Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Черная магия, говорила книга, имеет женскую суть, а женская суть изменчива, коварна. Белый поток драконьей магии прямолинеен и силен, как мужчина, черная же магия действует исподволь, как женщина. Белая магия имеет физически ощутимые свойства, тогда как черная имеет ментальную природу воздействия.
Я была настолько поглощена книгой, что не сразу заметила, как меня накрыло тенью. Подняв глаза, замерла. Анвар стоял так близко, что вместе с древесным ароматом одеколона, я ловила едва слышный его собственный телесный запах.
Катящийся к закату день сделал его облик рельефным и хищным, превращая полное живой красоты лицо в гротескную маску. От неожиданности выронив книгу, вскочила, оказавшись еще к Анвару еще ближе.
— Я… То есть, вы пришли, а я… Ах, книга!
Наклониться и поднять упавшую книгу я не успела. Анвар мягко накрыл пальцами мои губы, заставляя замолчать, задумчиво уставившись мне в лицо. Я застыла, как ручной сурок, пытающийся понять настроение хозяина, но Анвар, казалось, полностью погрузился в себя, словно прислушиваясь к чему-то неуловимому человеческим глазом.
— Ничего, — сказал он тихо. — Абсолютно ничего. Говорят, так бывает… Можно я тебя поцелую?
И тут же поцеловал. Меня окатило дрожью и теплом, тело отяжелело, качнувшись навстречу сильным рукам. Было неправдоподобно хорошо, все происходящее ощущалось абсолютно правильным, поэтому я послушно подчинялась каждому движению, пока Анвар мягко исследовал мой рот.
Наконец, он оторвался и прислонился своим лбом к моему.
— Прости, — сказал он. — Так было нужно. Это лучше, чем ошибиться по-крупному, как считаешь?
Я согласно кивнула, и поняла, что он на меня даже не смотрит. Все еще погруженный в свои мысли, он взъерошил мои волосы, словно я была послушным псом, но я-то видела, что его мысли были не здесь. Его сердце не участвовало в этом поцелуе.
В груди противно сжалось в предчувствии беды. У меня была целая тысяча вопросов, но губы словно склеило терпкой вишневой смолой.
— Почему ты не пришел раньше? — спросила, наконец.
— Что читаешь?
Он медленно поднял книгу, раскрытую на середине монолога одного из исследователей насчет смешения магий. Анвар прочел его с явным недоумением, потом захлопнул книгу, посмотрел на обложку и сунул куда-то в плащ, а после спокойно развернулся и ушел.
Он просто повернулся ко мне спиной и ушел, как будто я была пустым местом.
— Почему ты не пришел вчера? — спросила вдогонку.
Шепотом, потому что меня не слушался голос, но Анвар услышал, обернулся.
— Я приехал всего день назад, после зачистки Ленхарда. Буянят перевертыши на западной стороне.
Он золотой тенью скользнув в дверь, и я снова осталась одна в иллюзорной тишине сада.
Бессильно осела в траву и уткнулась носом в ладони, мысли одна чернее другой наполнили голову.
В этом странном онемении я просидела в саду до вечера. Анвар не вернулся, Иве тоже не пришла и оставила меня без ужина, только на прикроватном столике стоял знакомый чай, совсем остывший и потерявший вкус. Но я хотела пить, поэтому выпила его до капли и усилием воли заставила себя лечь в кровать.
Утро встретило меня головной болью и дождем. Тюрьма не спасала от непогоды, и я, ежась под колючими каплями, потопталась на крыльце, собираясь вернуться обратно в дом, когда неприметная дверка в стене главного дома распахнулась. Для Иве было слишком рано. Сердце затряслось, как заячий хвост, ведь ко мне заходят всего два человека: Иве и… он.
Но вместо герцога на пороге стояла моя сестра.
Я и забыла, какая она хорошенькая. Легкое домашнее платье и растрепанная золотая коса придавали ей особой прелести. Я прошла под дождем через весь сад, словно меня вели на поводке. Защитный контур заканчивался буквально в шаге от двери, упираясь в неприметную ступень.
— Так и знала, что найду тебя здесь, — рассмеялась Лале, сияя сонным, каким-то даже уютным очарованием. — Привет, моя милая скудоумная сестра.
— Что ты здесь делаешь?
У меня было никакого желания задавать этот вопрос, он даже звучал, как прелюдия к трагедии в плохом сериале. Но я была должна спросить. У меня перед глазами был всего один путь и я шла по нему, как жертва идет по эшафоту, потому что ей некуда свернуть.
— Ну а сама-то ты как думаешь?
Лале звонко рассмеялась.
— Хочешь скажу, почему ты здесь? — она вплотную прислонилась к контуру и вдруг легко прошла внутрь. — Это я попросила Анвара купить тебя, дурында. Возрадуйся, овца никчемная, твоя добросердечная сестра не бросила тебя в поганом пансионате на поруганье медицинским магическим манипуляциям.
Она заботливо поправила на мне сорочку, разложив на воротнике кружевные рюши и полюбовавшись, добавила:
— Все будет, как я и говорила. Мы с герцогом поженимся, а ты будешь жить с нами, — окинув брезгливым взглядом двор, она кивнула в сторону флигеля. — Вот здесь.
— Ты лжешь. В церкви герцог даже взгляда тебе не подарил. Его могли принудить жениться на тебе, но попросить ты его ни о чем не могла, потому что плевать ему на твои просьбы.
Сестра уставилась злыми глазами.
— Будешь хамить, будешь сидеть без ужина, как вчера. Если собака кусает своего хозяина, ей укорачивают цепь.
— Пусть мне это скажет Анвар, — в груди заворачивалась грозовая буря, но я упорно стояла на своем. — Как ты вообще сюда попала?
В ответ сестра помахала у меня перед носом рукой с фамильным кольцом Фалашей на пальце. Парное женское кольцо в любом клане давалось только хозяйке дома. Его нельзя было украсть, нельзя надеть силой, нельзя принудить работать без дозволения главы Гнезда. Кольцо могло оказаться на ее пальце только в одном случае — если Анвар сам его надел.
Я все поняла в ту секунду, как увидела Лале, но почему-то продолжала упорствовать.
— Если герцог купил меня по твоей просьбе, то зачем ты пришла сюда и рассказываешь мне об этом? Что-то не сходится.
— Угадала, — сестра скупо улыбнулась. — Я не предлагала ему тебя
