всеоружии: девочки, наркотики, пьянки. «И никто не возражал, — говорил барабанщик Джерри Карриган. — Что мы могли поделать, он устраивал всех».

В соответствии с общим духом беззакония Карриган не появился во второй день в студии, так как ему было поручено найти Элвиса. Но он слишком легкомысленно отнесся к поручению и весь день проспал. Когда он вернулся в студию, Фелтон уже нашел нового барабанщика Кэнни Батри и они закончили рождественский альбом. Кэрриган смог договориться, чтобы его взяли обратно, и они даже сработались с Батри, но лучше от этого не стало.

С одобрения Фелтона Норберт подсунул пробную версию баллады «Until It's Time For You To Go», которая, по мнению Фелтона, понравилась бы Элвису. Но даже хит Вегаса балладу Криса Кристоферсона «Help Me Make It Through The Night» Элвис спел так, как будто выдавливал из себя чувства. Сессия неожиданно прервалась, когда Элвис, демонстрируя приемы карате, обезоружил Чарли и прострелил новую ручной работы гитару Чипа Янга. Чип старался не выглядеть расстроенным, но было видно, что этот случай его не позабавил. Элвис продолжал беситься, и продолжали нервничать музыканты, особенно тогда, когда в контрольной комнате им не стало хватать места, чтобы присесть, так как там все время толпились подпевалы Элвиса и все его друзья. Даже полицейские, охранявшие студию, разнюхали путь в вагончик Шука. Они увидели музыкантов, курящих травку, и сказали: «Эй, ребята, зачем вы курите эту дрянь? Вы от нее только уснете. Мы дадим вам то, от чего вы проснетесь». И дали им амфитамины, объяснив, что изъяли их у торговца, которого посадили. «Я помню, что это были настоящие таблетки, и каждый раз, когда мы видели этого громилу — охранника, он спрашивал: «Ну, как дела в чудесном мире марихуаны?» Все знали, что Элвис не одобряет эту деятельность: он показывал всем федеральный значок Бюро по борьбе с наркотиками и осуждал рок — группы, которые имели проблемы с наркотиками. Осуждение человека, который сам все время был под кайфом, задевало всех, но никто никогда не сомневался в его искренности.

«Мы даже шутили по этому поводу: «Представьте, быть арестованным Элвисом!» Поэтому мы скрывались от него». Через какое — то время в вагончик приходил один из парней Элвиса и говорил: «Эй! Вы должны вернуться и работать!» Наконец Кэрриган сказал: «Если вы хотите, чтобы мы пришли, то гоните всех этих людей и поставьте для нас стулья. Мы не собираемся стоять кружком». Музыкантам принесли стулья, и они должны были сидеть в студии и слушать очередные байки Элвиса.

Сессия продлилась еще два дня, но каждая песня давалась все с большим трудом. Фактически, кроме «I'm Leavin», настоящими произведениями были три песни, которые Элвис исполнил один, сидя за роялем в 4 или 5 утра, когда все разошлись по домам. Это были две баллады одного из его ранних кумиров и полузабытая детская песенка «I'll Таке You Home Again, Kathleen».

Элвис пригласил Джойс приехать в Нэшвилл в последний день сессии. Он провел ее по студии и рассказал ей о записи альбома. Музыкантам он ее не представил, но все они решили, что Джойс — это Присцилла. Он показывал ей, как установить на рояле микрофон, как добавить басы; он хотел, чтобы она все контролировала. Для Джойс все было иначе. Когда — то он пел для нее. Он, казалось, был увлечен музыкой.

Однажды в полночь он проснулся от боли. Джойс хотела вызвать врача, но Элвис захотел лететь в Мемфис к доктору Нику. Через час они уже были на месте. Какие бы ни возникали проблемы, доктор Ник всегда помогал. Джойс робко попросила Элвиса, чтобы доктор выписал ей пласидил.

Ночью они смотрели репортаж о Президентской библиотеке в Техасе, где двухтысячная толпа протестовала против войны и присутствия экс — президента Джонсона и президента Никсона. Этот репортаж побудил Элвиса тут же произнести речь об отсутствии уважения к национальному флагу у современной молодежи. Когда Джойс возразила ему, он немного остыл, она приняла это за знак согласия. Но затем он снова начал свои бесконечные разговоры об ее преданности ему.

Он вернулся в студию в июне, чтобы внести последние штрихи в рождественский альбом. Музыканты продолжали принимать наркотики и обсуждать его часто меняющееся настроение. Кроме того, постепенно назревал конфликт с бэк — вокалистками. Они записывали какую — то партию, когда он окончательно взорвался: «Я прогнал эту чертову песню раз пятьдесят, а вы все еще не знаете свои партии». Он отшвырнул микрофон и вылетел из студии, чтобы никогда больше не возвращаться.

Пока Элвис был в Нэшвилле, Присцилла начала заниматься с Кэнгом Ри. В марте Элвис лично встретился с Учителем Ри, чтобы посмотреть, в какие руки он отдает Присциллу. Он явился в маленькую студию с десятью своими парнями, чем шокировал Ри, маленького, странного, усердного человека лет тридцати. «У нас нет кондиционеров, нет ковра, только кафель, а он пришел со всеми этими телохранителями». Элвис был в черном спортивном костюме, с тростью и большой бутылью воды. Он сказал: «Я мною слышал о тебе, но я сам должен увидеть, на что ты способен». «У меня не было занятий по расписанию, ко мне просто приходили несколько средних ребят, но если пришел Элвис, то захотят все прийти и все будут хвастаться пред ним, разбивая железобетонные кирпичи. Элвис был действительно поражен моими тренировками, моими командами и правилами, возможно, поэтому он захотел присоединиться». Элвис тоже поразил Кэнга Ри своей искренностью, своими знаниями, спортивными обязательствами и душевными качествами. «Он уже знает много разных движений по самообороне. Между тем у него большие знания по философии, он читал много книг о йоге и военном искусстве. Он все время читал. У него очень сильный дух, гораздо сильнее, чем у обычного человека».

Элвис немедленно подписал контракт, а вместе с ним подписались все его парни. Учитель Ри всем им дал прозвища: Ред стал Господином Драконом, Сонни — Господином Орлом, Джерри — Пумой, Чарли — Коброй, Джордж, который был самым нерадивым учеником, стал Крысой. У Элвиса был самый гордый титул — Господин Тигр, он всегда возглавлял свою команду на тренировках.

9 июня, когда у Элвиса был второй день сессии, Присцилла пришла на свой первый урок. Учитель Ри был просто сражен, она показала ту же серьезность, что и Элвис. Но у нее было особое изящество, которого он был лишен, и жесткая концентрация на ударе. «У нее свой очаровательный стиль. Она очень много тренируется в зале без кондиционеров, где много пота