– Придется. Было бы просто отлично, намекни вы мне, о чемхотите поговорить.

– Я боюсь.

Она и вправду боялась, это чувствовалось даже по голосу.

– Хорошо, я буду через двадцать минут.

Устроит?

– Да-да, у меня номер… – Она повесила трубку, не успевдоговорить.

– Ну и манеры, – вздохнула я и побрелапереодеваться.

Не очень-то я рассчитывала узнать от нее что-нибудьполезное. Хотя как знать, девчонка напугана, опять же мое любопытство требовалодействий, и я поехала в клуб. Однако, немного поразмышляв по дороге, пришла квыводу, что рваться по первому зову дамы в беде довольно глупо. Если конкурентыкопают под Деда и свихнулись настолько, что орудуют кухонными ножами, я могулегко попасть в неприятную передрягу. Звонок, кстати, выглядит довольноподозрительно.

Наплевав на свое хорошее воспитание, я позвонила Волкову. Онуже спал и звонку не обрадовался, но, когда я втолковала ему что к чему, смогпроснуться окончательно и пообещал, что встретит меня возле “Пирамиды”.Конечно, он опоздал, и в ночной клуб мы вошли не через двадцать минут, как яобещала, а через полчаса. Я хотела подняться на второй этаж, где былигримуборные, охранник вежливо спросил, куда я направилась, я объяснила, и он,прислушавшись к музыке, доносившейся из зала, сообщил:

– Вы ее наверху не застанете, сейчас ее номер. – Ичуть приподнял тяжелую портьеру, закрывающую проход в зал.

– Волков, идем смотреть стриптиз, – позвалая. – Только не говори, что ты не рад.

Он состряпал злобную физиономию, давая понять, как устал отэтого мира и от меня в частности, а я подхватила его под руку и потащила кэстраде, оформленной без особого вкуса, но роскошно.

В настоящее время в глубине сцены трудились две девушки востатках того, что напоминало школьную форму, но Инессы среди них не было. Ясобралась было вернуться к охраннику и порадовать, что пошутить я тоже оченьлюблю и под настроение так могу расшутиться, что кое-кто вылетит с работы, но вэтот момент свет вспыхнул ярче и я увидела Инессу. В блестящем платье, похожемна змеиную кожу, она была так хороша, что я ненадолго замерла и не сразузаметила, что Волков нашел свободный стол в углу и устроился за ним.

– Она красавица, – садясь рядом, сделала я ценноезамечание.

– Так это она звонила? На испуганную насмерть она непохожа, – буркнул он. Инесса как раз освободилась от платья и теперь былав купальнике в сине-желтых разводах. Ее сходство со змеей только усилилось.Волков хмуро оглядывался, совершенно игнорируя сцену.

– Чего ты высматриваешь? Ты можешь хоть на минутурасслабиться?

– Не могу. Я старый человек, и мне тяжело это видеть, –Тяжело видеть красивую женщину?

– Отправить бы их в совхоз, картошку копать, и тобольше пользы.

Я фыркнула, а Волков поднялся.

– Пойду покурю.

– Кури здесь.

– Нет уж, я на свежем воздухе.

Под моим насмешливым взглядом он покинул зал. Между тем Инессасорвала аплодисменты очень эффектным трюком с бюстгальтером, потом и вовсеизбавилась от него и начала извиваться, стоя спиной к зрителям. Вдруг оназамерла, напряженно вытянувшись с поднятыми вверх руками, и весь зал замервместе с ней, ожидая чего-то необыкновенного, и оно явилось, как по заказу:раздался странный звук, похожий на шелест крыльев, и прямо под ее левойлопаткой оказался нож.

Точнее, я увидела рукоятку ножа, которая нахально торчалаиз-под ее лопатки. Девчонка, не издав ни звука, плавно начала опускаться и,только когда до пола оставалось всего несколько сантиметров, упала, некрасиво истрашно, а публика продолжала ошалело молчать и таращиться на сцену, потомучто, как и я поначалу, не поняла: это что, номер такой?

Но это был не номер, к великому сожалению. Я вскочила,заорала “Волков!” и кинулась к эстраде, расталкивая граждан, которые успелиприйти в себя и теперь бестолково метались по залу. Девицы на сцене закричали ибросились врассыпную, граждане в зале ответили им дружным визгом, так что,когда я пробралась к Инессе, вокруг творилось что-то невообразимое.

Я приподняла голову девушки, глаза ее были широкораспахнуты, но было ясно: она мертва.

– Что? – проорал мне на ухо Волков, плюхаясь рядомна одно колено.

– Как видишь.

– О черт, выходит, мы опоздали…

– Вызывай своих, – в ответ проорала я и бросиласьк кулисам.

– Куда? – рявкнул Волков, но я предпочла сделатьвид, что не услышала. Я выбралась в коридор, где тоже бестолково металисьграждане, и увидела охранника, с которым разговаривала десять минут назад.

– Давай со мной наверх.

Должно быть, он совсем растерялся от царившей вокругсуматохи, потому что повиновался мне без вопросов.

На втором этаже было тише, но присутствующие, в основномдевицы, которые здесь работали, тоже приготовились паниковать, хотя еще толкомне знали, что произошло. Откуда-то возник Геннадий Сергеевич, я ухватила его залокоть:

– Где уборная Инессы?

– Вон там, – растерянно ответил он, ткнув пальцемв третью дверь слева, и я рванула туда, торопя охранника:

– Да шевелись ты.

Комната оказалась не заперта, что очень облегчило мне жизнь.Распахнув дверь, я сказала парню:

– Пока я здесь, в коридор никого не пускай, никого.Понял? Если надо, пальни для острастки.

– Да у меня и оружия-то нет, – перепугался он.

– Тогда перегрызи врагам горло. Если мне кто-нибудьпомешает, считай свою карьеру накрывшейся медным тазом. – Последние словая уже кричала, захлопнув за собой дверь.

Комната была маленькой, без окна. В левом углу зеркало истул перед ним. Справа ширма. Рядом тумбочка. Ее я проверила первой. Массавсякой ерунды и ничего интересного. За ширмой на вбитых в стену гвоздях виселина плечиках два сценических костюма. Искать здесь что-либо – пустая трата времени.Так, дальше – шкаф. Плащ, костюм, сумочка… В сумочке кошелек, пудреница и штукдвадцать презервативов. Занятно, но за это не убивают. Я обшарила шкаф и вскоренашла то, что искала: коробку из-под обуви, втиснутую в нижний ящик и прикрытуюкакими-то тряпками. В коробке лежали туфли (довольно потрепанные), а под ними,точнее, под тонкой белой бумагой, два конверта.

– Господи, какая же она дура, – пробормотала я,качая головой. – Неужто она всерьез считала, что это надежный тайник?