поведение не так уж отличается от десятков других лицемерных слизеринцев, которые когда-то презирали само присутствие Гарри, а теперь хотят завоевать его благосклонность, но похоже, что Малфой не знает, когда нужно остановиться. Он настолько превосходит порог нормального подхалима, что удивительно, как он не взлетает в космос, подкрепляемый своим высокомерным эго. Он предал свои идеалы, те самые, которые в первую очередь и заставили его ненавидеть Гарри, и полностью игнорирует всё, что когда-либо делал с Гарри, даже не извиняясь за свои поступки.

А кроме того. Он. Так. Чертовски. Раздражает.

В течение почти двух недель Гарри приходится прибегать к чарам-ловушкам, опрокидывающим проклятиям или любым другим заклинаниям, используемым изобретательно, чтобы держать Малфоя достаточно далеко, чтобы дышать свободно. Его ученики разделяют его раздражение. Многие из них уже подходили к Малфою и более или менее любезно просили держаться подальше, иначе … Жаль, что у Малфоя столько же самосохранения, сколько чести, потому что это его совсем не останавливает. Во всяком случае, он рассматривает эти предупреждения как ревнивые уколы, которые должны означать, что он чего-то добивается, что делает его только ещё более настойчивым.

Затем, однажды вечером, Малфой имеет наглость предложить свою помощь Гарри с обучением его учеников, или, возможно, он был бы благодарен, если бы смог сидеть и учиться вместе с ними.

В течение секунды Малфой становится целью для двадцати палочек, большинство из которых, вероятно, больше натренированы защищать именно от таких людей, как Малфой, и Малфой снова бегает по школе хорьком.

Редко когда Гарри чувствовал такое негодование, такую ​​ярость, такое отвращение.

Вот тогда-то это и происходит.

Та часть Гарри, которая всегда держала барьер, посвящает себя гораздо более интересному времяпрепровождению, а именно гневу и раздражению, и его чувства беспрепятственно перетекают к его второй половинке.

Гарри почти ругается. Он знал, что о чём-то забыл.

Когда он понял, кто его родственная душа, и когда связь активизировалась, когда Тёмный Лорд Волдеморт стал замечать странные чувства, появляющиеся в глубине его сознания, которые совершенно не соответствовали тому, что он сам чувствовал в данный момент, Гарри провёл простой ритуал, предназначенный для того, чтобы домохозяйки и их банальные эмоции не отвлекали внимание мужей, когда те были на работе, или на войне, или в любом другом из тысячи более важных мест. Этот ритуал закрепляется на предмет, который проявляют свои свойства только при контакте с кожей. У него также есть функция, позволяющая мужу включать и выключать чары, когда ему заблагорассудится, хотя женщины, конечно, тоже могли это делать. Когда различные женоненавистнические мысли постепенно исчезли из волшебного мира, женщины потребовали, чтобы мужчины тоже начали вешать такие украшения, чтобы женщины тоже могли решать, когда терпеть чувства своей второй половинки, а когда не делать этого. Конечно, когда весь Волшебный Мир начал носить такие амулеты, появились и первые люди, которые использовали их с менее мирными целями. Преступники находили способы активировать чары, даже если они не были родственной душой. Так, насильственные преступления было труднее обнаружить и остановить, поэтому чары полностью исчезли в течение следующих нескольких лет, а вскоре о них почти полностью забыли.

Забыли все за исключением портрета, висящего в школьной библиотеке, и любопытного и отчаянного мальчика с секретом, слишком опасным, чтобы рисковать его раскрытием.

Гарри, будучи самим собой, не полагался на ритуал полностью, а скорее на тактику окклюменции, где чары действовали как защита от сбоев.

Так было до тех пор, пока Тёмный Лорд Волдеморт не лишил его браслет всех без исключения чар, проклятий, зелий, рун и заклинаний, включая и это.

В ответ приходит недоумение-удивление-удовлетворение.

О. Это первый раз, когда Тёмный Лорд Волдеморт почувствовал эмоции Гарри? Наверняка в первый раз с тех пор, как Гарри понял, как перекрыть ток эмоций со своей стороны. Наверняка впервые с тех пор, как он обнаружил в Гарри свою родственную душу. Наверняка впервые с тех пор, как узнал, что у него есть вторая половинка.

Может быть… может быть, Гарри стоит чаще опускать барьер, если ответ будет таким…

========== Глава 10, часть 2 ==========

На следующий день приходит письмо.

Мой дорогой Гарри,

Что тебя так раздражает?

Весь Большой Зал, затаив дыхание, ждет реакции Гарри. В конце концов, кто, кроме Темного Лорда Волдеморта, мог послать ему письмо?

Через минуту, пока Гарри все еще решает, что делать, появляется еще одна сова. Гарри улыбается, узнав в ней птицу Сильвии.

Парень,

Осторожнее с ответом, если не хочешь, чтобы младший Малфой был размазан по всему замку. Если именно этого ты и хочешь: Продолжай! Ты прекрасно справляешься!

Твоя, Сильвия

Гарри выдыхает воздух сквозь стиснутые зубы. Он не планировал быть осторожным, но после предупреждения Сильвии ему придется изменить свои планы. Не раскрывать того, кто так сильно его раздражал, может быть шагом в правильном направлении. Да, Гарри напишет: «Твой интерес льстит мне» или что-то в этом роде. И добавит: «Я имею дело с подхалимами, не способными понять, что они могут ходить, а не беспомощно пресмыкаться». Или какая-то другая формулировка подойдёт лучше? Должен ли он написать: «Твоё беспокойство излишне, но я благодарен за него и принял его к сведению»? И: «Поскольку ты не счел нужным прикрывать запястье, муравьи повсюду вокруг меня, ищут мед, которого нигде нет». Или это ехидный комментарий? Он хочет сделать ехидный комментарий? Почему бы ему действительно не послать ехидный комментарий?

Воспоминания о брызгах крови, к которым вскоре присоединились отдельные части тела, позволили ему решить, что, возможно, ему следует подобрать другие слова. Но какие? С каких это пор написание письма стало таким сложным?! Это почти как в первый раз, когда ему пришлось говорить с кем-то, кто не был членом семьи Дурслей. Он чувствует себя таким же спотыкающимся, заикающимся и неуверенным, как тогда, хотя и не таким напуганным.

Но действительно ли это имеет значение? Это его родственная душа. Он должен хотеть Гарри таким, какой он есть, с язвительными комментариями и всем остальным. Но это Темный Лорд Волдеморт, так что…

Решительно Гарри мотает головой. Это не имеет значения. Он сядет и напишет первое, что придет ему в голову.

…Хотя, может быть, в конце концов он перечитает и вычеркнет все упоминания о отвратительной и надоедливой твари, именующей себя Малфоем, наблюдая за скользкой улыбкой, расплывающейся на его бледном лице, когда он подходит ближе, ненавистью, ревностью и жадность в глазах.

***

В первый раз, когда Гарри видит магглорожденного, которого теперь легко узнать по чисто-белой униформе, запугиваемого слизеринцем, он связывает своего соседа по Дому,