— Это что тут у нас за ирония судьбы?

Глаза ее округляются еще больше, Серега косится то на меня, то на Веру и хмурит брови. Ну, конечно, как же честь нашей доблестной полиции.

— Оформляю гражданку по жалобе на шум.

— Что, Верочку по жалобе на шум? — разворачиваюсь и подмигиваю ей. — Да она образцовая соседка.

Беру со стола листок, бегло пробегаю глазами и тут же рву на мелкие кусочки. Серега бычится, но я торможу его недовольство.

— Не на того поклеп, уважаемый участковый. Знаю я, кто шумит и уже не первую неделю. Совершенно невоспитанный тип, водит домой продажных женщин…

— Так…

— Распивает с ними алкоголь… пойдемте, уважаемый Сергей Викторович, я вам сейчас покажу, где он живет.

Я толкаю Серегу к выходу и, пока он обувается, бурча что-то себе под нос, оборачиваюсь и направив на Веру пальцы-пальцы-пистолеты одними губами говорю: «С тебя кофе!» — и мы оба вываливаемся за порог.

— Я сейчас не понял… — Серега разувается и с любопытством оглядывает обстановку. — Ты опять западаешь на ровесниц?

Это его «опять» режет слух ненужными воспоминаниями, и я отмахиваюсь.

— С ума не сходи! Ты какого лешего к ней поперся вообще?

— По работе, мать твою. Жалоба поступила и я обязан среагировать.

— Ты это брось, Вера и мухи не обидит. На меня жалуются, сам понимаешь.

Сергей понимал.

Разные женщины…

Даже не так — много разных женщин мелькало рядом с Игнатом, вспышками праздничного салюта освещая холостяцкие будни и так же быстро исчезая с его горизонта по вполне обоснованным причинам.

Одинаково молодые, свободные и до одури красивые, но глупые, они велись на обещания и харизму самоуверенного самца. И, испытав на себе всю силу обаяния Игната, теряли над ним власть, отправляясь не то что на скамейку запасных — такой просто не существовало, но очень далеко, потому что ни одна нормальная женщина не станет долго терпеть потребительское к себе отношение.

— Не в том ты возрасте, друг мой, чтобы по студенткам скакать.

— Не каркай!

Игнат хмурит брови, горячий кофе с ароматной пенкой льется из турки в маленькие чашечки. Палочка корицы ложится на блюдце рядом.

— Сахара не надо, — Сергей делает глоток. — Хорош, зараза. И все же к сути моего вопроса — сколько можно размениваться на пустое?

— Давай не будем, от твоих советов у меня начинается старческий тремор.

Игнат разбивает на сковороду два яйца, вопросительно смотрит на друга. Сергей кивает и к ним присоединяются еще два.

— Вот ты меня хоть режь, а я думаю ты по девкам бегаешь от низкой самооценки. Самоутверждаешься, чтобы доказать Нас… — он поперхнулся на полуслове, откашлялся и продолжил. — Знаешь же, что с одной женщиной долго оставаться сложно. Там подводных камней — миллион! Все в ней знакомо, реакции там, вздохи-ахи, да и привычка выработалась, и чувства не такие яркие. Бывает, просыпаешься рядом и не понимаешь, что ты в ней нашел…

— Это ты сейчас со мной личным опытом делишься?

Игнат мог обидеться, если бы не был таким толстокожим. И намек Сергея понял, но говорить со старым другом про Анастасию не было никакого желания.

Да и вообще, тупые разговоры по ту сторону гендерных баррикад Серега вел еще с университетской скамьи. С Людой они в законном браке без малого тридцать лет, считай, с первого курса, и то, что благоверная держала его за одно место, для Игната не секрет.

— Я как друг тебе говорю — заканчивай гулять. Найди себе добрую женщину, усмири гордыню непомерную и сделай ее счастливой.

— Серег, даже не начинай, а то нечем будет завтрак доедать. И вообще, почему речь только о женском счастье? Как насчет моего собственного?

— Так с ней и будет счастье — с той, которой восхищаться не устанешь.

— Не грузи с утра, ну! Я всю ночь не спал, потом еще Вера со своим концертом…

— Для тебя что ли старалась?

Игнат промолчал. Яичница отправилась в рот и только глаза хмуро из-под бровей сверкнули.

— Ну, а что… кольца я не у нее, кстати, не заметил, — Сергей пожал плечами и взял в руки приборы. — Женщина красивая, но по лицу видно — обиженная. Такая с первыми подснежниками не дает…

Игнат криво улыбнулся, но пренебрежительное отношение к Вере все-таки покоробило слух.

— Кольцо есть, сам видел.

— А я говорю, нет, — Сергей примирительно поднял руки. — Не говорю, что его не было, но именно сегодня она без обручального на пальце. И следа нет, может, овдовела недавно или развелась?

Зная дотошность друга к деталям, Игнат задумался.

Если кольца нет, значит есть вероятность, что Вера свободна. Почему бы не попробовать напроситься к ней на чай? Тем более, услуга за услугу — что-то подсказывало, что после случившегося утром, у нее не хватит духу ему отказать.

Покончив с завтраком и выкурив на двоих пол пачки сигарет, Игнат проводил Сергея и завалился на кровать, блаженно растянувшись на прохладных простынях.

Засыпающий разум кричал, что Вера ему не нужна, что Вера — это проблемы и ненужные переживания. Игнат поддакивал и отпускал воображение рисовать приятные во всех смыслах картины ее капитуляции.

Уснул он быстро, а когда проснулся, голова была ясной и светлой. Плана не было, но экспромт всегда вдохновлял на лучшие решения. Поэтому Игнат принял душ, переоделся в джинсы и футболку с принтом на груди и, захватив с кухни пакет лучшего мексиканского кофе, задержал взгляд на своем отражении в зеркале в прихожей.

Представил рядом Веру — утонченную, изысканную, в том бардовом платье на запахе — н-дааа, пара из них не клеилась, как ни крути.

Но переодеваться Игнат не стал. Бред. Не будет же он изменять себе, только чтобы понравится какой-то женщине.

Даже если эту женщину зовут Вера.

После ухода Игната и участкового, Вера еще какое-то время сидела неподвижно. Что это сейчас было? Либо она попала в сюр, либо Игнат только что разыграл перед ней красиво отрепетированный спектакль.

Что вполне было в его духе.

Вера убрала со стола недопитый кофе и приготовила себе легкий завтрак. За чаем она пришла к выводу, что Игнат с участковым знакомы и повторно возмутилась.

Итак, вариант с привлечением сил правопорядка теперь точно не сработает и, если Игнат продолжит устраивать оргии, ей придется искать другой способ давления на него.

Вера не желала влезать в конфронтацию одновременно понимая, что увязла в ней с головой. Она не любила конфликты, склоки и выяснения отношений. Избегала острых углов — и именно поэтому оказалась там, где оказалась.