–Вау… а можно и то, и другое?– смеётся Соня.

–Можно,– бормочу я, отворачиваясь от несостоявшейся любовницы на ночь и направляясь к выходу, пока та не смотрит на меня.

«Не… ну, в самом деле, Варганов, ты реально не в себе».

* * *

Прекрасное утро субботы. Так приятно проснуться со свежей головой. А ещё от запаха блинчиков, долетающего до меня из кухни. Чёрт, я вспоминаю, что Соня осталась на ночь. Вчера мы протусили весь вечер на диване, объедаясь пиццей и смотря тупую комедию по телеку. Как в старые добрые времена прямо.

Господи, благослови родителей, что подарили мне сестру.

–Доброе утро.– Я падаю на стул и утыкаюсь в чашку с кофе, любезно подсунутую мне под нос.– Можно мне это,– тыкаю пальцем в стопку блинов у плиты.

–Это можно,– хихикает Софья.

Минуту спустя сижу с набитым ртом и глупо улыбаюсь.

–В следующий раз блины печёшь ты,– заявляет сестра,– всю ночь слушала твой храп.

–Что?– так и не прожевав до конца, возмущаюсь я.– Я не храплю, это раз. И я не умею готовить, это два.

–Храпишь и бормочешь, словно тебе лет восемьдесят, а не двадцать шесть, братик.

–Бормочу?– с ужасом переспрашиваю я.

–Аха, бормочешь. Вот сегодня про какую-то Нику бормотал. Уж не про ту ли, с которой приходил на выставку?

Мой рот в шоке приоткрывается. Чёрт… это опасная привычка – бормотание во сне. Чего ещё я могу выдать в несознанке? Например, пин-код от банковской карты? Хотя лучше бы я пин-код бормотал, чем имя Ники. Теперь Соня с таким подозрением на меня смотрит, что вовек не отбрехаться.

–Ну, и что там у тебя с Никой?– подталкивает она.

–Ничего. Наверное, работа снилась,– отмахиваюсь я и щедро поливаю новый блин мёдом.

–Ну, да-да, конечно. Ты так выкрикивал её имя, будто бы её вот-вот поезд переедет.

–Так бормотал или выкрикивал?– прищурившись, уточняю я и пытаюсь вспомнить, что мне вообще сегодня снилось.

Нет, дохлый номер.

–Ну, то бормотал, то выкрикивал.

–И почему тебе не спалось?

–Не знаю,– пожимает она плечами с улыбочкой.– Листала социальные сети, искала отзывы на выставку, а ты задрых первым.

Соня больше не поднимает тему Ники, и я ей очень благодарен. Не люблю ни перед кем оправдываться, но сестра – это как агент британской разведки, выведает всё, если возьмёт след.

Сестре звонит муж, и она уходит к дивану, чтобы прилечь немного и поболтать с ним. Эти двое всегда живут на две страны, и для меня удивительно, откуда у Сони находятся силы терпеть чопорную семейку Криса и энергия воспитывать двух пацанов погодок. Это если учитывать, что они так рано и неожиданно стали родителями.

–Как Кристофер?

–Прилетит через месяц с мальчишками, я как раз в Питер вернусь с этих выездов дурацких.

–Дурацких? Мне кажется, ты от них тащишься.

–Ну… да,– смеётся Соня.

Выходные у меня проходят неторопливо, и, можно сказать, я полностью выполнил семейный долг, когда в воскресенье отвез Соньку в аэропорт, а, вернувшись, лёг спать пораньше.

В спокойных выходных есть своя польза. Я нигде не кутил и не пил алкоголь, поэтому в понедельник просыпаюсь бодрым и удивительно полным сил. До той степени, что в офис прихожу раньше всех. Когда открываю дверь кабинета, телефон на столе Ники начинает звонить, и я думаю, брать трубку или нет, но звонок обрывается. Включаю свой компьютер, достаю документы из папки, и меня снова настигает звонок. Опять линия Ники. Посмеиваясь про себя, решаю поработать её секретарём, так что снимаю трубку на своём аппарате, нажимаю добавочный и перехватываю вызов. Вдруг что-то срочное.

–Доброе утро. Вероники Колесовой пока нет, я чем-то могу помочь?

В ответ мне лишь тишина. И чьё-то тяжёлое дыхание.

–Слушаю вас?– делаю вторую попытку.

–Привет,– раздаётся прямо в ухе невнятный голос. Мужской голос.

–Да?

–Ника на месте?– кашляют на том конце провода.

Кто бы ни звонил, он понятия не имеет о деловом этикете.

–Нет, пока ещё не на месте. Но скоро будет. Ей что-то передать?

–А где она?– голос низкий, грубый и раздражённый.

–Я не знаю. Вы позвонили в офис, сейчас только семь сорок пять, рабочий день ещё не начался. Что ей передать? Кто звонит?– я стараюсь говорить спокойно, но меня уже охватывает раздражение.

–Передай, чтобы она сразу мне перезвонила. Это очень важно.

–Передам,– раздражённо отвечаю я,– как только пойму, кто вы такой.

–Передай, что ей муж звонил.

Я так и застываю с трубкой в руке. Муж? Ника замужем? Как? А почему я об этом ничего не знаю?

Вот так всё встаёт на свои места. Теперь мне более понятно поведение Ники. Вот почему она не хочет иметь ничего общего со мной. А я… блин, я ж целовал замужнюю женщину. Ниже падать некуда. Я никогда не встречался с замужними, даже мысли себе такой не позволял. Это табу. Но ведь Ника ничего не говорила, а я не спрашивал. Где же её муженёк? Почему не переехал с ней? Какого чёрта она ничего о нём мне не сказала, да и в личном деле я такой информации не видел! Интересно, а как она должна была об этом мне сказать. О, и, кстати, я оставила своего мужа во Владивостоке?

Может, они поссорились? Он звонит так рано, а ведёт себя крайне грубо. Может, Ника от него сбежала? Дерьмо, а не ситуация.

–Доброе утро, Паша,– радостно приветствует меня Ника, заглядывая в кабинет.– Чаю?

Чёрт, она уже на работе? Я, наверное, завис в мыслях на неопределённое время.

Смотрю на Нику и не могу не оценить её внешний вид. На ней тёмная юбка-карандаш, бледно-голубая блузка и приталенный жакет. Волосы опять забраны на затылке. У меня точно фетиш на её причёску, хочется запустить пальцы и распутать этот дурацкий пучок.

–Привет, Ника. Нет, пока ничего не надо. И кстати…

Я замолкаю и думаю, как бы ей передать сообщение от «мужа». Давай уже, Варганов, не тормози.

–Кстати, пока не забыл, звонил твой муж.

С Никой за долю секунды сходит вся краска. Её лицо резко бледнеет, а губы сжимаются в прямую неподвижную линию.

–Мой кто?– заикается она.

–Твой муж. Так он представился. Я даже не знал, что ты замужем. Ты не упоминала… – бормочу я и вижу, как Ника наклоняется, чтобы вцепиться пальцами в край моего стола. Кажется, он сейчас упадёт.

На автомате я подскакиваю и с осторожностью помогаю ей сесть в кресло. Реакция Ники более чем красноречивая. Они с этим мужем точно не вместе. Это же не очень погано с моей стороны, что я чувствую облегчение?