направлениях и быстро перебрасывать их туда, где возникала угроза прорыва. А могли и не успеть. Самоходки серийно не производятся. Мы их взяли из музея ГАБТУ. И перевооружили трофеи 1-й гвардейской. Инициативным порядком, не имея никаких ценных указаний ни от кого. Я собственно, не понимаю: о чем мы спорим? Летние бои с немцами отчетливо показали, что полки и дивизии РККА как таковой противотанковой обороны не имеют. Поэтому немцы легко и свободно протыкают ее своими танковыми клиньями. Фронты дивизий достигают 90-120 километров. Фронт такого размера, в условиях отсутствия авиаразведки, никаким способом не прикрыть. Нам просто повезло, что немцам было некуда деваться и они пошли к единственным мостам через Березину. Один из них был сожжен. Два – захвачено. Один из захваченных смогли отбить и уничтожить. Второй обходным маневром серьезно повредили. И все! Клинья встали. Более немцы по 70 километров в сутки нигде не продвигались, пока не прорвали оборону на Днепре. Фланговые удары вновь дали почти 70 километров скорости наступления. Это говорит только об одном: полки в обороне, без помощи дивизионной артиллерии, решить задачу удержания позиций не могут. Для этого у них не хватает огневых средств. Это – основная проблема, решить которую должны ИПТАП, дивизионного подчинения, и, собственные орудия и танки мотострелковых подразделений. Но ни танков, ни бронетранспортеров, ни орудий мы в полки не передаем. Из них даже минометы изъяли в дивизии. После Финской войны минометы дали, а летом, через год, забрали обратно.

Сталин решил прервать нашу перепалку с генералами от артиллерии.

– Товарищ Голованов правилно замэтил, что увлекаемся мы усилением армейской части войскового управления, и частенько забываем о непосредственных исполнителях наших приказов. Покажите, что за самоходное орудие вы предлагаете?

Этим он переключил всех на более конструктивный путь решения накопившихся задач. Техническое оснащение войск не блистало, накопленные запасы техники таяли, как под ударами противника, так и из-за технических причин и износа. В конце разговора он отдельно похвалил СУ-5-57.

– На складском хранении еще имеются устаревшие танки Т-26, которые неважно проявили себя в боях. Пусть поработают, перевозя более мощную пушку, которая может остановить любой немецкий танк. Переделки здесь не слишком значительные, это можно поручить даже ремонтным батальонам.

Замяв, в основном, возникшее недовольство всех и вся моими «крамольными» речами об усилении батальонного и полкового звена, руководство перешло к «политической составляющей данного мероприятия». Пошло, так сказать, в массы, увидев, что полк начал прием пищи, а со столовыми здесь, на стадионе, некоторая «напряженка». Они есть, но не рассчитаны на такую массу посетителей, так как отсутствует персонал. Брать на себя кормежку переменного состава никто из них не рвался. Выделили место под полевые кухни, привезли дрова, поставили бадьи под пищевые отходы, все остальное – самостоятельно, товарищи воины. А тут еще и «второй фронт» поступил из Архангельска. В Малоярославце, еще в поезде, получили «ленд-лизовские» продовольственные пайки. Часть из них – носимые, их пока снабженцы прижали, а вторая часть – консервы в ящиках, это сразу начали использовать по назначению. Позже состав поставок изменится, в первую очередь по стране-изготовителю, основным поставщиком станут США. Пока же, это – Канада, Австралия, Индия, Южная Африка и Новая Зеландия. То есть – колонии Великобритании. Армейские пайки все австралийские и южноафриканские, но по заказу королевской армии. Упаковка удобная: армированный жестью гофрированный очень плотный картон. Похоже, что сама упаковка герметичная. Так как командование прямиком направилось на кухню, то обратило внимание на незнакомые наклейки на консервах. Сразу появились вопросы, пришлось подмигнуть снабженцам, и они принесли трехсуточные пайки. Зря я это сделал, так как поступило ценное указание выдавать указанные коробки только комсоставу.

– Тащ Сталин, у нас комсоставом являются четыре человека при каждом орудии, почти полрасчета. И эти пайки только для гвардейских соединений. Нам их в Малоярославце выдали по гвардейским нормам. Неудобно получится, если остальным номерам будут выдавать что-то другое. Это же не пехота, а противотанковая артиллерия. На прямой наводке – все равны, так почему же выдавать разное? Все равно делить будут на всех. И это – сухой паек. Без горячего, особенно зимой, много не навоюешь.

Сталин с такой формулировкой согласился, и пришлось генералам от снабжения забрать свое приказание обратно. Вскрыли одну из упаковок: в них каш не оказалось, зато присутствовали бульонные кубики, фасоль и соя, паштеты, галеты, шоколад, энергетические таблетки и пеммикан. В целом, малоподходящая пища для нашего климата, особенно с учетом русской кухни. Взглянув на содержимое, генералы успокоились: коробка красивая, а внутреннее содержание – так себе. На слабую троечку. Получив по котелку, с ложкой, все «расползлись» по подразделениям. Их хлебом не корми, дай «покомиссарить». Пусть пообщаются, жалко, что ли. Настрой у гвардейцев есть, первые бои прошли успешно. Сам Иосиф Виссарионович съел только «пробу» и мешать людям обедать не стал.

– Что еще хотелось бы услышать от вас: какие сложности возникали с организацией быта? – спросил он, когда основная группа генералов и политработников разошлась.

– Из-за того, что полк не успел полностью обмундироваться и только сформирован, то подменного фонда не хватало, чтобы всех вовремя переодеть. И это еще тепло было, и всего две недели в боях. На отсутствие питания никто не жаловался, но вымылись только здесь, сегодня ночью. К эшелонам бы цеплять баньки, все равно стоим много на перегонах.

– Этот вопрос решаемый. А вот, что касается лично вас, то ваш переход в Наркомат вооружений будет решен в ближайшие дни. Как говорится, любая инициатива должна быть наказуема. Займетесь разработкой и производством того, чего реально не хватает войскам.

– Нам танков не хватает, побираться приходится.

– А самоходки? Они проблему решить могут?

– Если их делать на основе тяжелых танков, то «Да».

– Вот и делайте.

– Я за прошлый раз, когда гранатометы запускали, килограммов 10 потерял из-за того, что питание было плохо организовано.

– Вы – руководитель, вот вы этим и займитесь. Лаборатория будет считаться воинской частью. Так сделано в ГАУ, вы – тоже артиллерист, к наркомату мы вас временно прикомандировываем. Ваша задача – ускорить прием новой техники на вооружение.

– Есть, товарищ Сталин. Только я не уверен, что кто-нибудь из руководства отраслью или заводом не пошлет меня куда подальше с этими «нововведениями». Скажет, что есть Государственный план и государственный заказ, а вы мне его выполнение срываете. Вполне реально происходило на арсенале, в Городках. Даже несколько дней не пускали на территорию, пока представитель ГАУ не приехал. Так и то поставить меня на довольствие отказались, хотя я там всю неделю работал. И не выехать, туда транспорт не ходит. А сейчас вон товарищ Воронов, похоже, вполне серьезно обиделся на мои замечания по огневой мощи полков и батальонов. А задачи выполняют именно полки и батальоны, в артиллерии – батареи. Так что помощи от ГАУ я могу и не дождаться.

– Ну, с этим вопросом у Верховного Главнокомандующего кое-какой опыт борьбы имеется. По окончанию смотра едете с нами в Ставку. Местом вашей дальнейшей службы определяется город Ленинград, войсковая часть 64176-К. Вы – ее командир. Подчиняетесь непосредственно мне. А полномочиями мы вас не обидим, не беспокойтесь. Товарищ Воронов! Подойдите сюда!

Генерал-полковник подошел и отдал честь.

– Как видите, ваши прогнозы о том, что бывший старшина не сможет навести порядок в полку, не оправдались. Полк совершенно не выглядит как часть, принявшая на себя массированный удар сводной танковой группы противника. Так что, поезжайте с ним за нами, и введите его в курс дела, о том, что предстоит сделать в Ленинграде. Сразу из Ставки подполковник Голованов вылетит в Ленинград.

– Есть! – лицо Воронова никакой радости по этому поводу не выказывало, что не ускользнуло от Сталина.

– Вы чем-то недовольны?

– Я бы предпочел видеть другого человека на этом месте.

– Но это же вы, генерал, настаивали на окончательном переводе ГАУ в тыл. В результате все работы там, кроме снаряжательных, остановлены. В остальных местах нет условий для проведения таких работ.

– Немцы стремительно наступали в начале войны, предположить, что они так затормозятся было сложно, товарищ Сталин.

– Они не затормозились, генерал, их затормозили. Именно удачными действиями противотанкового дивизиона дивизии.

– Вот командира этого дивизиона и требуется выдвинуть.

– А дивизиона и его командира больше нет. Из-под Лепеля они не вышли, а подполковник Голованов жив и успешно провел уже 4-ю операцию. Кстати, в расположение наших войск на Северо-Западном фронте вышли его бойцы из-под Витебска. Организовано и с боями. В том числе, и та батарея, которой он командовал под Борисовом. Так что, готовить людей он умеет. А то, что академию он не успел закончить – большого значения не имеет, товарищ Воронов.

– Он и училища не заканчивал, товарищ Сталин. У меня нет уверенности в том, что он справится на этом месте. Там знания нужны. Умение провести