– Ответ напрашивается сам. Если убили из-за этихзаписок, то убийца, не обнаружив их в доме убитой, предположил, что они могутнаходиться здесь, и заведение сегодня посетил. Напуганная его визитом, Инессазвонит мне, мы приезжаем, но убийца нас опередил, однако забрать записки емучто-то помешало. Для того, чтобы разделаться с девчонкой, он воспользовалсяножом. Несколько необычно, ты не находишь?

– Почему? – пожал плечами Волков. – Напротив.От пистолета пришлось бы избавляться, опять же, как-то надо пронести его мимоохраны, а нож штука удобная, если умеешь им пользоваться.

– Вот-вот. Отчего не дождаться девчонку в переулкепосле выступления, не проломить бедняжке голову, свистнув при этом сумку…

– Возможно, у них не было времени.

– Хочешь сказать, кто-то узнал о ее звонке ко мне?Лично я склоняюсь к мысли, что убийца тяготел к эффектам. В самом деле,получилось зрелищно. И круг подозреваемых сразу очерчивается, разве нет? Вот я,к примеру, управляться с ножом не могу. А ты?

– Только на кухне.

– Правильно. А кто может?

– Да кто угодно, – фыркнул Волков.

– И здесь ты прав, но мне на ум первыми приходятребятишки из охраны Деда, все как на подбор бывшие спецназовцы. Уж их-то, поди,ножами швыряться учили.

– И чему ты радуешься? – опять разозлился мойверный друг и товарищ. – Налицо и мотив, и возможность совершить убийство,теперь уже два убийства, и даже свидетель есть, видевший тачку.

– Я бы и не радовалась, если б не была уверена: все эточепуха и злостное запудривание мозгов. Хозяйскую ласку я ценю и тружусь насовесть, оттого и нашла эти записочки. А что мешало убийце поступить так же?Особенно если он из охраны Деда?

– Конечно, – согласно кивнул Волков посленепродолжительного раздумья. – Если все дело в записках, почему их невзяли?

– Рассчитывали, что их найдут твои друзья-менты и у нихбудет мотив.

– Выходит, это происки конкурентов? – хмыкнулВолков. – Тогда можешь спать спокойно: убийцу не найдем. Это наемник, икак его прикажешь искать, если с жертвой его ничего не связывает?

– Придется расстараться. Кто девок резал, может, дляДеда не так и важно, но вот кому это понадобилось, его наверняка интересуеточень и очень. А он нам деньги платит не только за красивые глаза и ждетответной любви.

– Своих врагов он лучше нас знает, – опятьпринялся ворчать Волков.

– Само собой, однако надо установить, который из нихвсе это затеял, припереть его к стенке и успеть все это сделать до выборов.

– Ой как зубы-то ноют, – прополоскав рот коньяком,пожаловался мой друг.

– Хочешь, я тебе кое-что занятное скажу, чтобнастроение улучшить? Вполне возможно, мы будем искать конкурентов, которых ещенет. То есть их по ходу пьесы придется изобрести.

Волков скривился, глядя на меня, должно быть, в отчаянии отнепосильной умственной нагрузки, а потом тяжко вздохнул. За что я его ценила,соображать он мог быстро, когда хотел. Вот и сейчас не подвел.

– Двойная игра, – изрек он. – Есть убийство,есть улики, которые указывают на определенного человека (Волков так уважалруку, его кормящую, что всуе даже имени не произносил), улики настолько явные,что поневоле закрадываются сомнения.., к тому же есть люди, которым выгодноэтого человека уничтожить. При известной сноровке мы их находим…

– И освобождаем Деда от неприятных людей.

– Лучше б ты свои догадки держала при себе, –пожаловался Волков, – мне даже думать не хочется…

– А ты не думай, главное, двигайся. Дед желает получитьубийцу, нам надо его отыскать. Давай сосредоточимся на этом, а все остальноепусть горит синим пламенем.

– Тебе хорошо говорить, – принялся бубнитьВолков, – а мне что прикажешь? Одно дело – закрывать глаза на кое-какие..,ну, ты понимаешь, и совсем другое – два трупа. И все это из-за паршивыхвыборов?

– Это неверная точка зрения, к тому же не отражающаяпозицию борца за народные голоса. В оригинале это должно звучать так: выборы идва паршивых трупа…

– Завтра пойду к зубному врачу, нет сил терпеть. –Волков поднялся с дивана и побрел к двери.

– Ты так и не рассказал мне ничего интересного, –крикнула я вдогонку.

– Нет ничего интересного, никто ничего не видел, ничегоне слышал.

– Это нормально, – согласилась я, внизу хлопнуладверь, а потом завелась машина.

Я подумала и набрала номер Марка. Несмотря на поздний,точнее, ранний час, судя по голосу, он был бодр и свеж и готов к новымсвершениям.

– Тебе стало одиноко, и ты вспомнила обо мне, –ласково прошептал он.

– Одиноко стало одной девушке с ножом под лопаткой.

– А звать девчушку как?

– Инесса.

– Чего ты хочешь?

– Вообще-то узнать, кто швырнул ножичек, но,догадываясь, что твои способности весьма посредственны, ограничусьисключительно простым заданием. Как только менты уберутся из “Пирамиды”,отправляйся туда со своими мальчиками и вытряси души из тамошних придурков.Инесса мне звонила, просила приехать. Кто-то в течение вечера успел здоровонапугать девчонку. Явился сам или звонил, не знаю, но он должен был себяпроявить.

– А если не являлся, если он, к примеру, сидит тамбезвылазно, потому что ему так положено?

– Тогда выясни, в какой момент у девчонки сменилосьнастроение и что этому предшествовало. Кто, когда, в каком месте находился икто это может подтвердить. Скажи парням: тому, кто что-то накопает, премия втысячу баксов.

– Плохая идея. Начнут фантазировать.

– Тогда просто премия, пусть фантазия взыграет насчетее размера. У людей должен быть стимул.

– А у тебя есть тысяча баксов?

– Главное, что она найдется у Деда, – осчастливилаего я.

Утром я встала пораньше и отправилась в ванную. На некотороевремя я замерла перед зеркалом и принялась изучать свою наружность с целью еевозможного усовершенствования. Мне хотелось отбить у людей охоту болтатьналево-направо о моем алкоголизме.