–Тогда я тоже хочу внести свою лепту,– упрямо говорю я.

Паша указывает мне на место сбора средств, и я ненадолго отхожу, чтобы он понял, я не просто так завела разговор про социальную ответственность. Лёгкая усмешка скользит по его губам, когда я возвращаюсь.

–Ну как тебе здесь?

Я, наконец, понимаю, что напряжение меня отпускает, и я впервые нормальным взглядом смотрю на место, в которое попала. Это огромное старинное здание девятнадцатого века. Место, где современное искусство сочетается с духом истории, если верить рекламному слогану при входе. Высокие бесконечные стены, затёртые до кирпичной кладки, просторные своды, старинные барельефы и лепнина – им как будто бы ненароком предан вид лёгкого запустения. Тем интереснее в необычном интерьере смотрятся картины художника. Если честно, я заворожена. Необычная картинная галерея, не та, что в привычном понимании этого слова. Выставка небольшая, но по-своему фантастичная.

Мы переходим от одного полотна к другому. В зале тихо, хотя народу немало: то ли все такие почитатели искусства, то ли это просто не принято – болтать без умолку перед экспонатами. Мы двигаемся по кругу, Паша высказываем своё мнение о каждой картине, с интересом выслушивая и моё. Кое-какие мне знакомы, я их видела вчера в интернете.

Но больше всего меня заботит даже не современный реализм Бо Бартлетта, а чувственные губы Варганова в опасной близости от моего уха, а ещё предательская дрожь своего тела, так реагирующего на его голос и близость.

–Как тебе такой стиль?– спрашивает Павел, когда мы обходим больше, чем половину экспозиции.

–Немного странно, но, знаешь, скорее, нравится, чем нет.

Кажется, он понимает, что я имею в виду, потому что смеётся и кивает.

–Знаешь, для меня тоже это не совсем обычное искусство. Оно слишком…

–Реалистично,– усмехаюсь я.

–Да, слишком похоже на снимок с телефона. Но, оно и понятно, это же не классическая форма живописи.

–Классика? Ты про прошлые века?

Павел складывает руки на груди, я вижу, как напрягаются его бицепсы. Чёрт, так хочется их потрогать. Я невольно провожу языком по губам, и Варганов запинается на полуслове, уставившись на мой рот.

–Что?– переспрашиваю я.

–В школьные годы я ходил на занятия по абонементу в Эрмитаж и Русский музей. Знаешь, у нас был очень увлечённый классный руководитель.

–А-а-а… – тяну я, думая о собственном детстве в маленьком дальневосточном городке, где единственным доступным развлечением был поход в магазин, ну или на природу.– Ну, я слышала, что есть Питер, Москва и остальная Россия.

Варганов непонимающе пялится на меня, потом качает головой.

–Знаешь, почему Нижний?– внезапно спрашивает он.

–В смысле: почему Нижний?

–Почему мой отец одним из первых филиалов компании открыл офис в Нижнем?

Я вопросительно поднимаю бровь, мол, продолжай.

–Потому что они с матерью сами родом из здешних краёв. Из крошечного посёлка под Дивеево. Отучились в Нижнем и рванули в Питер. Делать бизнес. А почему не в Москву – я без понятия. Понимаешь, наши родители живут лучше своих родителей, мы живём лучше, чем наши родители. Ну, а наши дети будут жить лучше, чем мы. Так и должно быть, Ника.

Я громко сглатываю, когда он заводит речь про «наших детей». Почему-то для меня это звучит так, словно он говорит про наших общих.

И вообще Варганов меня удивляет всё больше и больше. Не только своей любовью к искусству, но и философскими размышлениями. Он более глубокий человек, чем я думала о нём раньше, а ещё я слегка шокирована, как его мысли иногда похожи на мои.

К сожалению, чем больше я понимаю, как много общего у нас, тем сильнее мне хочется убежать от него. Потому что разум твердит, что какие-либо близкие отношения между нами невозможны, а тело ведь предаёт. Эта химия никуда не делась, как бы я её ни отрицала. Даже собственные ноги готовы идти по его следам, словно бы у Павла в руках волшебная дудочка, которой он меня приманивает к себе.

–Эй, привет!– раздаётся совсем рядом.

Варганов так быстро переключается, что я не успеваю уловить момент, когда к нам подходит миниатюрная шатенка и повисает на шее у Павла. Ничего не понимая, я стою и моргаю, думая, куда деть неловкость.

–Привет, Паш,– приветствует девушка лёгким поцелуем в щёку и поворачивается ко мне, озаряя своей широкой улыбкой.– Привет?

–Это Ника, мой ассистент,– представляет Варганов.– А это Софья, моя сестра и организатор сегодняшнего мероприятия.

–Не организатор, а координатор,– поправляет она брата и, игнорируя мою протянутую руку, просто заключает в короткие объятья. А меня тем временем слегка отпускает.– Веселитесь тут? Или скука смертная? Вот там, в дальнем углу раздают тарталеточки и даже наливают домашнего вина, так что если интересует… – она, будто пулемёт, тараторит без умолку.

Подмигивает и мне, и брату, а я не успеваю ничего сказать в ответ, потому что Софью кто-то зовёт и её сдувает с места со скоростью ветра.

–Вечный двигатель,– улыбается Павел, и в его улыбке я вижу огромную любовь к сестре.

–А вы похожи,– замечаю я.

–Только если внешне, по характеру абсолютно разные.

Мы снова углубляемся в выставку, даже доходим до места с угощением, где какое-то время стоим, потягивая вино из пластиковых стаканчиков. Вокруг нас разношёрстная толпа. Много молодёжи, много творческих личностей. Кто-то спорит, кто-то что-то вещает, кто-то делает наброски в блокнотах, пытаясь скопировать манеру художника.

Когда мы добираемся до выхода и оказываемся на улице, я благодарю Пашу с абсолютной искренностью.

–Спасибо. Выставка просто замечательная, и я рада, что не пошла одна.

–Всегда, пожалуйста, Ника,– он внимательно смотрит на меня и добавляет:– А у тебя есть планы на вечер?

Вопрос застаёт меня врасплох, и правильный ответ сразу не приходит на ум.

–Я вот, например, проголодался. Хвалённые тарталетки просто на один зуб оказались, правда?– продолжает он, пока я думаю, как реагировать.– Как насчёт перекусить где-нибудь?

Так-так, приходится сделать вдох-выдох и напомнить себе, что это не свидание. Варганов предлагал мне дружбу, а я отказала, только теперь решимость тает. Способствует ли этому открытая улыбка Паши? Да, наверное, так и есть.

Я убеждаю себя, что это будет простой приём пищи, и в этом нет ничего такого выходящего за рамки.

Поэтому соглашаюсь:

–С большим удовольствием.

Кажется, это звучит чересчур радостно и вдохновенно, но я даже не успеваю до конца обдумать эту мысль. Варганов предлагает мне свою руку, и я просто следую за ним.

Мы сидим в небольшом итальянском ресторанчике и спокойно болтаем. Выбрали место у окошка, чтобы смотреть на улицу и наслаждаться прекрасной едой и беседой. На часах начало пятого, так что наш ужин при желании можно посчитать и поздним обедом. Я начинаю думать, что дружба с этим мужчиной – неизбежность. Мы повязаны работой и, вопреки первому впечатлению о Варганове, я нахожу, что у нас гораздо больше общего, чем мне бы хотелось. Кажется, он тоже удивлён этим фактом.