– Нет! – сказал Стриж. – У нас нет ни капельки его магии, которая может к нему привести. Слушай, давай просто освободим Лори. Если мы вытащим её из клетки, не исключено, что он сам выйдет к нам. И тогда можно будет попробовать с ним сразиться. Будем надеяться, что в изгнании он ослабел. – Он посмотрел на золотую клетку на цветущем дереве, на секунду замялся и нехотя признался: – А если не ослабел, тогда надо хватать Лори и бежать…

– А он останется здесь и попытается свергнуть короля? – Эмили покачала головой. – Ты хочешь, чтобы Дан и его злая сестрица захватили волшебную страну? И нам всё равно надо вернуть его в дом, чтобы снять заклятие с Юлы… – Она вдруг умолкла и схватила Стрижа за руку.

– Что?

– У нас есть его магия!

Стриж и Саша удивлённо уставились на неё, не понимая, о чём она говорит.

– У нас есть его магия, – повторила она. – Его песня! Которую он написал для Лори. Песня-заклятие. Его чары! Можно их как-то использовать против него?

Стриж задумчиво нахмурился:

– А ты помнишь слова?

Эмили рассмеялась и тут же зажала себе рот ладошкой:

– Простите. Конечно я помню слова! Я столько раз слышала эту песню! Она постоянно играла у Лори. Проела мне все мозги!

Стриж кивнул:

– Ладно. Тогда давай пой. Только тихо! И подойдём ближе к краю поляны. Я думаю, он прячется где-то рядом с Лори. Если он как-то себя проявит, нам надо это увидеть как можно раньше.

Эмили кивнула и встала за деревом на самом краю поляны, не сводя глаз с яркой птички в золотой клетке. Стриж и Саша подошли ближе к ней. Эмили сделала глубокий вдох и запела. Поначалу она робела, и её голос звучал неуверенно. Эмили любила петь, но только наедине с собой или вдвоём с Рейчел. Ей было странно петь вслух, когда рядом есть кто-то ещё, – и особенно эту сопливо-слащавую песню, от которой её воротило. Но уже к концу первого куплета Эмили перестала стесняться. Она почти видела, как слова песни, срывавшиеся с её губ, сплетаются друг с другом и плывут над поляной, как лёгкая дымка. От удивления она чуть не сбилась и обернулась к Стрижу.

Он кивнул ей, давая понять, что тоже видит зачарованные слова. Песня, вырвавшаяся наружу, превратилась в полоску лёгкого зеленоватого тумана, струящегося над поляной прямо к цветущему дереву.

Туман обвился вкруг клетки, птица внутри встрепенулась и подняла голову.

У Эмили на миг перехватило дыхание. Лори знала, что они здесь. Птичка открыла клюв, её крошечные глазки сверкнули. Лори запела, добавляя в заклинание звонкую трель, слегка меняя мелодию, делая её сильнее.

– Она укрепляет чары! – прошептал Стриж. – Дан не подумал, когда превращал её в птицу. Пение – это единственное, что она может сделать, чтобы дать ему отпор.

– Смотрите! – воскликнула Саша. – На дереве. Прямо над клеткой.

Зелёный туман смешался с золотистым солнечным светом и сгустился вокруг ветки, на которой висела клетка, покачиваясь на золотой цепи. На ветке лежал белый пушистый зверёк, придерживая цепь одной лапой.

– Кот! – удивился Стриж, когда Эмили допела песню до конца. – Почему он превратился в кота?

– А кто лучше всех ловит птиц? И он весь белый, ему легко спрятаться среди белых цветов. Мы же его не заметили сразу, да? – Эмили пожала плечами. – По-моему, он спит, – добавила она, выглянув из-за дерева. – По крайней мере, глаза у него закрыты.

– Неудивительно, что Ворчун его не выносил, – пробормотал Стриж и шагнул на поляну. Эмили с Сашей двинулись следом за ним. Когда они подошли ближе к цветущему дереву, на них обрушилась волна густого сладкого аромата. Даже слишком сладкого.

И вот они встали под деревом, тонкие ветки которого гнулись под тяжестью розово-белых соцветий. Лори взволнованно подпрыгивала на жёрдочке в золотой клетке прямо у них над головой.

– Он спит, – прошептала Эмили, стараясь не раскашляться от удушающего аромата цветов, который, казалось, забил ей горло.

Стриж и Саша молча кивнули. Эмили встала на цыпочки и потянулась к дверце клетки. Зеленоватый волшебный туман по-прежнему клубился вокруг крупного белого кота, который спал, растянувшись на ветке. Но даже во сне он придерживал цепь одной лапой – если клетку пошевелить, он сразу почувствует и проснётся.

Саша взялась за донце клетки двумя руками, придерживая её, чтобы она не шаталась, и Эмили начала открывать дверцу, запертую на крючок, который надо было вынуть из петельки. Внутри клетки Лори возбуждённо захлопала крыльями, с отчаянием глядя на Эмили.

Но когда Эмили открыла дверцу, тихо скрипнувшую на крошечных золотых петельках, что-то произошло. Сначала Эмили даже не поняла… Саша испуганно вскрикнула, а Стриж стрелой взвился в воздух.

Сильная белая лапа с острыми, как бритва, когтями стремительно опустилась и захлопнула дверцу клетки. Каким-то чудом когти не задели Эмили, но полоснули по руке Саши. Однако Эмили не отпустила клетку. Она снова открыла дверцу и только потом отступила на пару шагов, спасаясь от разящей лапы.

Хрупкая клетка перекосилась, дверца слетела с петель. Яростно шипя, белый кот спрыгнул с ветки прямо на клетку и повис на ней, цепляясь когтями. Он попытался закрыть собой проём, где раньше была дверца, но Саша с Эмили, как могли, оттолкнули его, а Стриж схватил за шкирку и оторвал от клетки.

– Бежим к двери! – крикнул Стриж, отбиваясь от разъярённого кота, который извивался у него в руке и норовил впиться когтями ему в лицо. Лори, вырвавшаяся из клетки, с радостным щебетом взмыла ввысь.

– Нет! – сквозь шипение и мяуканье пробился человеческий голос. Кот рос на глазах, превращаясь во что-то другое: вроде бы в человека, но с кошачьим лицом. С каждой секундой он становился всё выше и тяжелее, и в конце концов Стрижу пришлось его отпустить.

– Саша, не надо! Отойди от него! – закричала Эмили, увидев, что Саша бросилась прямо к корчащемуся разъярённому ко́му белого меха, который стремительно превращался в высокого человека в белой бархатной мантии. – Что ты делаешь?!

– Сейчас увидишь!

Саша прижимала раненую руку к груди, серебристая ткань её платья обтекала порезы, словно искрящийся водяной бинт. Но приблизившись к Дану, Саша сорвала повязку, открыв глубокие царапины, сочившиеся жидким серебром, и провела рукой по его кошачьему лицу, по его белой мантии. Потом отступила, испуганно глядя в сумрак среди деревьев.

– Что такое? – спросила Эмили, заметив, как побледнела речная фея.

Лори – по-прежнему в облике птицы – опустилась на руку Саши и запела какую-то странную, тревожную песню, обмахивая царапины мягкими золотыми и алыми перьями на хвосте.

– Охотники… – прошептала Саша. – Они меня чуют. Они знают, что я здесь.

Лори снова взлетела, издав пронзительную трель. Стриж схватил Сашу за здоровую руку и потащил к деревьям на краю поляны. Он наполовину бежал по земле, наполовину летел, бешено хлопая крыльями.