– Какие еще испытания ты приготовил для меня?

– Неужели ненависть ко мне заставила тебя избегать Джианиса?

Ли наконец посмотрела на него, и в ее глазах мелькнула тень удовлетворения. Она выставила одну ногу вперед и расправила плечи.

– Если бы я знала, что это причинит тебе боль, то позволила бы тебе так думать. Я готова на все сейчас, чтобы ты страдал.

Не до конца осознавая свои действия, Ставрос подошел к ней и встал рядом у софы, чтобы посмотреть ей прямо в глаза, будто боль и злость в них притягивали его.

Ли выглядела восхитительно. От одного взгляда на нее перехватывало дух.

Приподняв ее подбородок, Ставрос заглянул в глубину ее карих глаз и спросил:

– Тебе так этого хочется?

– Да. – От этого решительного и искреннего ответа по его телу побежали мурашки. Казалось, что встреча с Джианисом наконец все-таки лишила ее способности притворяться. – Ты доволен? Моя добропорядочность возросла в твоих глазах?

Биение его сердца, напоминавшее раскаты грома, и жар, разливающийся по мускулам, мешали ему прошептать ей вопрос, который мучил его целый день. Он чувствовал, что вот-вот увидит настоящую Ли. Поймет ее, ощутит ее всем своим естеством. Еще немного, и ему откроется вся правда о ней.

– С каких пор мое мнение волнует тебя? – произнес Ставрос еле слышно и тут же заметил, как она напряглась и замерла.

Судорожным движением руки Ли приподняла немного подол платья и, смерив Ставроса ненавистным взглядом, встала с места. У него перед глазами на долю секунды мелькнуло ее округлое бедро, и он вновь ощутил сумасшедшее желание.

Снова маска безразличия на лице. Снова насмешливый блеск в глазах. Снова Ли скрыла от него то, что ему до боли хотелось увидеть.

– Знаешь что? Забудь мои слова. Мне плевать на тебя. Я сделала все, что от меня требовалось. Роль идеальной внучки великого Катракиса сыграна мной превосходно. А значит, я стала ближе к своей заветной цели – свободе. Это все, что меня интересует. Скажи же, что еще мне предстоит сделать за оставшийся месяц, чтобы ты наконец исчез из моей жизни?

Как Ли посмела опять играть с ним? Почему не позволила себе хотя бы немного открыться ему? Она полностью лишила его самообладания.

Ставрос предугадал ее побег, схватил ее за руку и силой снова усадил на софу, впервые в жизни поддавшись иррациональному порыву.

– Кого ты боишься? Меня или себя?

Ее отчаянные попытки вырваться красноречиво свидетельствовали о том, что Ставрос понял ее слабости.

– Я не боюсь тебя. – Ли силилась оттолкнуть его, упираясь в мускулистые плечи, но ее движения лишь еще больше распаляли его.

– Тогда не убегай, – прошептал хриплый мужской голос.

Ставросу отчаянно хотелось доказать Ли, что ее мнение имеет для него значение. Что он ей важен. Так же как она важна для него…

Ли не должна позволять Ставросу прикасаться к ней, целовать ее, иначе просто сломается и расскажет ему всю правду о прошлом. Если он узнает ее настоящую, то у нее уже не будет защитной брони. Даже в таком уязвимом эмоциональном состоянии она понимала, что не следует подпускать его близко.

– Почему ты так себя ведешь?

– Мы муж и жена, забыла?

Ли снова вспомнила свои сомнения: ей по-прежнему далеко до статуса жены миллиардера. Она чуть не расплакалась.

Ли снова дернула руку в надежде вырваться из его мертвой хватки, и Ставрос схватил ее за плечи и, поставив на ноги, притянул к себе. Их бедра соприкоснулись на мгновение, и от этого прикосновения по ее телу разлетелись электрические искры.

– Что ты хочешь от меня? – устало спросила Ли, склонив голову к его плечу.

– Только одного – правды. – Его пальцы нежно обхватили ее шею. – Но ты закрыта. Поэтому я возьму то, что могу.

Ли завораживали мягкость и глубина его голоса, выразительность этого обычно строгого лица. Как она раньше не замечала его красоты? Все ее тело будто превратилось в пульсирующий сгусток ощущений, вызванных флюидами, которые исходили от него. Он – все, о чем Ли мечтала, но все еще помнила: поддаваться его чарам нельзя.

– Я… Я не хочу этого.

– Сейчас у тебя плохо получается врать. – Его палец скользнул к пульсирующей жилке на ее шее. – Учащенное сердцебиение и потемневшие глаза выдают тебя. Даже твои губы выдают тебя… – Он обхватил ее лицо и приблизил к своему.