Остальными почетными лауреатами награды в этом году были профессор биохимии из Гарварда, медик, занимающийся исследованиями рака, младший губернатор Миннесоты, активист по борьбе за права человека из Бостона и тридцатиоднолетний пресс — секретарь президента Никсона Рон Зиглер.

Элвис прилетел в Мемфис с Присциллой за два дня до церемонии вручения наград организации, таким образом пропустив торжественный ужин, который открывал празднования по случаю их вручения и на котором присутствовали остальные девять лауреатов. До утра он писал свою речь с таким рвением и увлеченностью, которые Присцилла видела в нем очень редко помимо его выступлений на сцене. «Он сидел в своем кабинете до утра, записывая что — то в маленький блокнот, потом он читал мне написанное и спрашивал, что я об этом думаю. Он очень нервничал из — за этой своей речи. Ведь ему предстояло произносить ее перед всеми этими миллионерами, и он хотел держаться перед ними открыто, интеллигентно и с достоинством. Он читал мне свои заготовки, и я была просто поражена. Я не могла поверить, что это написал он — он потряс меня своим красноречием и изысканностью слов. В какой — то момент я подумала, что он взял это откуда — то — я просто не могла поверить, что он может так писать, каким бы умным или не умным он ни был, — но это написал именно он. Я просто хочу сказать, что его речь была прекрасна».

Яркие и красивые, оба они появились на молитве перед праздничным завтраком в отеле Rivermont Holiday Inn на следующее утро. Одеты они были безукоризненно стильно: Элвис в своем невероятном меховом костюме и в своих любимых авиационных очках, на нем также были его тяжелый золотой пояс и медальон в виде головы льва; Присцилла выглядела слегка застенчивой в своем белом мини — платье, к груди которого был прикреплен белый цветок, ее волосы красиво ниспадали по плечам. Билл Моррис сидел справа от Элвиса, а остальные ребята удерживали фотографов и охотников за автографами в стороне, чтобы не мешать проведению церемонии.

В десять часов, после выступления Делосса Уокера, политического деятеля из Западного Мемфиса, выступающего в поддержку губернатора Арканзаса Дейла Бамперса, состоялась неформальная беседа с лауреатами, на которой не присутствовали представители прессы и на которой, по воспоминаниям участников, Элвис держался более чем уверенно. Он стоял рядом с пресс — секретарем Роном Зиглером, и его причудливые украшения были на виду у всех. Его спросили, не считает ли он, что современная музыка оказывает негативное влияние на молодежь. «Пресли на минуту задумался, — сообщал журналист Press Scimitar, ссылаясь на свои источники в здании отеля, — и ответил: «Возможно, но я не имею ничего общего с исполнителями, пропагандирующими наркотики и неуважение к государственному флагу. Я думаю, что любой артист должен прежде всего развлекать людей и делать их счастливыми». Тон этой встречи сильно отличался от официальной пресс — конференции накануне. Тогда чернокожий член городского совета Бостона Том Эткинс затронул проблемы идеалов нации и отношение президента к правам человека, а Рон Зиглер оказался в незавидном положении, пытаясь соблюсти статус — кво. Завтрак завершился дебатами на тему религиозных воззрений. «Шесть или семь человек сообщили, что они не принадлежат ни к одной из церквей, — сообщалось в Commercial Appeal, — и идея организованной религии кажется им лицемерной. Но Элвис сказал, что религия очень важна в его жизни, но не в привычном ее понимании, а потому что он постоянно обращается к Богу за поддержкой, а сам Бог в его понимании — живое воплощение всех нас».

Во время ленча он внимательно слушал выступление посла Организации Объединенных Наций Джорджа Буша, в которой он поднимал вопрос необходимости компромиссов и проблемы работы в системе («Для того чтобы появилась гарантия, что мы не будем отвечать насилием на насилие, видные деятели нашего государства должны вносить свой посильный вклад в работу государственной системы»). После ленча Элвис раздавал автографы и позировал для фотографий, но неожиданно он заметил в толпе Марион Кейскер, бывшего менеджера Сэма Филлипса (последний раз он видел ее во время своего прощального выступления в Германии). Он кинулся к ней, чтобы обнять и привести ее за стол, где он представил Марион Присцилле как «ту леди, о которой я тебе так много рассказывал». Затем он повернулся к парням и объявил: «Знаете, она одна из тех, кому я обязан своей карьерой. Если бы не она, меня бы здесь не было».

Так как это был его родной город и он был переполнен гордостью за свою награду, он пригласил всех лауреатов и представителей организации Джейси с женами на коктейльную вечеринку в Грейсленд, после которой они отправились на ужин в элегантный ресторан Four Flames в центре города. Все гости собрались ровно в пять, в доме царила волнующая атмосфера, ведь ничего подобного в Грейсленд раньше не происходило. Все надеялись только на Марти, который сделал все приготовления и единственный знал, как подобные вечеринки обычно проводятся. В очередной раз Присцилла была потрясена, ведь ей снова открылась необычная сторона натуры собственного мужа, с которой она прежде его никогда не знала. Он показывал гостям свой дом и рассказывал о своей жизни с гордостью, но не за свою награду и оказанные почести, а за то, что он проделал огромный и трудный путь к достигнутому. В ресторане он с блеском исполнил роль гостеприимного хозяина, следя за тем, чтобы каждому был оказан достойный прием. Он величественно восседал во главе стола, на котором были разложены карточки с золотым логотипом ТСВ с именами приглашенных, подписанные лично им.

Церемония в Эллис Аудиториум в восемь часов вечера вызвала в нем ощущение, что на какой — то момент он переступил границы своего бытия. В речи, предваряющей его награждение, говорилось не только о его достижениях в развлекательной сфере, но и о его благотворительной деятельности, которую он намеренно скрывал… «Элвис знаменит силой своего характера. Его преданность друзьям достойна восхищения. Его долгосрочный контракт с менеджером скреплен всего лишь рукопожатием». Когда он поднялся, чтобы получить свою награду, он ощутимо нервничал. Это было заметно по его взгляду, его голос сначала слегка дрожал. Затем он собрался с духом и в нем появилась уверенность человека, которого уже знает весь мир. Он просто вышел на сцену и поведал всем свою маленькую тайну, свой секрет, который помогал ему с детства, наполняя его силами, придавая уверенность, заставляя идти вперед. Этот секрет был прост, он таился в словах песни, которую Элвис знал с детства