– Понимаю, ночь на дворе, но у меня чрезвычайная ситуация! – воскликнула она. – Я совсем недавно узнала, что завтра утром мне предстоит принять очень важного гостя!

– И кого же? Президента? – с нескрываемым сарказмом поинтересовался Тим, прекрасно понимая, что миссис Хэвгуд в любом случае солжет.

– Да! Президента Камбоджи! Откуда ты узнал?

Тим обескураженно уставился на гостью:

– Президент Камбоджи приедет к вам на завтрак? В Камбодже вообще есть президент?

– Разумеется! – ответствовала миссис Хэвгуд. – Президент в сопровождении других высокопоставленных лиц прибудет ко мне сразу после завтрака. На чай. С печеньем. Мне нужны сникердудли! Много сникердудлей! И непременно к утру!

– И зачем же он к вам приедет? – не унимался Тим.

– Перестань! – прошипела Роз, повернувшись к нему, но было поздно.

Миссис Хэвгуд пригладила разлохмаченные волосы.

– Я так рада, что ты спросил, – начала она. – Видишь ли, мой отец работал каскадером и, среди прочего, снимался в одной телепрограмме, где по сценарию должен был путешествовать по миру и общаться с опасными животными. Я ездила вместе с ним. Однажды мы попали в Камбоджу, где попытались приручить очень редкую и смертельно опасную чернобородую рысь – это хищная кошка, обитающая в джунглях. Папе это удалось: положив голову ему на колени, рысь мурлыкала, как котенок. Президент Камбоджи был невероятно впечатлен, они с моим отцом подружились и часто вместе охотились. Каждые семь лет президент приезжал к нам в гости. А теперь он отправляется в очередной тур по Соединенным Штатам и, конечно же, не преминет заглянуть ко мне поболтать за чашечкой чая с печеньем. Вот.

Тим прищурился и вплотную подошел к миссис Хэвгуд. И хотя та бессовестно завиралась, он не стал бы насмехаться ей в лицо, – Роз это знала. Их родители тоже спускали миссис Хэвгуд ее бесконечные выдумки, и теперь, когда Парди и Альберт уехали из города, радушно принять ее в пекарне Чудсов надлежало Роз и Тиму.

– Это, конечно, замечательно, – вмешалась Роз, вставая между миссис Хэвгуд и братом, – но все уже спят. Мы сможем приготовить печенье самое ранее к завтрашнему вечеру.

– О нет! – задрожала миссис Хэвгуд. – Десять дюжин сникердудлей должны быть готовы к утру! Плачу́ двойную цену!

Чтобы испечь такое количество сникердудлей, пришлось бы не ложиться спать вовсе.

– Ты согласен? – спросила Роз брата.

Тим лишь небрежно пожал плечами. Ему было не привыкать, ведь он постоянно засиживался за видеоиграми до пяти часов утра.

– Хорошо, миссис Хэвгуд, – кивнула Роз. – Приходите завтра утром за вашими сникердудлями. Для нас большая честь приготовить печенье для президента Камбоджи.

– Может быть, он даже наградит вас медалями! Он любит раздавать медали, – сказала миссис Хэвгуд, кланяясь и открывая дверь. – Вернусь ровно в девять!

С этими словами она растворилась в ночной темноте.

* * *

Чтобы топот не разбудил тетю Лили, Роз и Тиму пришлось разуться и ходить по кухне в одних носках и вдобавок готовить при свечах, опасаясь потревожить сон миссис Карлсон, которая была весьма чувствительна к свету и обязательно заметила бы, что дети не в постели в положенное время.

– Это просто смешно, – сказал Тим. Он сидел на столе, скрестив на груди крепкие загорелые руки.

Роз водила пальцем по алфавитному указателю поваренной книги Бетти Крокер в поисках рецепта сникердудлей:

– Сахарный горошек… Слойки с джемом… Сочники…

– Погоди, – перебил ее Тим. В его глазах вспыхнул лукавый огонек, и это был не просто отблеск свечного пламени. – Возьми-ка рецепты, переписанные из Книги. Кажется, есть там один, с помощью которого мы сможем проучить миссис Хэвгуд за ее гнусные враки. Президент Камбоджи? Я вас умоляю!

– Тим, мы не должны использовать рецепты ради шуток над миссис Хэвгуд. Они не для того предназначены, – сказала Роз.

– Ты права, – согласился Тим, затем состроил разочарованную мину. – Просто… вчера мы так славно начали, вот мне и не терпится снова оседлать эту лошадку – вернуться к выпечке. Я… оказывается, люблю печь.

Роз смерила его недоверчивым взглядом. Он серьезно? Скрепя сердце она кивнула:

– Ладно, схожу за рецептами.

С громко бьющимся сердцем она пошла наверх. Скорее всего, Тим ею манипулирует – притворяется, будто его интересует выпечка, а в действительности хочет лишь наказать миссис Хэвгуд. Ну и что с того? Не важно, какие у него истинные мотивы. Конечно, шутить злые шутки над бедной невротичкой плохо, но ведь и лгать – тоже плохо, а всем известно, что миссис Хэвгуд – самая отъявленная лгунья во всем городе. Вот Тим ее и проучит.

Лик спала как убитая. Роз принялась рыться в ящике для белья, куда припрятала рецепты, и в эту минуту на пороге комнаты сестер выросла фигура Алфи. Его курчавые рыжие волосы топорщились на голове, словно праздничные фейерверки.

– Что происходит? – прохныкал он. – Где Тим? Почему вы оба не спите?

Роз спрятала переписанные рецепты за спину.

– Ничего не происходит, – сказала она. – Мы с Тимом моем посуду на кухне. Иди спать, мы через минуту закончим.

Алфи испустил радостный вопль:

– Я вам помогу!

– С каких это пор ты полюбил мыть посуду? – осведомилась Роз. Впрочем, ответ она знала: с тех самых, как это занятие полюбил Тим, а точнее, с появления в их доме тети Лили. Своим приездом она все перевернула с ног на голову. – Обойдемся без твоей помощи, – сказала Роз, пожалуй, чуточку резковато. – Ложись в постель. – Если пустить Алфи на кухню, он, чего доброго, начнет с криками скакать вокруг стола и разбудит миссис Карлсон или тетю Лили.

Алфи насупился.

– Ладно, – обиженно буркнул он и, громко топая, удалился к себе в комнату. Роз грызла совесть за то, что она нагрубила младшему братишке, но позволить Алфи испортить большую ночную работу, которая предстояла ей с Тимом, она не могла.

* * *

Пролистав записную книжку, Роз и Тим нашли тот самый рецепт:

Koekjes van Waarheid (Печенье правды)

И случилось так, что лета 1618-го в нидерландском поселке углекопов Зандвоорте леди Биргитта Чудс благодаря печенью правды разоблачила похитителя драгоценностей по имени Герхард Баашмак. И отрицал он свою виновность, когда семь жертв похитителя – все бедные фермеры, коим драгоценности достались по наследству, – со слезами на глазах свидетельствовали о краже. Вот только стоило Герхарду съесть одно из Koekjes van Waarheid, испеченных леди Биргиттой, как признался он во всех преступлениях, хоть и бил себя нещадно по голове и рукам, дабы уста его умолкли.

– Самое то для миссис Хэвгуд! – воскликнул Тим. – Может, слопав сто двадцать печенек, она перестанет среди ночи ломиться к нам в дом со своими нелепыми выдумками.

И смешала леди Биргитта Чудс два