– Не подначивай, ведь только хуже делаешь, – пресек его Игорь. – Видишь же, что и так кипит!

– Что так? Пусть выскажется… – казалось, что от обжигающей ярости, прозвучавшей в моем голосе, вот-вот расплавятся стекла в машине. – Ты думаешь, что у меня можно вот так, запросто, из под носа, увести девчонку, не только эту, любую, и я закрою на это глаза? – зло хохотнул. – Да я руки отрубал за меньшее!

– Ветер, извини, я совсем не то имел ввиду…

Краем глаза, совершенно случайно, я заметил незначительное движение на темной обочине, а потом, почти сразу, в сторону машины бросилась тень, размахивая руками. Игорь резко дал по тормозам и только тогда я увидел, как с освещенной автомобильными фарами фигурки падает капюшон и я, взглядом, перехватываю раздражающе знакомые волосы цвета горького шоколада, собранные в растрепанный пучок на женской голове.

– Стой, – рявкаю так, что оглушительное эхо звенит в моих ушах.

Вижу, как девчонка хватается за высокий капот руками, глупо пытаясь остановить нашу машину и истошно кричит, указывая в сторону обочины. Дергаю ручку автомобильной двери и быстро выскакиваю на улицу. Прекрасно понимаю, что случилось, потому, что отчетливо слышу громкие звуки потасовки рядом с припаркованными фурами, поэтому бездумно бегу прямо туда, на помощь своему неразумному братишке…

В темноте трудно разглядеть клубок из тел, поэтому легко отшвыриваю одного, потом второго, отбрасывая его в сторону от скрюченной фигурки на черном асфальте. Мне не нужно делать это самому, потому, что слышу, как следом за мной уже подоспели парни, но я не могу остановиться и уже неконтролируемая ярость, кипевшая во мне сутки, наконец-то находит выход.

Бью сильно, точно, вколачивая третьего из нападающих в пыль на парковочной стоянке, вкладывая в свои удары крайнюю степень своей нескрываемой злости. Мой противник уже не двигается, ничком распластавшись на земле, но я не могу удержать эмоции и продолжаю беспощадно колотить по его лицу до тех пор, пока моего плеча не касается знакомая рука и я чувствую цепкую хватку своего друга.

– Ветер, оставь его, теперь мы тут сами разберемся, – сквозь гул крови в моих ушах, пытается пробиться спокойный голос Игоря. – Оставь! Девчонка там, на дороге, совсем одна…

– Малой как? Жив? – хрипло выдыхаю я, тяжело дыша, наклоняясь над полуживым телом, упираясь сжатыми от напряжения кулаками в асфальт, по обеим сторонам от того, во что превратилось лицо нападающего.

– Да что с ним будет! Так… напугали да потрепали чуток, – успокаивает меня Игорь.

Я быстро поднимаюсь на ноги, делаю глубокий вдох, пытаясь успокоить рваное дыхание и, не оглянувшись на младшего брата, иду в сторону машины, оставляя парней, позволяя им самостоятельно уладить неприятную ситуацию. В ярком свете автомобильных фар отчетливо вижу ее, теперь уже стоящей на коленях у машины, все там же, где и была, цепляющуюся пальцами за декоративную хромированную решетку радиатора.

Подхожу к ней, тяжело дыша, останавливаясь прямо за ее спиной, расставив ноги так, что она оказывается почти между ними. Злость никуда не исчезла. Она продолжает душить меня, именно поэтому я не могу сделать полный вдох и мои легкие с хрипом выплевывают из тела остатки воздуха.

– Спасибо, – шепчет она не поднимая головы, – спасибо вам…

«Не узнала.»

В одно мгновение, ранее обжигающая меня ярость, словно инеем, покрывается морозным узором ледяного бешенства. Хватаю за женские хрупкие плечики и рывком дергаю наверх, ставя на ноги, и только сейчас, руками разбитыми в кровь, ощущаю проходящую по ее телу дрожь от сильной истерики. Бездумно прижимаю девчонку к своей груди, пытаясь успокоить, но чувствую, как она пугливо замирает…

«Вот теперь, узнала…»

– Набегалась? – спрашиваю у нее, склонившись к ней, с азартом вдыхая запах ее откровенной ненависти.

Не отпускаю, продолжая удерживать в жестком кольце своих рук, до тех пор, пока она не расслабляется, инстинктивно склоняясь перед моим превосходством. Только тогда замечаю, как около машины собираются парни и, с молчаливым ожиданием, без явного интереса, поглядывают в нашу сторону.

С раздражением откинул от себя девчонку, прямо в руки подошедшего Игоря и, молча, сделал всем приглашающий знак рукой. Обошел машину, быстро запрыгнул на переднее пассажирское сиденье, громко захлопнув за собой дверь, но продолжал следить за маленькой женской фигуркой, дрожащей в руках друга. Он легко подтолкнул ее в сторону внедорожника и помог забраться назад. Рядом с ней, по обеим сторонам от нее, сели парни. Игорь открыл водительскую дверь и вопросительно подняв одну бровь, смотрел на меня в ожидании приказа…

Избитый Малой так и продолжал стоять у капота нашей машины, не двигаясь, не решаясь без моего одобрения на любые действия.

– Пешком пусть идет, – приняв решение, зло рявкнул я. – Поехали.

Игорь, все так же, молчаливо, запрыгнул внутрь роскошного салона и, нажал на газ, ловко объезжая мальчишку…

Отъезжая с места неприятных событий, я, с возрастающим раздражением, заметил, как мой младший братишка развернулся и упрямо побежал прямо за нами. Вспоминания о разговоре парней и его новой влюбленности, только разжигали чувства, играя на туго натянутых нервах моих эмоций.

До старой конефермы доехали очень быстро.

С трудом дождался, когда мы заехали в высокие ворота и машина остановилась. Вышел, громко захлопнув за собой дверь, и, не церемонясь, за руку выволок на улицу девчонку, продолжая идти в сторону покосившихся бараков и тащить ее за собой. Она не успевала, но продолжала молчать, а я не сбавлял шаг, поэтому ей приходилось бежать за мной, чтобы не упасть на землю…

«Плевать. Упадет, поволоку так!»

Ярость накрывала с головой. Я уже не мог справится с ней и контролировать ее, поэтому смирился, позволяя ей руководить собой. Дошел до вбитого в землю деревянного столба и толкнул девчонку к нему, грубой веревкой связав ее руки, с силой дернул их вверх так, что ей пришлось встать на носочки, чтобы не повиснуть совсем. В ответ на свое действие, услышал только ее рваный, тихий вздох и заглушающий шум крови своих в ушах, которая продолжала кипеть от неукротимого бешенства…

Отошел от нее на шаг, потом еще на один и не спеша, теперь уже переведя дыхание, звякнул пряжкой своего ремня, со щелчком, вытягивая его из пояса своих джинсов… Выдернул и сразу, бездумно, наотмашь, ударил по ее спине, вкладывая в силу удара всю ярость, что подзадоривала меня прошедшие сутки.

Она промолчала, лишь дыхание, с шипением, сорвалось с ее сомкнутых губ.

– Сука, – заорал я, – проси, иначе засеку до смерти!

И еще раз, размахнулся… но не попал.

Маленькую фигурку закрыл от меня знакомый силуэт и я ощутимо хлестнул, попал по его спине, повторно, никак не задев девчонку.

– Ветер, – раздирая горло, орет Малой, – она не снайпер! Она за отца мстит! За своего отца! У них там что-то с нашим не срослось! Не бей! Не снайпер она!!! Сама мне рассказала…