Еще более легким подразделением пехоты были те, кто был вооружен не македонским щитом, но пелтой, в которой не было металла (первоначально это было фракийское оружие): она вошла в общее употребление в Греции в IV в.[1954] Греческие наемники служили в армиях восточных царей именно как пелтасты, и именно на эту службу офицеры-рекрутеры армий Птолемеев и Селевкидов (ξενολόγοι) постоянно набирали людей по всей Греции. Этолийцы, насколько мы понимаем, были ветвью греческого племени, которая наиболее часто встречается в рядах этого войска, – до тех пор, пока по мирному договору в Апамее Антиох не был отрезан от этого источника пополнения и ему не запретили набирать новых воинов в римской сфере влияния. Безусловно, некоторые племена Малой Азии также поставляли пелтастов – полуэллинизированные ликийцы, памфилийцы и писидийцы[1955].

Дальше по порядку легкости после пелтастов идут критяне, составлявшие очень важный элемент, особенно для войны в горах. Крит кипел постоянными стычками одного маленького государства против другого. Критянин рождался с оружием в руках – для засад на крутых склонах и с умением неслышно на них карабкаться. Когда они не сражались дома, то отправлялись за море, на службу к чужеземным царям. Их можно было найти во всех армиях того времени – они были на обеих сторонах во всех великих битвах[1956].

Вместе с критянами при Магнесии называют карийцев и киликийцев[1957]. Киликийцев, как в битве при Рафии, так и в шествии в Дафне, описывали «вооруженными на манер людей, одетых для бега» (εἰς τὸν τῶν εὐζώνων τρόπον καθωπλισμένοι) – то есть здесь пожертвовали всем ради быстроты движения на пересеченной местности. Положение дел в Киликии было очень похоже на Крит: и тот и другой народ составляли костяк великой пиратской державы в последнее столетие до Рождества Христова.

Некоторые племена Балканского полуострова, фракийцы и иллирийцы, также служили в тех же войсках, что и критяне[1958]. В процессии в Дафне было 3000 фракийцев.

Те, кто мог сражаться на расстоянии, оружием, бившим на дальнюю дистанцию, – лучники, пращники, копейщики, – набирались из неэллинских племен в разных частях света. Мы слышим о фракийских пращниках (агрианы)[1959], о мисийских лучниках[1960], о лидийских копейщиках, элимейских, мидийских и персидских лучниках[1961], о пращниках из холмов страны курдов (кирты, кардаки)[1962].

Но ни одного из народов Азии так не опасались в качестве врагов и так не ценили как союзников, как галлов. Их огромные руки и ноги, растрепанные волосы, гигантские щиты (θυρεοί)[1963] и мечи, их пение, вой и танцы, с которыми они шли в битву, оглушающий грохот их щитов – все внушало ужас[1964]. Возможно, с того времени, когда дом Селевкидов был вынужден уйти из Малой Азии, стало все труднее и труднее заполучить галльских наемников. Мы не слышим о них совсем в более поздних войнах, театром которых была Сирия. Но Антиох IV все еще мог провести 5000 галлов в процессии в Дафне.

Кавалерия, по македонской традиции, занимала более высокий ранг, чем пехота[1965]. Имя «спутников», которое принадлежало древней македонской знати, следовавшей за царем на коне, все еще носили некоторые селевкидские всадники[1966], но как связаны между собой разные отряды – определить трудно. Гетайры (ἑταῖροι) и царский отряд (βασιλικὴ ἴλη, regia ala) явно отличаются от agema[1967]; и однако, и тот и другой описываются одинаково – они были элитными отрядами кавалерии[1968]. Царский эскадрон был корпусом, который окружал царя в битве[1969]; возможно, это был первый эскадрон спутников[1970]. Агема, согласно Ливию, состояла из иранских кавалеристов[1971]. Иранцы, несомненно, были прирожденными конниками, но здесь все-таки можно заподозрить какую-то путаницу, поскольку нам говорят и что фессалийцы из Лариссы на Оронте служили в «первой агеме»[1972].

Еще одно подразделение кавалерии если не набиралось в Иране, то в любом случае формировалось по иранском образцу[1973] – «конники в броне» (ἡ κατάφρακτος ἵππος). И конь, и всадник были покрыты доспехами. При Магнесии было 3000 катафрактов[1974], и 1500 фигурируют в процессии в Дафне[1975]. Но это подразделение войск было не так важно в селевкидских армиях, как у парфян.

Кавалерия, о которой мы говорили до сих пор, несомненно, была вооружена копьями. Упоминается кавалерийское копье под названием xystos, но был ли это вид копья, свойственный какому-то одному отряды, или же если у всадника было копье, то это уже был xystos, я не знаю[1976]. Но были и другие конные отряды, которые пользовались другим оружием. Нам рассказывают о «тарентцах» – виде кавалерии, который вошел в моду после македонского завоевания. Его особенностью было то, что у каждого всадника была запасная лошадь и он был вооружен дротиками[1977]. Были и скифские конники из степей вокруг Каспия – даи, которые сражались с помощью лука и стрел, как та кавалерия, что была на службе у парфян и доставила столько беспокойства римлянам, когда

…вспять метал он ливни стрел,

И наземь настигавший супостат

Летел, в погоне битву проиграв,

И блеск доспехов помрачала кровь[1978].

Мы знаем, что они были в армиях Антиоха III[1979], но после этого парфянская держава должна была помешать тому, чтобы другие всадники из Центральной Азии попали в войско селевкидского царя. С юга Антиох набрал арабов, которые образовали корпус всадников на верблюдах при Магнесии, и были вооружены луками и огромными мечами в шесть футов длиной[1980].

Примечательной чертой селевкидских армий были слоны, которыми цари очень гордились. Со времен Селевка Никатора только его наследники из всех царей Запада могли постоянно получать новых слонов из Индии. Слон стал одной из эмблем Селевкидов на монетах. Чтобы возместить недостаток этих животных, Птолемеи и карфагеняне ловили и приручали африканских слонов, но считалось, что они хуже индийских[1981]. Слона выманивали на битву; на них были головные повязки и гребни; вместе с индийским махутом, который ехал на шее животного, на спине слона была деревянная башенка с четырьмя воинами[1982]. Судя по всему, до сражения слонам показывали фальшивую кровь, сделанную из красного фруктового сока[1983] – или чтобы возбудить их, или чтобы они не пугались настоящего кровопролития[1984]. Все индийские слоны в селевкидском царстве были уничтожены Октавием в 162 г. до н. э., однако Деметрий II получил африканских слонов от Птолемея Филометора. Их,