Мужчина припарковывает мотоцикл и спешивается. Снимает шлем и одним плавным движением накидывает капюшон, чтобы скрыть лицо.

Я тоже  снимаю шлем и веду Таддеуса мимо хеллоуинских украшений своего соседа.

Мы входим  в мою крохотную квартирку, и я поворачиваюсь к нему, не зная, останется он или нет.

— Спасибо, что подвёз.

Он оглядывает маленькую гостиную.

— Уютная.

Я рассмеялась, но секунду спустя почувствовав неловкость и, переступая с ноги на ногу, бормочу:

— Не хочешь остаться ненадолго?

Таддеус, немного подумав, кивает.

— Тогда устраивайся поудобнее, а я отлучусь на минуточку.

Прохожу в спальню и закрываю за собой дверь. Быстрый душ, чистая одежда, и я вновь почувствую себя новым человеком. Раздевшись, бросаю его толстовку в корзину для грязного белья. Принимаю душ и одеваюсь. И всё это время меня не покидает волнение от того что Таддеус в моей квартире.

Но умопомрачительный запах из соседней комнаты, подстёгивает меня поторопиться.

Я выхожу в гостиную и вижу Таддеуса, достающего  что-то из духовки на кухне. Он замечает меня и улыбается.

— Я тут похозяйничал немного и кое-что приготовил.

Я смотрю на аппетитную выпечку на противне.

— Что это? Пахнет очень вкусно.

— Рогалики с ветчиной и сыром.

— Это ты сделал? С нуля? — я даже не пытаюсь  скрыть своего удивления.

Таддеус немного самодовольно  ухмыляется.

— Я использовал готовое тесто из твоих запасов. Добавил  ветчину и немного тёртого сыра, а затем свернул их.

— Так ты умеешь готовить?

— Да.

— Тогда зачем кого-то нанимать?

Улыбка Таддеуса испаряется и он с минуту молчит.

— Иногда мне бывает слишком больно.

Ох. Чувство вины охватывает меня. С моей  стороны было бессердечно спрашивать об этом.

— Извини… меня, — бормочу, раздосадованная своей оплошностью и смотрю ему в глаза.

— Не стоит извиняться. Ты просто всё ещё не понимаешь мою жизнь.

Я судорожно сглатываю. Может, он и прав. Возможно, я действительно наивна. Он пережил больше, чем я могу себе представить.

— Но ты это сделаешь, — говорит он с грустью в глазах. А потом улыбается, явно желая  поднять  настроение улыбкой.

— Ты голодна?

— Очень.

Мужчина смотрит на стол и мои щёки вспыхивают. Мой отец  работал над головоломкой, и у меня так и не хватило духу убрать её.

— Извини…

— Всё в порядке.

— Может, мы поедим в гостиной?

— Конечно.

Я достаю из буфета две тарелки. Таддеус раскладывает на них рогалики, и  мы устраиваемся  на диване в гостиной.

Рогалики оказываются восхитительными на вкус, и я не сдерживаю стон, откусив кусочек.

— Так вкусно… Где ты научился готовить?

Он слегка пожимает плечами и его щеки розовеют.

— В детстве у меня было много свободного времени, а в библиотеке – миллиард кулинарных книг.

— Ты научился готовить  из кулинарных книг?

Он пытается скрыть улыбку.

— Мне нравилось читать. И ещё было очень скучно. По крайней мере, это хороший навык.

— С этим не могу поспорить, — бормочу, откусив ещё кусочек.

Когда мы заканчиваем есть, я отношу тарелки в раковину и споласкиваю их. Таддеус же встаёт у кухонного стола, глядя на головоломку.

— Не возражаешь, если я..?

— Нет. Попробуй, — моё сердце сжимается. Я немного поработала над головоломкой, но дошла  только до половины.

Таддеус выдвигает стул и присев, сосредоточенно смотрит на картинку. Я подхожу к нему и тоже изучаю картинку. Затем он берёт кусочек головоломки и помещает его на место.

— Ты скучаешь по нему.

Эмоции душат меня. 

— Да.

Мужчина берёт ещё один кусочек.

Некоторое время мы, молча, собираем картинку. Мне кажется, что Таддеус понимает, что мне нужно закончить головоломку, а не просто убрать её.

Время от времени, я поглядываю на Таддеуса, но он кажется довольным.

— Можно я задам ещё один вопрос?

Таддеус не смотрит на меня, но я замечаю, что он напрягается.

— Давай.

— Ты сказал, что слышал, как я попала в аварию. Как далеко ты можешь слышать? И… что ты слышишь сейчас?

Он слегка хмурится, но удовлетворяет моё любопытство.

— Я слышу, как разговаривают твои соседи. Женщина над тобой пытается внести последние штрихи в костюм своего сына на Хэллоуин.

— Ты слышишь за пределы моей квартиры?

Мужчина поднимает  глаза к потолку.

— Да. В двух-трёх кварталах отсюда есть светофор. Я слышу шум машин. А дальше по дороге есть «Старбакс», но его я больше узнал по запаху.

Боже, у Таддеуса суперслух и суперобоняние! Но я стараюсь делать вид, что это не так важно. Ему не понравилось, когда я восхищалась тем, на что он способен.

— И ты используешь их, чтобы найти людей для исцеления.

Мужчина кивает, изучая головоломку, как будто не обращает внимания, но теперь я знаю, что он очень внимательно слушает. Всё.

— А что тебе больше помогает? Слух или обоняние?

— И то и то, но именно запах крови обычно приводит меня к несчастному случаю. Или жертве.

Таддеус смотрит на меня, с оценивающим выражением лица.

— Понятно. И как далеко ты чувствуешь запах крови?

— На добрую милю, — он вставляет ещё один кусочек, снова приняв беззаботный вид.

— Ты можешь исцелять от любых болезней? Рак, например?

— Нет. Никаких болезней. Только травмы.

Боже, я даже представить себе не могу, каково это. Какая же сила живёт в нём? Как бы то ни было, я ещё раз убеждаюсь, что он не чудовище. Он спаситель. 

Я верчу в руке кусочек головоломки.

— Как давно ты исцеляешь людей?

— Восемь лет, — Таддеус наклоняется, чтобы ещё раз рассмотреть картинку.

— И как долго ты собираешься это делать?

— Белль… — рычит он и свирепо смотрит на меня. 

Я понимаю, что зашла слишком далеко.

— Извини.

Он закрывает глаза, пытаясь взять себя в руки.

— Не важно, как долго, — говорит он, снова открыв глаза. — Ты всё ещё не понимаешь. Я же не могу уйти на пенсию.