Район оказался абсолютно пустынным; казалось, кроме нас, там не было ни единой живой души. Улицы, заброшенные и мрачные, были усеяны мусором и обломками. Здания стояли пустыми и полуразрушенными, с облупившейся краской и выбитыми стеклами. Кусты и деревья разрослись вдоль тротуаров, словно природа пыталась вернуть себе этот заброшенный уголок. Воздух был тяжелым и неприятным, с горьковатым привкусом, как будто пропитанным остатками промышленных испарений. После недавних дождей на земле остались кислотные ручейки, извивавшиеся среди развалин, будто зловещие змеи.

Мы вышли на площадь, выложенную старым, потрескавшимся камнем. Когда-то здесь был фонтан, но теперь от него осталось только прочное каменное основание и разбитый верх. Казалось, этот фонтан когда-то был символом жизни и красоты, а теперь остался лишь напоминанием о былом величии. Все вокруг выглядело так, словно время остановилось, бросив это место на произвол судьбы.

Лили держала нас с Дэмианом за руки, и это напоминало семейную прогулку. Еще бы не такая ужасная обстановка, можно было бы представить, что мы просто гуляем втроем. Я огляделась, пытаясь представить, каким Чернозорье было раньше. Какой-то странный контраст – здесь, где раньше кипела жизнь, теперь царила мрачная тишина. Эта атмосфера давила на меня, но одновременно казалась идеальной для того, чтобы Лили могла выпустить свои эмоции без страха навредить кому-то.

Дэмиан остановился и осмотрелся, словно удостоверяясь в безопасности места.

– Постройки отсюда далеко. Вам ничего не угрожает, а плита, – он топнул ногой, привлекая внимание к каменному основанию, – монументальная, переживет не одно землетрясение. Мне можно остаться или лучше уйти? – Дэмиан посмотрел на нас, ожидая ответа.

Ну уж нет! Мы тут сами о своем пошушукаемся, о девичьем.

Лили действительно нужно было выпустить пар, и я понимала, что ее эмоции должны быть выражены свободно. В присутствии отца она этого сделать не сможет. И все будет напрасно.

Мы с Лили переглянулись и дружно сказали:

– Уходи!

Дэмиан кивнул, улыбнулся и отпустил руку Лили, удаляясь и оставляя нас наедине с нашими мыслями и эмоциями. Я повернулась к девочке, решив поддержать ее в этот важный момент.

– Лили, – сказала я мягко, – держать в себе много эмоций, таких как гнев, страх и обида, очень плохо. Это как огромный груз на шее, который мешает жить. Нам нужно выпустить эти чувства наружу. Здесь никого нет, кто мог бы нас услышать, и нестрашно, даже если что-то сломаем. Тут и без того разруха.

Лили кивнула, ее глаза стали серьезными и напряженными. Я вздохнула и начала рассказывать.

– Знаешь, Лили, есть такие люди, которые не понимают, как их действия могут навредить другим. Например, Элиот, тот парень, которого ты закопала, помнишь? Он доставал меня в академии, прохода не давал. А девочки шпыняли меня, считая лгуньей и кокеткой. Он лишил меня возможности получить хорошую работу, а сейчас еще и подставил! Этот гад сам хвостом крутил, девушкам сердца разбивал, вот и получил по заслугам!

Моя магия начала бурлить внутри, и я чувствовала, как земля под ногами откликается на мои слова. Корни начали шевелиться, готовые вырваться наружу.

– А его папаша, – продолжала я, чувствуя, как гнев нарастает, – что считает закон игрушкой, решил, что все можно купить… например, законников, которые, будь их воля, никогда бы не выпустили меня из подземелий. Они готовы были держать меня там до конца моих дней, потому что у них есть деньги Брютов. Это так несправедливо!

Магия природы вырывалась наружу, земля под нашими ногами начала дрожать, корни деревьев обвивали камни и разбитый фонтан, ветер трепал волосы. Я чувствовала, как моя ярость воплощается в этой магии, как природа откликается на мое состояние.

– Лили, видишь, – сказала я, немного успокоившись, – вот так можно выпускать свои эмоции. Теперь твоя очередь. Дай волю всему, что чувствуешь. Не пытайся контролировать дар.

Лили закрыла глаза, ее маленькие руки сжались в кулачки. Она сделала глубокий вдох, и земля снова задрожала, на этот раз сильнее, откликаясь на ее магию.

– Моя мама нас бросила, – начала она, голос дрожал от сдерживаемых слез. – Она оставила меня и папу! И мне не с кем даже выбрать платье на бал! Мы с папой ездили к портной, и это было ужасно. Купили не платье, а торт!

Ее слова были пропитаны обидой и горечью. Я чувствовала, как ее боль пронзает меня.

– Я думала, что ты мне поможешь, Айрис, – продолжала Лили, ее голос становился все громче. – Но и ты меня бросила! Я думала, ты станешь моей новой мамой! Видела, как вы с папой танцевали! А ты исчезла! Это потому, что я вам мешаю? Но я скоро уеду в академию!

Ее крик эхом разнесся по пустынному району, и земля под ногами затряслась еще сильнее, корни деревьев вздыбились, как живые.

– Все меня ругают и дразнят! – всхлипнула она, слезы катились по ее щекам. – Я не хочу быть бракованной, я хочу быть как все! Чтобы были мама и папа, чтобы магия слушалась, чтобы меня не боялись и не проклинали! Чтобы не говорили, что я лишняя, что моему папе не повезло с такой дочерью, что мама ушла из-за меня…

Ее маленькое тело дрожало от рыданий, а магия бушевала вокруг нас. Корни деревьев вырывались из земли, камни трескались, и воздух становился плотным от силы ее магии.

Я шагнула ближе и обняла ее, прижав к себе.

– Лили, – сказала я, стараясь перекричать шум, – я здесь, и я не уйду. Мы справимся с этим вместе. Ты не бракованная, ты особенная, и мы найдем способ сделать так, чтобы ты чувствовала себя счастливой.

Ее рыдания постепенно стихали, но напряжение все еще витало в воздухе. Земля под нашими ногами утихала, магия медленно отступала, оставляя нас в обессиленной тишине. Нам потребовался целый час, чтобы окончательно успокоиться. Мы с Лили сидели на том, что осталось от фонтана, когда появился Дэмиан.

При виде него Лили снова начала злиться, и я почувствовала легкую дрожь земли под ногами.

– Ты не должен был так поступать! – крикнула она, сжав кулаки. – Я злюсь на тебя! Хочу, чтобы Айрис снова была моей няней!

От переполнявших ее эмоций Лили топнула ногой, и земля содрогнулась. Все вокруг затрещало, и одно из зданий рухнуло, подняв огромный столп пыли. Мы с Лили испуганно переглянулись, не ожидая такого разрушения. Дэмиан же лишь улыбнулся и спокойно сказал:

– Ничего страшного. Сэкономим на сносе.

Он подошел ближе, протянув руки в успокаивающем жесте.

– Девочки, поехали домой. Я проголодался, – предложил он, его голос был теплым и уверенным. Затем он повернулся ко мне