Хозяин уже встал задать корма скотине и подоить корову. К пожеланию постояльцев уехать немедленно он отнёсся флегматично: разное на тракте бывает. Спросил:

– Завтракать будете?

– Да.

Тяжко вздохнув: еда была оплачена, но гости могли бы и отказаться, раз уж приспичило, хозяин приказал отчаянно зевающей дочери быстро собрать постояльцам на стол. Бросив на магистра недовольный взгляд, потому что он отвлёк её от розжига печи, девушка тем не менее завтрак приготовила быстро, и выехали Ислуин и Лейтис без задержек. Когда село скрылось за поворотом, Лейтис, пользуясь тем, что ранним утром даже такая оживлённая дорога, как Соляной тракт, ещё пуста, поравняла своего гнедого с конём наставника и снова задала вопрос:

– Там что же делать сейчас? Из Империи надо уходить, хотя бы до весны. И немедленно. Вот только куда?

– В Бадахос. Это проще всего. Хотя я сначала хотел ещё раз заглянуть в Шахрисабзс, но там мы будем слишком приметными. И если уж Сарнэ-Туром нас так упорно толкает на Архипелаг…

– Бадахос – понятно. Последние лет пять отношения Правящего торгового совета с императором, скажем деликатно, не очень тёплые, – не стала спорить девушка. Насчёт владений падишаха она тоже была согласна: хотя официально Единого там не признавали, Сберегающие чувствовали себя в этой стране достаточно вольготно и нужного человека выкрадут без особых усилий. – Но ведь нам не просто отсидеться? Это я насчёт «планировалось. пусть и на потом».

Несколько минут они ехали молча, затем магистр ответил:

– Меня заинтересовали довольно необычные случаи, про которые ходят слухи в пределах всего Архипелага. Бедняк неожиданно нашёл клад редчайших амулетов времён Первой войны с орками, купец провернул в последний момент сделку, которая спасла его от разорения, отец смилостивился и дал согласие дочери на брак, а до этого на жениха и смотреть не хотел… Между собой происшествия, на первый взгляд, не связаны, но есть одна общая деталь: везунчик на какое-то время перед удачным поворотом судьбы пропадал из виду на пару недель.

– Что-то вроде ещё одной Радуги-в-огнях?

– Внешнего отката незаметно, скорее всего – нет. А вот у Ириена в его справочнике «О зельях и предметах» и ещё в одном трактате я нашёл артефакт, который очень точно подходит под описание. По крайней мере, все косвенные признаки, описание которых я сумел добыть, тоже совпадают. Называется артефакт Чаша судьбы. Очень опасная игрушка. Платой за успех становится событие, которое потом ещё раз резко переменит твою жизнь, и далеко не всегда к лучшему. Причём случиться всё может и завтра, и через много лет, а угадать невозможно, Чаша выберет сама. Конечно, и её можно обмануть. Например, привести жадного дурака, который задаст нужный тебе вопрос – но ответ в таком случае будет довольно туманный, да и риск остаётся. Впрочем, разбираться будем на месте.

– А пока нам пора срочно менять облик, – закончила Лейтис. – Иначе до побережья мы рискуем не доехать.

– Да, – магистр окинул ученицу оценивающим взглядом, – пожалуй, самый удачный вариант – это дочка небогатого дворянина в сопровождении телохранителя. Не переживай ты так, – усмехнулся магистр, глядя, как девушка скривилась от одной мысли о том, что опять придётся влезать в неудобные мудрёные платья по последней моде, – мы из тебя сделаем девицу скромную и строгих взглядов.

– Вот ещё, – фыркнула Лейтис. – Ни-за-что. Хватит с меня.

– Ну… – хитро улыбнулся Ислуин. – Есть ещё вариант стать крестьянами. К ним тоже особо никто не приглядывается. Но это медленно, постоянно менять имена и легенды, да и не понравится тебе. Не самая лёгкая жизнь. Или у тебя есть предложение получше?

– Спорим? – девушка вдруг по-детски показала язык. – Если я выиграю, то биографию выбираю тоже я.

– Договорились.

Лейтис в ответ довольно хмыкнула, достала из седельной сумки две ленты для волос, связала, а потом взяла двумя пальцами за узел так, что свободные концы затрепетали на ветру.

– Однотонные или пёстрые ленты разных цветов, связанные вместе узлом, являются символом бродячих артистов или по-другому хугларов. Ты хочешь…

– Ага! Мастер, три дня назад мы видели фургон. Сможете вспомнить и точно описать, кто там сидел и как выглядел?

Ислуин честно попытался и признал:

– Нет. Только если специально раскачивать свою память.

– И я про то же. В отличие от актёров постоянных городских театров, которые объединяются в гильдию, хуглары стоят вне общества. Их приглашают на праздники, формально они имеют все права. И в то же время их стараются обходить стороной, ведь любой обыватель уверен, что странствующие артисты через одного воры и мошенники, а их женщины зарабатывают блудом.

– Идея, конечно, интересная, но просто вырядиться хугларом не выйдет. Странствующих вместе мужчину и женщину всё равно запомнят, и даже если потом не смогут описать лица, от сегодняшнего постоялого двора могут выйти на след. Значит, надо присоединиться к какой-то труппе. Причём убедить не просто нас принять, но и отправиться с гастролями в один из юго-западных портов. Как ты собираешься их заставить? Я вот способа пока не вижу.

Лейтис сделала вид, будто она так серьёзно принялась размышлять над возникшей проблемой, что в задумчивости чуть не свалилась с седла. А когда Ислуин с укоризной посмотрел, мол, «рано ещё паясничать», ответила:

– Мастер, вы забыли легенду о святом Женезиу. Он не только покровительствует всем, кто занимается театральным ремеслом, но и испросил Единого дать ему возможность ходить среди людей, чтобы помогать актёрам. Но с условием: получивший от святого дар должен продолжать играть на сцене, иначе помощь святого обернётся против него. Пусть наша труппа, скажем, нашла клад, и остальные решили забрать свою долю и разбежаться каждый сам по себе. Нам же тогда, чтобы укрыться от гнева святого, остаётся бежать из страны туда, где веру в Единого главной не признают. Скажем, в Бадахос. Надо только подобрать подходящих хугларов, которые историей проникнутся. И либо помогут «как своим», либо захотят извлечь из наших неприятностей выгоду.

Подготовку к удивлению Лейтис начали с того, что на свалке возле ближайшей деревни Ислуин поймал мелкую шелудивую собачонку. Девушка поморщилась:

– И зачем она нам?

– Будем делать телохранителя.

– Она и так полудохлая. Ей пару недель жить осталось самое большее.

– Я знаю. Потому и хочу переделать именно её. Я всё-таки Красный страж, мне не стоит раскачивать равновесие без лишней необходимости. Не надо рвать душу