моя теория, и я не так выразился, — покачал пал головой.

— Тогда вообще ничего не понимаю, — печально развел я руками.

— «Не правильный», хм…, тут я неверно выразился, скорее «нестандартный».

— Так, так, — что он там дальше придумал интересно.

— Смотри, возьмем стандартного героя, — он начал загибать пальцы, — Первое, он силен или наоборот, слаб, что по идее просто полюса одного и того же. Он целеустремлен, или наоборот, но тогда появляется причина, по которой он меняется. И это два.

— Ага, — я попытался понять, к чему он ведет, но пока все мои догадки уползли в темный сумрачный лес.

— Три. У него высокие моральные качества…

— Или наоборот, — добавил я.

— Уловил суть? — фыркнул паладин, — Но не перебивай, а то собьюсь. В принципе ты правильно мыслишь, хороший или плохой — неважно какой он изначально, важна причина перемен в нем.

Давно меня так конкретно не загружали, и это мне даже понравилось, так что я непроизвольно расплылся в улыбке.

— Четвертое, у героя обычно гарем, — и я снова завис от удивления, — И пятое, он обычно спасает мир, друзей, короче говоря, выберите из списка нужное.

— Ага, — находясь еще под впечатлением от четвертого пункта, я с трудом пришел в себя, — и каким боком тут я?

Олег вытянул передо мной руку, и сжал пальцы в кулак:

— Собери теперь это все, и смешай, вот и получишься ты.

Пытаясь понять, что за коктейль из этого получится, я завис уже в третий раз.

— А и да, совсем забыл. Если настоящий герой спасает мир в первую очередь, пускай и ценой собственной жизни, то ты спасаешь себя, попутно спасая мир, — констатировал он.

Интересно, у меня сейчас глаз не дергается?

— Понял? — уперевшись мне в лицо взглядом, спросил Олег.

— Понял! — я резко и совершенно серьезно кивнул головой, — Похоже, ты в детстве фанатом аниме был.

Он удивленно моргнул и заржал, оглушительно и чертовски заразительно. Я подхватил, и мы как два идиота, сидели и смеялись на весь дом. От этого даже наш бегающий табунчик удивленно замер перед нами.

— Э-э, мальчики, — услышал я голос Маши, утирая выступившие слезы, — с вами все в порядке?

— Да, да, — ответил, еще улыбаясь Олег, — мы просто с Максом поболтали.

— М-м, о чем? — а вот и моя «любопытная» голос подала.

Мы весело переглянулись с Олегом, и одновременно притянули к себе наши половинки:

— Не поверите, о гаремах.

Маша покрутила пальцем у виска и сказала:

— Ру, похоже, они совсем «ку-ку».

— О чём? — сузив глаза, поинтересовалась Ру, и меня словно холодом окатило, а потом еще и едко поинтересовалась, — Может ты меня еще и в «любимые жены» запишешь?

— Ру, да перестань, — попробовала исправить ситуацию Маша, — они же несерьезно…

Но это вызвало обратный эффект, в глазах Ру засверкали молнии, а взгляд не отпускал моё лицо. Вот никогда бы не подумал, что она станет так ревновать, или тут дело в другом? Ох, зря я это вообще сказал, но не вернешь же всё обратно.

— Не в любимые, — улыбнулся я и, почувствовав, как еще сильнее напряглась Ру, быстро добавил, — в единственные.

Мне даже показалось, что я услышал в голове Ру щелчок, а потом её отпустило. Она словно обмякала, и тут же, заулыбавшись, прижалась ко мне, а я почувствовал себя минером, удачно справившимся с непростой задачей. Да я просто великолепен!

— Ру, а мы же не уточнили, какой гарем, — задумчиво протянула Маша, — Может, они его нам подбирали? Мол, сами плохо справляются…

Олег от удивления крякнул, а я чуть не застонал. Ну, вот зачем? Губы Ру, только что почти коснувшиеся моих, сразу же унесло резким поворотом головы. Она посмотрела на Машу, удивленно захлопав глазами. Ей, похоже, такая мысль даже в голову не пришла.

— А точно! — хитро прищурившись, Ру снова повернулась ко мне, — А если…

— Никаких «если», — и уже устав ждать, сам поймал её губы своими, — Единственный, любимый и незаменимый, — отпустив, добавил я. Ру не стала больше ничего отвечать, а только еще сильнее прижалась ко мне.

Пусть я и нестандартный, но меня и так все устраивает.

***

— Держи, — наш бравый артефактор протягивал мне примерно двух метровый сверток, — только, только успели его заполнить.

— Это точно, он меня досуха выдоил. Меня уже от зелий мутит, — побрюзжал Леха, и ткнул в Ваньку пальцем, — Хотя сам какой-никакой маг, да и маны поболее моей будет.

— Ты же знаешь, что моя не подходит для такого. И нужно было всегда иметь запас, если что-то вдруг пошло бы не так, — возразил ему некромант.

Но я уже их не слушал, потому что вскрыл сверток.

«Уникальное. Легендарное. «Клюв Ворона», — прочитал я и, присмотревшись к его характеристикам, поперхнулся, — «Что? «Легендарные клинки Мализа»? Самое убойное оружие в мире? Эти зубочистки? Не-е, не слышал».

То, что я держал у себя в руках, было… Назвать это «убойнее» у меня язык не поворачивался. Это как сравнить лужу и океан. Вроде и там и там вода, но масштаб.

Четырехгранный наконечник блестел так, что на него больно было смотреть. Руны, нанесенные на грани, даже мне были не знакомы, хотя, в своё время, я и пересмотрел их изрядно, лазая по древним руинам и подземельям.

Резная рукоять была сделана из меллорна, и идеально лежала в руках. На конце, развернув крылья, в полет срывался черный ворон, поблескивая рубиновыми глазами. Крылья его были острыми словно бритва, и это уже скорее подобие глефы было. Но самое главное, в стыке рукояти и наконечника, в креплении из мифрила покоилась переливающаяся всеми цветами радуги «Слеза Ашии».

— Парни, — я не мог оторвать глаз от этого произведения искусства.

— Что? — Ванька откликнулся и тут же затараторил, словно оправдываясь, — Мы хотели добавить еще пару полезных свойств, но сам понимаешь, времени было мало.

— Ага, и с маной, как я говорил беда, — добавил Леха.

— Парни, — повторил я.

— Не нравится? — снова эта парочка меня перебила, — Ну, извини, не твои любимые мечи.

Да чтоб им пусто было, балаболы!

— Парни, — и, не давая себя снова перебить, я слегка поклонился, — Это нечто! Мое вам огромное почтение.

Похоже, они не ожидали от меня такой реакции и удивленно переглянулись.

— Он чего, перегрелся? — спросил Ванька у мага, тот подозрительно меня осмотрел:

— Не похоже. Но я бы показал его специалисту, так, на всякий случай.

Я ухмыльнулся и закрутил копье вокруг себя не хуже любого шаолиньского монаха. Воздух взвыл. Даже мой взгляд не успевал разглядеть движение оружия.

— Ха-а! — выдохнул я, и выбросил копье в сторону цели. Оно словно рапира замерло у меня