Во-первых, против ее прелестей не так-то просто было устоять. Разумеется, генерал не устоял. Тем более что дама выглядела смущенной, беспомощной и до крайности благосклонной. В конце концов, спасителю положена награда?

Генерал решил, что положена. И словно невинный агнец, попал в коварно расставленные сети.

Следующим этапом было довести до его сознания всю сложность положения, а также возможные выгоды. Умело преподнесенные в перерывах между любовными утехами идеи осели в голове генерала так прочно, что уже через короткое время он считал все эти мудрые мысли своими.

Действительно, раз командир Вэйн упустил приз, и теперь, чтобы прикрыть себя, готов обвинить в измене даже слабую, беззащитную женщину, то его обвинят в измене в числе первых. Потому что именно на его солдат наткнулись люди Вэйна в тех проклятых пещерах. Что помешает Вэйну? Совесть, ум или образование? Ни того, ни другого, ни третьего у этого грубого солдафона нет.

А Император разбираться не станет. Все быстро получат приглашение на плаху.

И в этом случае его самый верный шанс — опередить Вэйна. Найти девушку первым и доставить ее в столицу. А заодно и того беглого рыцаря.

И тогда… Генерал уже представил себе все, как Вэйна разжалуют, а его ждет благосклонность Императора, повышение в звании и место в постели леди Эрмины. Поистине, игра стоила свеч! Ради такого можно было на время забыть о своих притязаниях на Танбор и приложить все силы, чтобы найти похищенную принцессу раньше, чем это сделает Вэйн со своими никчемными «тенями».

Но чтобы все эти дивные планы могли осуществиться, ему следовало не лежать в постели, а немедленно выдвигаться в поход.

Воодушевленный генерал тут же помчался готовить все к выступлению. А леди Эрмина, ненадолго оставшись одна в спальне, пришла к мысли, что если бы все военные были подобны генералу Хебрису, то управлять миром было бы намного легче.

Однако дама не могла не отметить, что столь прекрасно управляемый генерал Хебрис на любовном поприще не стоил даже ногтя морального урода Вэйна. И уж тем более, того подлеца и мерзавца, беглого рыцаря Берта.

Леди пришла к выводу, что мир, увы, не совершенен.

Мир несовершенен. И безжалостен к ней. Изольде опять пришлось с этим столкнуться. После того, как они подъехали к тому темному ущелью, первому на их пути по мертвой пустыне, между рыцарем и Изольдой не было больше сказано ни слова. От былой близости не осталось и следа. А на развалинах того эфемерного маленького волшебного мирка, который она себе вообразила, казалось, свистел ледяной ветер.

Доехали до места, рыцарь Берт ссадил ее с коня, и тут же отошел так резко, будто под ним земля горела. Даже не взглянул в ее сторону. Бросил Бейли, чтобы та помогла принцессе устроиться на ночь. А сам ушел заниматься чем угодно. Осматривать окрестности, привязывать и кормить лошадей, следить за тем, как его люди устраивались на ночлег. А потом он выставил посты и первым сам встал на стражу.

И за все это время ни одного слова, ни взгляда.

Изольда чувствовала себя ужасно, не понимая, в чем ее вина, почему ее избегают, словно прокаженную. Верная компаньонка странно посматривала на нее, но у девушки не было сил прятать свои чувства. Она забилась под плащ на том месте, что ей выделили для сна, и тихонько лежала, пытаясь справиться с душевной болью. Ею часто пренебрегали, но никогда еще это не было так горько.

Лагерь затих, уставшие люди спали. А Изольда так и лежала с закрытыми глазами, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не плакать. И вдруг…

Она даже не услышала. Сначала просто ощутила присутствие. А потом — шаги. Медленные. Словно нехотя. ОН.

Сердце заколотилось как бешеное. Девушка затрепетала пойманной птичкой, затихла, обратившись в слух.

Подошел. Постоял немного, будто ждал чего-то или сомневался. И тут она почувствовала, как он аккуратно, чтобы не потревожить, прилег за ее спиной, укрыв их обоих своим плащом.

А когда его рука бережно притянула ее к его груди, Изольда поняла, что безумно, по-настоящему счастлива.

Эти несколько часов борьбы с собой вымотали Берта вконец. Он готов был заниматься чем угодно, уйти куда угодно, но его как на привязи тянуло. Специально старался не подходить к девушке ближе, чем на десять метров, и постоянно возвращался к этой условно намеченной для себя границе. Запрещая себе. Выстраивая стены в душе.

В конце концов, не выдержал. Плюнул на все, потому что это уже стало какой-то жаждой умирающего. Но как он ни старался уничижить себя, унизить словами за неспособность сохранять дистанцию, то невероятное облегчение, что почувствовал, смирившись, окупало все.

К тому же у Берта возникли неопровержимые доводы. Ему обязательно нужно убедиться лично, что с девушкой не случится ничего дурного пока он будет спать. Значит, надо быть так близко, чтобы почувствовать малейшее изменение обстановки.

Помимо опасности, которую представляли для девушки люди, Берт помнил, что Изольда боится насекомых. И вообще, разнообразных моментов, способных напугать или как-то повредить ей, множество.

Но самое главное, он просто обязан был уберечь девушку от холода.

С этими мыслями рыцарь наконец позволил себе эти несколько шагов. Какое-то время стоял и смотрел, не решаясь приблизиться. А потом как в пропасть бросился. Сделал то, чего ему так хотелось — лег рядом и обнял девушку.

И сразу, как только укрыл их обоих плащом, будто защитный кокон отделил его с Изольдой от всего мира. Она не спала, он понял это по напряжению, по тому, как изменилось ее дыхание. Честно говоря, испытывал смятение. Прогонит, не захочет терпеть его присутствие.

А девушка, стоило ей оказаться в его объятиях, тихонько вздохнула. расслабилась и прильнула к нему так доверчиво, что у Берта душа переполнилась нежностью. Он замер, стараясь не шевелиться, чтобы не потревожить ее. Только сердце билось толчками, гоняя в крови медленно разгорающийся огонь.

Но не тот безумный огонь страсти, сжигающий все на своем пути и оставляющий после себя лишь холодный пепел. Нет, то был живой огонь, дарующий его полумертвой проклятой душе новую надежду.

Мужчина пораженно затих, боясь спугнуть это странное чудо.

Думал, так и пролежит всю ночь без сна. Но обновленный, словно рожденный заново, заснул рядом с ней сном младенца.

Долго наслаждаться блаженным сном Берту не пришлось.

По предутренней темноте к ним подошел отряд Тана.

Как только это довели до его сведения, Берт немедленно встал. Тщательно укрыл Изольду плащом, чтобы не уходило тепло, и направился к вновь прибывшим. Надо было расспросить Тана, узнать в подробностях все, что тот мог бы рассказать. От этого во многом зависел дальнейший план действий.

Коротко обнявшись со старым товарищем, в первую очередь осведомился: