Я подошла к крану на кухне, вода течёт сюда прямо из лесного родника. Мне непривычно, что вода поднимается из родника вверх. Не то ее маги так зачаровали, не то родник находится выше селения, не знаю. Кругом вообще много гор, драконы их любят. Мне даже иногда начинает казаться, что это они собрали тут всю землю складочками как ткань на женскую юбку.

Я вынула из ящика огромный нож, по виду он мне напоминает боевой топор воина. Прошлась им по столу. Здесь так не принято, соседки свои столы моют. Это у нас на севере принято деревянный обеденный стол каждый день отскабливать до белизны, чтобы ни соринки на нем не осталось.

Как часто я вспоминаю родной мне север, его традиции, скупой летний зной, ледяные зимы, все наши традиции. Каким чистым было то небо в начале зимы. И не было в нем видно драконов. Ни одного. Разве что летом к нам заезжал сборщик урожая. Забирал морошку, королевскую ягоду, потом землянику и клюкву по осени. Он так щедро платил, что все были только рады его редким визитам. Еще он привозил с собой вести из столицы, кратко рассказывал о том, какие в этом году происшествия на дорогах, да в окрестных селениях.

Он первым и сказал, что быть скоро беде. Орки вот-вот ворвутся к нам с запада. Ему не поверили и напрасно. Война ветром пожарищ захлестнула всю мою родину. На помощь пришли только драконы, они славно бились вместе с нашими воинами. Адриан был среди них. Большой, смелый, сильный, непримиримый. Нет ничего удивительного в том, что случилось. Первая любовь, страсть, огонь в очаге и синее небо над земляничной поляной. Я счастлива, что то время подарило мне обоих моих малышей. Стыдно, что украла их у дракона, ведь украла. Ни слова ему не сказала даже теперь. И ничего с этим мне не поделать. Законы нашей страны чтут слишком строго. Детей забрали бы, я почти в этом уверена. И не могу рисковать малышами, как ни сжималось бы сердце в груди, как бы оно ни болело. Нет больше синего неба над моей головой. И земляничная поляна давно заросла сорной травой. Значит, впереди другое счастье.

Я вынула из буфета низкую, но очень широкую кастрюльку. Принесла из погреба половину бутылки молока. Осталось ровно столько, сколько мне и понадобится. Два полных стакана и еще половинка. Вылила все в кастрюлю, добавила капельку каменного порошка*, меньше щепотки. Повезло, что он тут так недорого стоит. До сих пор никак не могу к этому привыкнуть. Щедро налила мёд, полтора стакана. Все размешала. Пусть постоит недолго. Теперь дело за печью. Она у меня удобная, не нужно долго возиться.

Дрова еще с утра сложены в топке, осталось только зажечь. Я присела на корточки, открыла чугунную дверцу и взяла в руки огниво. Искра сорвалась быстро, забралась в серую кору, разгорелась на сквознячке. Огонёк трепещет, а мне вспоминается лавочник. Повезло, что ничего страшного не случилось. Это сейчас я вспоминаю с улыбкой разгромленную до основания стену. Да уж, что и за дети такие у меня? Маги. Самые настоящие маги. Те, кто в полном ладу с самой страшной стихией. Я о таком и не мечтала. Повезло же нам всем троим. Малышам и мне самой. Очень повезло, что на пути встретился Адриан.

Пламя взялось за дрова. Я прикрыла поддув, чтобы слишком сильно не разгорелось, сняла с плиты чугунный кругляшок и устроила на его место кастрюльку. Пройдёт час или два, перед тем как молоко станет густым и тягучим. Изредка его нужно мешать, чтобы на пригорело ко дну. За это время в моей духовке успеют подоспеть коржи будущего торта. Стеклянный шкаф поддерживает нужную температуру, надо только немного подкрутить медную ручку с насечками, и не ошибешься. Сам шкаф стоит на подставке из камня. Внутри теплится пламя живой саламандры. Маг сам его туда поместил и запер. Менять огонёк нужно не часто, всего лишь раз в несколько месяцев.

Я достала с полки огромную миску и принялась замешивать тесто. Нет, помощник мне всё-таки нужен. Заказов много, золота хватает на безбедную жизнь, а вот времени остается всё меньше.

Спустя время я разложила тесто по формам, пусть отдохнёт перед тем как начнет печься. Сняла изрядно сгустившееся молоко с печи. Перелила его в горшочек поглубже и отнесла в холод. Кастрюлю с плиты далеко убирать не стала. Дети утром обязательно захотят собрать со стеночек остатки сладости.

Кстати, Марек говорил что-то о салфетках для школы. И зачем они им будут нужны? Наверное, понадобятся во время еды. Я чуть замялась и вынула из комода новую скатерть. Жаль, конечно. Но пусть у моих малышей все будет самое лучше, ничем не отличимое от вещей аристократов.

Пока коржи испекутся, я как раз успею нарезать ткань на шесть или семь салфеточек. Вот только подшить, скорей всего, не успею. Я подошла к окнам, плотно задернула шторы. Повернула ключик в замке и прикрыла дверь в комнату к детям. Никто не должен знать, какие я применяю заклинания, и что мне поддается искусство метаморфоз.

Я взяла в руки кусочек потемневшего дерева и начала шёпотом, нараспев, читать заклинание: "Как ветер шевелит камни, как пламя обрушивает деревья, как вода разбивает землю, как земля поглощает всё, так и ты подчинись моей воле. Разорвись на шесть равных частей. Оплети себя нитью с краев. Быть моей воле над тем, что сплели пальцы другой мастерицы. Метаморфоза, дарю тебе свою силу".

Ткань разошлась на нужное количество платочков. Обрывы нити искусно вплелись в ткань обратно. По три салфетки на каждого моего ребенка. Должно хватить. Коржи испеклись, но доставать их из духовки я не спешу. Пускай постоят и немного остынут. Пока остывают, успею сделать из масла и густого молока крем, подкрашу его в розовый цвет при помощи свекольного сока.

Маги привередливы. Им хочется, чтобы именно их торт был не похож ни на один другой. Мне вновь вспомнилась земляничная полянка в лесу. Да, этот торт, предназначенный для свадьбы, станет особенным. Он будет розовым в мелкое золотистое зернышко. Совсем как лесные ягоды. Никто не спросит рецепт, я уверена. Магам это не интересно. Метаморфоза обязательно удастся, в золотые зернышки я превращу при помощи заклинания пшенную кашу. Все равно собиралась