– На худой конец…То есть если ничего другого не удастся измыслить…– вздохнула Велемира, тряхнув рукой нетерпеливо. – В нашем случае можно написать Трувору письмо…Скажем, от его «матушки», гаснущей на смертном одре…И желающей видеть сына пред долгой дорогой в царство вечности! Это второе условие! Пусть тиун осуществляет его, как знает. А я выполню то, что пообещала сама! – надавила Велемира.

После ее ухода Арви еще минуту сидел без движения. Упершись локтями в стол, он потер нахмуренный лоб. Он не ожидал столь обескураживающей прыткости. В его глазах все девицы были глупы, даже если и хитры при этом. Кроме того, для него осталось загадкой, отчего ей так важно, чтоб все произошло с четверга на пятницу.

В Дорестадте стояла чудная погодка. Солнечная, ясная. Озорной ветерок прогнал прочь комаров да мух. На улицу вывалили горожане. Везде слышались громкие разговоры и стук деревянных башмаков по мощеным дорожкам. Даже старики и хворые и те появились на лавках возле своих домов. В такой день было невозможно оставаться дома. Женщины в пестрых юбках торопились на базар с плетенками в руках. Вальяжно вышагивающие мужчины сопровождали своих хозяюшек, иногда останавливаясь для беседы со знакомыми. Румяные ребятишки весело носились туда-сюда, то и дело натыкаясь друг на друга и на взрослых.

Среди всего этого оживления, словно бессловесная тень, брела по двору Ефанда. На ее бледном лице блестели мокрые от слез глаза. Она поднимала взор в небеса, сдерживая рыдания. Дойдя до высокого красивого дома, она остановилась на пороге и занесла руку над дверью, собираясь постучать. Однако в тот же миг из-под ее ресниц брызнули неукротимые ручьи. Спешно отирая щеки, она огляделась. Несмотря на то, что вокруг было множество людей, принцессу, на удивление, никто не заприметил. Наверное, ей удалось остаться незамеченной лишь потому, что сегодня она пришла сюда без охраны и даже без служанки.

Ефанда еще не успела высушить слезы, как дверь вдруг резко отворилась. Навстречу ей вывалил здоровенный громила, который чуть было не сбил ее с ног. Вероятно он не ожидал, что на пороге кто-то притаился. Смешавшись, он еле успел удержать пошатнувшуюся гостью.

– Принцесса…– извинился громила, чуть поклонившись. В руках у него была какая-то котомка. Кажется, он куда-то спешил. Возможно с поручением от Олега, так как был его ближайшим помощником.

– Хаук…– Ефанда хотела что-то сказать, но вместо слов изо рта у нее вырвался плач. Оттолкнув громилу со своего пути, она поспешила в дом.

Утерев раскрасневшийся нос и несколько раз глубоко вздохнув, Ефанда подтянула пояс и поправила рукава. Она пыталась принять свой привычный невозмутимый облик. Заглянув в комнату брата сквозь распахнутую дверь, она застала его за сборами. Он надевал кожаный нагрудник поверх рубахи. На столе возле него лежали кинжал и кошелек. А рядом на кровати был брошен и плащ. Очевидно, что принц куда-то уходит. Возможно, как и все, решил пройтись. В конце концов сегодня базарный день. Который мало кто пропускает ввиду того, что следующий будет нескоро.

Олег был погружен в размышления и потому не придал значения появлению сестры. Лишь когда она тихо вошла и села на кровать, взяв в руки его плащ, он бросил на нее мимолетный взгляд.

– Ты собираешься на торжище? – спросила Ефанда негромко, чтобы не выдать дрожащего голоса.

– У меня дела в городе…– бросил Олег, все также не глядя на сестру.

– Да, конечно…У тебя много хлопот…Перед отъездом…– Ефанда не сводила глаз с брата. О том, что он уезжает, она узнала лишь прошлым вечером. Эта новость так потрясла ее, что она проплакала всю ночь. И все же у нее оставалась надежда, что это лишь слух. Впрочем, почему же? Не может же Олег торчать тут годами. И главное причина тому, разумеется, наследство. Олег самый старший сын Кетиля. Но он же и незаконный. Оттого его преемничество слишком легко оспорить. И первый кто это сделает – Хальвдан. Старший брат Ефанды.

Принц тем временем закончил снаряжаться. Приладил к поясу короткий кинжал и замшевый кошель. Не говоря ни слова, забрал из рук Ефанды свой длинный темный плащ. И уже развернулся, чтобы выйти на улицу.

– Синеус вчера сказал…– начала принцесса, шмыгая носом. А Олег при упоминании имени князя будто очнулся. И наконец сосредоточил взгляд на сестре. – Он сказал, что в честь тебя будут устроены состязания. А потом…– Ефанда хотела сказать, что после прощального турнира брат уедет. Но она так и не смогла произнести этих слов и зарыдала. Олег вздохнул. Отложил плащ в сторону и присел возле нее. Он хотел что-то произнести, но она перебила его. – Нет. Ничего не говори…– всхлипнула Ефанда. – Все так. Ты не можешь здесь остаться навечно. Тебе нужно ехать. Там наш дом. И Хальвдан…Если еще тут задержишься, то отец сделает преемником его. Да и…

– Мы уедем вместе, – Олег обнял сестру, погладив ее по голове.

– Зачем ты так говоришь? Ты ведь знаешь, что это невыполнимо…– Ефанда принялась утирать слезы, словно смутившись своей слабости. Она вдруг поняла, что ей не на кого положиться. Она больше не маленькая девочка и не может каждый раз требовать от брата, чтобы он улаживал ее дела. У него своя жизнь, а у нее своя. Он и так многое поставил под удар ради нее. Но не следует ожидать от него того, чтоб он пожертвовал всем.

– Мы уедем вместе, – повторил Олег. После чего поцеловал Ефанду в лоб и покинул покои.

Ефанда с минуту стояла в недоумении. Ей хотелось, чтобы его слова были правдой. Но она понимала, что он произнес их лишь для того, чтобы утешить плачущую, как это часто делают мужчины. Ничего не стоящие речи.

Принцесса вышла на улицу. Солнце ударило ей в глаза, на миг ослепив. Она прищурилась, закрываясь от ярких лучей ладонью. Ее взгляд пал на конюшни, куда только что зашел Олег и откуда прежде вышел Синеус. Они встретились у входа. Обменялись парой слов. Синеус что-то вещал с горделивым видом. А обычно словоохотливый Олег теперь только слушал, не говоря ни слова. Так продолжалось долго – болтливый хвастающий Синеус и таинственный молчаливый Олег.

Ефанда вдруг нахмурилась. Словно стрела, ее пронзила мысль, и она бросилась туда, где стояли ее муж и брат. Она уже давным-давно так никуда не спешила. Последний раз она бегала в детстве.

– И не забудь про то пари! – сквозь хохот, напомнил Синеус шурину. Олег кивнул и зашел в конюшни.

Князь с самодовольной улыбкой продолжил путь в сопровождении двух своих ближайших соратников и другов, коими были Торвар и Льёт. По дорожке навстречу им шла дородная женщина, несущая на плече высокий кувшин. Юбки ее чуть развевались на ветерке, из-под белого чепчика выглядывали озорные кудри, как нельзя лучше сочетающиеся с округлыми румяными щеками. Синеусу особа напомнила аппетитную сдобу, которой так и захотелось полакомиться, запив глотком молока из ее же кувшинчика.

Ефанда не слишком удивилась, но очень оскорбилась, когда Синеус, отведав из сосуда, в конце поцеловал улыбающуюся женщину. В качестве благодарности. От взора принцессы не укрылось, как в заключении князь прошелся взглядом, а затем и ладонью по переднику сей соблазнительной доярки. Почувствовав омерзение, Ефанда не стала вникать в происходящее или выказывать своего отношения, а лишь поторопилась в конюшню.