— Что скажете про вашу соседку Анфису Гладышеву?

— А что у ней стряслось? Шумнуло как-то.

— Так то она с лестницы свалилась, когда на чердак лезла, — с улыбкой ответил гость и заверил: — Ничего, цела.

— Ей все, как с гуся вода. Шалава!

Критический настрой бабули старлею понравился. Он с хитрецой подмигнул:

— Вчера Анфиса мужика с улицы в дом притащила. Докатилась, пьяниц подбирает.

— Не наш он и не пьяница. Зачуханный — это да.

— А вы его видели? — заинтересовался Кочанов.

— Как не видеть, если он утром через мой огород прошмыгнул.

— Близко видели? Этот? — старший лейтенант показал фотографии Самсонова в фас и профиль из уголовного дела.

— Он, — кивнула женщина и осуждающе покачала головой: — Так и тянет Анфиску на зэков.

— Беглый преступник, — подтвердил Кочанов. — Гладышева дала ему одежду, но не говорит, какую.

— Да что она может дать — штаны болотного цвета и курточка-непромокайка.

— С капюшоном?

— А то! Все наши в таких ходят за грибами-ягодами.

— И куда он пошел?

— На трассу, куда еще, — указала направление бабуля. — Через меня самый короткий путь.

— Ну да, трасса. — Низкорослый Кочанов вытянулся, пытаясь разглядеть дорогу. — Налево, вправо, не заметили?

— Направо, конечно. Там кафе с туалетами, где автобусы останавливаются. Дальше нас только лес, так по мне, лучше в лес, чем в их сортир с хлоркой. Как раз автобус в то время и проехал.

— Какой автобус? Рейсовый? — заинтересовался офицер.

— Рейсовые грязные, с табличками. А этот с картинкой во весь бок: горы красивые и храм не нашенский.

— Мечеть? — предположил Кочанов.

— Совсем ненашенский. А над ним золотой болванчик со скрещенными ножками вроде как на облаке восседает.

— Будда?

— А кто ж его знает.

Кочанов достал смартфон, нашел в интернете картинки буддийских храмов, показал старушке.

— Такой?

— Точно! Я этот автобус и раньше видела. Проезжает иногда.

— И куда ж он едет?

— В кафе спрашивай. Они с дороги кормятся, а я с огорода. Заболталась с тобой чего-то, мил человек.

Кочанов поблагодарил бабулю, прошел через ее огород и через несколько минут был в кафе.

Ему удалось вытянуть из грубоватой буфетчицы, что автобус с Буддой возит городских чокнутых на курсы самопознания и совершенствования. Где проходят курсы, ей до лампочки. Навару с них кот наплакал, потому что все худые и ничего не жрут. А если кто к ним в автобус и подсел, так такой же убогий, за которым она следить не обязана. Но морду, вот этого с фотки, она не видела. Если его Анфиска пригрела, то накормила, небось, чего ему по кафе шляться.

— Кушать что будете? — напоследок спросила буфетчица. — У нас кухня домашняя.

Кочанов почувствовал голод и заказал сытный обед. Уплетая нехитрую еду, он решил поискать в сети что-нибудь про местных буддистов, курсы самопознания и автобус с ликом золотого Будды.

Долго искать не пришлось, он сразу наткнулся на сайты, обещавшие как вполне понятное: неделю тишины без городских забот или занятия йогой в окружении первозданной природы, так и более мудреное: вапассану с буддийским монахом или ретрит-тур с медитацией, который научит воспринимать мир совершенно иначе.

Полицейский потыкал пальцем по сайтам, изучил картинки. На одной из них он увидел небольшой чистенький автобус с яркой рекламой на боку. На фоне белоснежных гор стоял буддийский храм, а рядом, словно паря на облаке, восседал золотой Будда в позе лотоса.

Буфетчица, смахнув чаевые в карман фартука, подтвердила, что этот автобус останавливался сегодня около кафе, но куда он ехал или хотя бы в какую сторону — она не видела.

— Чай, кофе, пирожное? — предложила дородная буфетчица.

«Тебя», — чуть не вырвалось у старлея.

С приходом сытости его взгляд то и дело опускался на стянутый пояском пышный стан буфетчицы, а когда она повернулась задом… Ух!

Он выпил холодной воды, приказывая себе: «Развлечения подождут, держи себя в узде. Вот расправлюсь с Самсоновым, тогда и оттянусь хоть с аптекаршей, хоть с буфетчицей. Да мало ли одиноких баб, которым можно мозги запудрить».

Он вышел на улицу и позвонил по телефону с рекламной картинки на автобусе.

— Ретрит-центр «Гаруда», — непонятно, но обольстительно ответила девушка. — Мы рады вашему звонку.

Представившись заинтересованным клиентом, Дмитрий спросил:

— Где проходят занятия по медитации?

— Ретрит-тур погрузит вас в йогу и медитации. Вашим учителем будет известный буддийский монах Тинджол. Занятия проходят в живописном месте вдали от цивилизации, — заученным голосом рассказывала девушка.

— Я бы хотел узнать конкретное место.

— Уединение — это главный принцип ретрита. На неделю вы забудете о привычном мире, у вас не будет телефона, вы сможете взять себе другое имя, общение с Учителем раскроет ваши новые возможности.

— Даже позвонить туда нельзя?

— Тысячи лет люди жили без средств связи, жили в гармонии с природой и своим внутренним миром…

— А если что-то случится? — недоумевал Кочанов.

— Не беспокойтесь, у Учителя телефон есть. Он включает его в случае крайней необходимости.

— Я могу присоединиться к группе прямо сейчас?

— К сожалению, все места заняты. Следующий заезд через неделю. Как вас записать?

Вот же черт! Кочанов захотел представиться полицейским и надавить на девчонку, но передумал.

Если Самсонов укатил с буддистами, его нельзя спугнуть. Пускай поживет в глуши, пока он не узнает местоположения лагеря. А поможет ему в этом прокурор из Москвы. Чуприн не меньше его заинтересован, чтобы Самсонов заткнулся навсегда. Пусть подключит свои возможности и узнает место тусовки чокнутых йогов. Контакты организатора известны, имя так называемого Учителя есть на сайте.

Кочанов тут же позвонил Чуприну и изложил суть проблемы. Прокурор вник в детали и обещал помочь.

А пока прокурорский начальник добывает информацию, Кочанов решил вернуться к доброй бабульке и попроситься к ней на отдых. Его парни будут по очереди наблюдать за домом Гладышевой, а он ждать звонка от московского единомышленника.

Заключительные километры долгого пути автобус с рекламой буддийских ценностей проехал по лесной дороге, постепенно взбираясь в гору. Лесная чаща сжимала дорогу, ветки деревьев хлестали в окна, в особо трудном месте водитель выходил, чтобы убрать какое-то препятствие.