— И на том благодарю, — невесело крякнул Емельян. — В следующий раз будь добр, Ратиборчик, ляпай свои примеры где-нибудь в другом месте! Желательно в укромном, то есть не на людях, а то аппетит чего-то пропадает!..

— Ничего, переживёшь, чай, не красна девица!

Повисла минутная пауза, в ходе которой друзья неторопливо трапезничали.

— Если бы Лучезар не признался, мы бы, поди, к разгадке даже не приблизились и имя заказчика так никогда и не узнали, — прервал затянувшуюся тишину Емельян. — Правда, насчёт «приблизились к разгадке», это, конечно, громко сказано, ведь имя исполнителя нам по-прежнему неизвестно… Тебя, кстати, не удивило, как брат Кулбаха нам охотно всё рассказал?

— Нет. Ибо когда тебе пальцы ломать начинают, Емеля, там уже не до утайки… Лучезар просто не дурак оказался: сразу въехал, что всё равно поведает нам усё, что знает. Просто это будет до переломанных костей или после, вот и вся разница! Ну а сломанный мизинчик наглядно убедил его, что я отнюдь не шуткую.

— Понятно… Чего думаешь, кстати, делать дальше с нашей высочайшей особой? Родной брат Кулбаха как-никак…

— Вариантов всего два: либо башку ему отвернуть, либо отпустить. Сердце просит о первом, а разум склоняется ко второму. Он может быть нам очень полезным. Очень! У них есть крыса в нашем доме, а у нас — будет в ихнем!

— Полагаешь, Ратик, он будет на нас работать?

— Мы не оставим ему выбора. Под угрозой того, что Кулбах может узнать, что он нам выложил сегодня, не сомневайся — Лучезар будет как шёлковый!

— Тогда, конечно, надо прислушаться к голосу рассудка и оставить его в живых…

— Ну, коль согласен, тогда нам с тобой, Емеля, надо как раз этот щекотливый моментик утрясти до конца, — промолвил Ратибор, прямо взглянув в глаза княжьему племяннику. — А именно: никому нельзя рассказывать о том, что Лучезар теперь — наш человек в Варграде! Никому, даже князю и Мирке с Яромиром! Чем меньше народу знает, тем лучше. Ну а если всё же прочухают как-то варги, значит, кто-то из нас двоих и есть предатель. И тогда второй будет знать точно, кто! Согласен?

— Согласен… — Емельян нехотя кивнул. — Это разумно… Договорились! Только мы вдвоём будем ведать, остальным же — ни-ни! Но вообще, мне кажется, вас подставили… Причём очень умело, продуманно и красиво!.. Это же надо было так подгадать оба денька, чтобы на вас тень бросить! Явно ведь, не дело случая!..

— Да неужели!.. Всё-таки тебя озарило, баламошник!.. Я сегодня не говорил ещё, Емеля, как ты меня радуешь в последнее время? Когда трезвый, совсем ведь другой человек! Благодарю, кстати, что прикрыл мне спину. Я видел краем глаза, что этот волчище подкрадывается сзади, и собирался уже развернуться да стругануть его на опилки, но тогда бы мы ничего не узнали… Так что твой стульчик прилетел ему по скворечнику как нельзя вовремя… Молодец! — Ратибор в порыве чувств от души хлопнул Емельяна по плечу, отчего тот мигом свалился с лавки.

— Рад стараться… — буркнул кисло Емельян, медленно поднимаясь и потирая ушибленное предплечье. — Прав Мирослав был, тысячу раз прав, когда верещал, что ты когда-нибудь покалечишь своими дружескими плюхами кого-нибудь из нас!..

— Ну извиняй, — смущённо пробормотал Ратибор. — Не со зла…

— Что здесь произошло⁈ Я же всего ничего отсутствовал… — в дверях трактира стоял растерянный Варнул. Из-за его спины вышла высокая женщина средних лет с русыми волосами и пронзительными зелёными глазами. Несмотря на то что стояла только середина весны и было ещё довольно холодно, одета она оказалась очень легко; в простой полотняный сарафанчик, расписанный непонятными рунами. Это была та самая ворожея, ради которой, собственно, и затевалась данная поездка. Медленно обведя взглядом заведение, целительница ехидно уставилась на Емельяна с Ратибором, задержав на последнем свой внимательный взор.

— Знакомая картина, — вместо приветствия проскрипела Благана язвительно. — Не знаешь, косолапый, почему как ты тут гостишь проездом, так горы трупов сразу образовываются?

— Да совпадение… — проворчал Ратибор неуверенно.

— Или закономерность! — ведунья прошла в зал и села за столик к двоим путникам.

В это же время в таверну, наконец, заявились десятка с полтора местных жителей и принялись под чутким руководством Мефодия выволакивать наружу окровавленные тела варградцев.

— Э-э-э, здорово, — крякнул смущённо Емельян Благане. В предыдущий свой визит ему не довелось пообщаться с местной знахаркой, ибо был он порядком в алкогольном угаре и видел её лишь мельком. Помнил только, что, по словам приятелей, она хотела превратить его в порося за хмельные загулы.

— Здоровее видали! — едко хмыкнула Благана ему в ответ. — А чего это ты трезвый в этот раз? Звёзды на небосклоне не так в ряд выстроились?

— Вроде того!.. Копчиком ко мне развернулись… Но вообще, не хочу просто оборачиваться в кабанчика, в которого ты меня превратить обещала в прошлое наше посещение сего расчудесного заведения! Мне с пятачком да хвостиком не вариант к Жиле моей соваться, ибо батенька её меня тут же на вертел насадит! А мне, знаешь ли, как-то не хочется, чтобы мою тушку коптили в «Четырёх копытах»…

— Насочиняли твои друзья, а ты и ухи развесил, лопушок светлокудрый!..

— Рад тебя видеть, старая… — проворчал Ратибор, на мгновение оторвавшись от трапезы.

— Это я-то старая⁈ — ведунья возмущённо уставилась на рыжебородого богатыря.

— Ну не я же…

— И как ты это определил, если не тайна, конечно? Я что, плохо выгляжу? — Благана надула обиженно губки и совсем не походила сейчас на умудрённую годами да житейским опытом матёрую ворожею, к которой пришли за помощью два товарища. Всё-таки в первую очередь она была женщиной.

— Молодец, Ратик, отлично начал… — еле слышно прошептал рыжеволосому воину сидящий рядом с ним Емельян. — На нужник только не посылай её, слёзно тебя прошу!..

— Отвали, хрюша! — досадливо буркнул громче, чем надо, Ратибор, поняв, что действительно немного опростоволосился. — Ещё будут тут всякие козюльки ёрничать под боком!..

— Хрюша⁈ Это ты мне сейчас⁈ — зелёные зрачки Благаны сначала удивлённо расширились, а после недобро сузились. — Как скажешь. Тогда я пошла?..

— Да у тебя талант, Ратиборушка, — язвительно кашлянул Емельян. — Умеешь ты с колдуньями разговаривать, это сразу видно…

— Постой, постой, уважаемая!..