– А можно раскинуть карты на еще одну девушку? – спросила я, вспомнив о Джульетте.

– Не много их у тебя? – поинтересовался Дан ехидно. Я оставила его вопрос без ответа.

На этот раз из семидесяти восьми карт выпали три старших, как сказал Олег, аркана: «Жрица», «Справедливость» и «Суд».

– И у этой есть способности. Сильные, – задумчиво произнес Олег. Он вытаскивал новые карты и говорил не спеша, анализируя увиденное: – Она сильная, но к тебе относится хорошо. Дружески, я бы сказал, – ткнул он в карту, на которой веселились три девушки, держащие кубки. – Не влюблена, скорее, как к брату.

– Можно еще вопрос? А она может помочь мне?

– Может, – без тени сомнения отозвался Олег, касаясь карт кончиком пальца. Мы с Ярославом было обрадовались, переглянулись даже, но он тотчас нас растроил:

– Но не поможет.

– Вот же… – сжала я кулак.

– Это сделает кто-то другой, – насмешливо добавил друг.

На этом сеанс гадания был завершен, оставив нас с Зарецким в полном недоумении.

Олег, Алсу и Женька ушли спустя полчаса – вместе решили поехать на такси. Перед тем как выскользнуть за дверь, Темные Силы вдруг остановился и сказал мне тихо:

– Чувак, будь осторожнее, карты говорили, что тебе грозит опасность.

Я ничего не успела спросить – Олег убежал вниз по лестнице.

Дан ушел спать в свою комнату, а мы с Зарецким остались наедине друг с другом. Разочарованные и потрясенные одновременно.

– Увы, Олег тоже ничего не знает, – вздохнула я.

– Может быть, поспрашивает и узнает, – был куда более оптимистично настроен Ярослав. – Зато приворот увидел. Вот же черт! – совершенно по-мужски хлопнул он себя по колену. – Я думал, искренне ее люблю, а тут такое! Как Полина вообще могла пойти на это?

Его возмущению не было предела. Ответить я не успела – завибрировал мой мобильный – пришло сообщение от Карла, о котором, честно сказать, я уже совсем забыла:

«Здравствуй, Анастасия, – писал он. – Не понимаю, что случилось на последней нашей встрече. Но хочу, чтобы ты знала – я не хотел обидеть тебя».

Читая эти слова, я лишь выдохнула. Поцелуй вместо меня получил Зарецкий. Это было и смешно, и обидно. Столько усилий пошло прахом! Никогда у меня нормально с мужчинами не получается общаться.

«Извини за мое поведение, Карл! – ответила я торопливо, выдумывая на ходу. – Иногда мое поведение становится странным. Это последствия некоторых психологических потрясений, которые имели место в моей жизни. Не хочу подробно говорить о них, но прошу извинить меня еще раз. Мне очень жаль!»

«Тогда я могу надеяться на еще одну встречу?» – не отставал Карл.

Я возвела глаза к потолку. В теле Ярослава мне было не до свиданий.

«Да, конечно, – написала я спешно. – Буду рада! Но на этой неделе мне нездоровится. Может быть, на следующей?»

Я наивно полагала, что до следующей недели избавлюсь от этого проклятия.

«Ты болеешь? – всполошился немец. – У тебя есть все необходимые лекарства?»

«Не беспокойся, Карл, все есть J», – ответила я.

Зарецкий, увидев, что я переписываюсь с Карлом, вырвал у меня из рук телефон, явно горя желанием прочитать переписку, однако он совершено забыл, что сейчас девчонка – он. А я – парень. И я быстрее, ловчее и сильнее его. Поэтому выдрать телефон из его руки обратно не стало для меня сложностью. Я высоко подняла руку с зажатым в пальцах телефоном, и Зарецкий, как маленький злобный хорек, прыгал вокруг меня, пытаясь достать телефон и ругаясь – не от того, что он не мог получить желаемое, а потому что осознавал все сильнее и сильнее собственное бессилие.

– Что вы делаете? – заглянул в комнату Дан в тот момент, когда я советовала Ярославу начать тявкать.

– Играем, – разом улыбнулись мы.

– Понятно, – сказал друг, одарил нас обоих весьма странным взглядом и ушел. Кажется, он стал считать меня не совсем адекватной, видимо, решив, что любовь на мою дурную голову действует весьма специфически.

– Веди себя нормально, – проговорила я тихо. – Постоянно меня позоришь.

Сообщения Карла Зарецкому я так и не показала – спрятала телефон. А он, с ногами сев на диван, уставился в свой мобильник. Как оказалось, ему писал Ван и спрашивал, что с ним случилось в универе. Яр сказал, что заболел.

– Думаешь, это прокатит? – с сомнением спросила я.

– Прокатит, – махнул он рукой. – Когда у меня плохое настроение, я могу ни с кем не общаться. Ван знает.

– А как соотносятся болезнь и плохое настроение? – еще больше удивилась я.

– Как может быть настроение хорошим, если ты болеешь? – удивился он и вновь углубился в переписку. А спустя минут десять вдруг отбросил многострадальный телефон в сторону.

– Что такое? – вздрогнула от неожиданности я, устроившись рядом с ноутом на коленях – нужно было закончить еще одну статью.

– Это конец, – позеленел Ярослав. – Завтра же на семинаре контрольная.

– Что? – не поняла я.

– Я забыл, что завтра контрольная, – убитым голосом сказал Яр.

– По какому предмету?

– По уголовному праву. Мне крышка, – он запустил пальцы в волосы и взъерошил их так, что моя голова стала похожа на ершик. Как у него это получилось, было непонятно.

– Ну не напишешь разок, – отозвалась я, пытаясь пригладить ему волосы. Надо будет сегодня их помыть.

– Без трех контрольных не будет допуска к экзамену, – сообщил Ярослав. – Уголовку ведет жуткий препод, бывший прокурор. У него дисциплина – жесть.

Я мгновенно зауважала неведомого мне бывшего прокурора, вдалбливающего в глупые студенческие головы азы уголовного права.

– С первого раза экзы у него почти никто не сдает. А девчонок он вообще терпеть не может – типа, что они в юриспруденции забыли? – рассказывал Ярослав.

Уважения поубавилось.

– И что будет, если ты пропустишь контрольную?

– Он не допустит меня к экзамену. Вернее, допустит, попортив кровь, – признался Зарецкий. Я его, если честно, понимала. Были у нас на кафедре похожие преподаватели, правда, в небольшом количестве.

– А если ты напишешь контрольную плохо? – со вздохом спросила я.

– За контрольную можно получить «уд» или «неуд», – отозвался Ярослав.

– Так в чем проблема? – удивилась я. – Я могу пойти за тебя на контрольную.

– А как писать ее будешь? – со здоровым скепсисом в голосе спросил Зарецкий. – Ты знаешь уголовное право?

– Что-то могу выучить, учебный год ведь не так давно начался. Значит, пройти много материала еще не успели. Вот скажи мне, господин Зарецкий, – прищурилась я, – почему ты не мог заранее сказать, что будет контрольная? И вместо того, чтобы есть пиццу и играть в «Ужасы Аркхема», мы могли бы готовиться к ней!