загадочно, с такой гремучей смесью чувств, что Марина никак не могла понять, что же он думает. Сложность состояла в том, что эти люди не говорят, то, что думают, в отличии от безликих. Это как другой язык, который Марина выучила, не практикуясь с носителем.

– Мы верим, что в каждом доме живет дух хранитель-домовой. Он живет за печкой или за веником. Следит за тем, чтобы в доме был порядок и мир. И когда ты стала трясти веник, мать испугалась, что ты обидишь «деда». Тогда бы он начал пакостить, он у нас вредный.

Марина остановилась и вытаращила на Павла глаза.

«Ну точно псих. Большего бреда, чем то, что я слышу сейчас и выдумать нельзя. Ни ты сам управляешь своим домом, а какой-то непонятный дух! Я ученый! Я ученый!». В слух же произнесла:

–Я хочу больше знать о домовом. Есть такая книга?

–Есть. Там ты прочтешь ни только о хозяине, но и про русалок, про лешего, про водяного, шушуку, аушку – с ним ты уже знакома, и многих других. И не думай, что это вымысел, эти существа живут тысячи лет и никто еще не смог объяснить или доказать, что их нет. Как раз завтра в школе должны собираться на чтения. О, а мы как раз пришли. Поселением управляет старостат из 13 человек, один из них – я, с еще 12 я и хочу тебя познакомить. Это дом, нашего доктора. Здесь можешь не сильно заморачиваться на счет поведения. Доктор-человек, которому не нужны помощники, кроме одного, но ты с ним никак не встретишься. Идем.

Небольшая, светлая изба с пристройкой. Двор вымощен досками и понятно, что доктор не занимается огородом или скотиной. Все чисто и максимально просто, без лишних деталей.

Павел громко постучал в дверь, шепнув: «глуховат!»

–Эй док!

Дверь открыл невысокий мужчина с седой голова и бородой, на носу сидели круглые очки.

–Кто пришел! Входите, входите.

–Здравствуй, дорогой, вот привел к тебе нашу гостью. Марина знакомьтесь- наш чудо лекарь Кузьма Прокофьич. Марина.

–Очень рад! Очень рад! Чаю?

–Нет, мы очень торопимся, нам нужно успеть обойти всех.

–Тогда я потороплюсь спросить: Мариночка, как Ваше здоровье? Бывают ли у Вас перепады давления? Как давно Вы в последний раз принимали антибиотики? Как Ваше сердце, не случалось ли у приступов тахикардии? – бесцеремонно взял левую руку Марины, осмотрел шрам, удовлетворенно хмыкнул и принялся считать пульс.

Марина наклонилась к Павлу:

– «Так надо, это нормально?»

–Конечно. Ответь ему, а то не отпустит.

–У меня никогда не было проблем со здоровьем, мое тело не прошло и половины отведенного ему срока службы.

–Прекрасно, прекрасно! Нус, рад, знакомству, не буду вас задерживать. – Улыбающийся доктор весело помахал, вышедшей первой, Марине. Посмотрев Павлу в глаза, одобрительно кивнул и запер дверь.

Двигаясь вниз по улице. Пара посетила еще нескольких старейшин поселения, которые так же, как и доктор, задавали странные вопросы о здоровье, о родителях, о друзьях, о работе. Павел сказал, что так принято, при знакомстве с новым человеком, каждому хочется узнать о нем больше. Марина смирилась с тем, что она ничего не понимает и не разбирается в происходящем, а стала воспринимать это, как если бы она попала в другую страну и по причине перспективы проживания в ней, ей нужно было б узнать особенности поведения местных. После примерно сотни повторений, она наконец-то внушила себе «она ученый, и должна только изучать, исследовать, наблюдать, записывать».

Среди новых знакомых, были очень интересные люди, например, очень запомнилась Марине бабка- травница.

Дом этой женщины благоухал как никогда не будет пахнуть не один ботанический сад. Стены были увешаны сушенными вениками и сушившимися букетами. На полочках стояли, заполненные разного цвета, настойками, пузырьки всех видов и размеров. Ни меньшее любопытство вызывала и сама старушка. А может и не старушка совсем, возраст определить было сложно, хотя лицо и не было гладким как у безликих, но прожитые годы не задержались на нем, прочесть можно было только цепкий ум, хитрость, опыт. Травница настояла на том, чтобы гости выпили чаю. Во всех других домах они отказывались от угощения, им действительно нужно было поторапливаться, Павел хотел, непременно сегодня обойти всех. А в этом, даже не подумал отказаться.

Чай был необыкновенный, сладко-соленый, после глотка во рту оставалась мягкий сливочный привкус. В прозрачном заварочном чайнике, можно было рассмотреть танцующие в кипятке цветы и листья. Травница обещала, что после этого чая, Марина и не подумает о том, что она здесь чужая.

Как не странно, визит к травнице, окончательно успокоил безликую, она перестала удивляться (конечно, если раньше это было удивление) или ставить под сомнение, то, что видела или слышала. Просто воспринимала все как есть. Все казалось сном, но очень реальным, таким в котором вообще не понимаешь спишь или нет. Во сне ничего не удивляет, ничего не кажется странным, все всегда на своих местах. Может испугать, может обрадовать, но каждое движение, каждая вещь очень нужны и должны быть именно здесь, в этом самом сне. На Павла бабка тоже влияла расслабляюще, он перестал хмуриться, ему стало намного легче общаться с девушкой. То ли чай у бабки был с такими «весёлыми» травками, толи просто источник раздражения и напряжения – сомневающаяся во всем Марина, перестала убеждать его в том, что вся его жизнь и жизнь всех жителей поселения- ненаучная чушь.

На улице заметно потемнело, когда пара добралась до домика учительницы. В окнах не горел свет, а на стук им никто не открыл.

–Должно быть опять в библиотеке сидит.

–Идем туда?

–Нет уже поздно. Завтра будет день, завтра и увидишь ее. Тем более собираются на чтения, завтра выходной, в поле или шахту никто не пойдет. Управятся с хозяйством и на полуденный зной придут в школу. Идем пока домой.

–Аполлинария Андреевна сказала, что мне не следует сегодня оставаться у вас.

–Ничего. Ты забыла, у тебя есть оберег, «дед» не тронет.

–Павел, при чем тут домовой. Я не чувствую, но я вижу и понимаю, что мне не рады. Я не хочу быть причиной неудобства.

–Ничего ты не понимаешь. Ты нужна мне, нужна всем нам, не знаю даже, кому мы были б больше рады, чем тебе. Помогая тебе, мы совершаем благое дело. «Возлюби врага своего» -не совсем отражает отношение, точнее «пойми почему безликие- безликие, и научись с ними соседствовать». Мы надеемся, что, поняв тебя, мы сможем выйти из леса, а ты в свою очередь поймешь