— Должно быть, когда-то это было красивое место.

Я кивнул.

— Это было святилище моей матери. Отец нанял садовника, чтобы тот следил за ним после её смерти, но он уволился вскоре после его кончины.

— Наверное, твоя мама любила ухаживать за цветами?

— Отец говорил, что она часами проводила здесь время, — махнув рукой на кусты роз, которые засохли и завяли, продолжил.  — Розы были её любимыми цветами.

— Смотри, — ткнула пальчиком Арабелль на куст, на котором расцвела красная роза. Единственное яркое пятно в безжизненном саду.

Я подошёл к розе и, сорвав её, протянул Арабелль. Она потрогала нежный цветок, но прокручивая стебель, укололась. На кончике её пальца появилась капелька крови.

Взяв её палец, я медленно провёл по нему, вытирая кровь и заживляя крохотную ранку.

— Ты не должен был этого делать.

— Я знаю.

Арабелль посмотрела на меня.

— Что ты должен сделать, чтобы разрушить проклятие старухи?

Я невесело рассмеялся.

— Это не сказка. Нет никакого «разрушения проклятия», — и повернувшись к ней спиной, продолжил. — И именно поэтому ты должна уйти.

— Подожди, что?

Я открыл калитку и вышел. Неужели она не видит? Я не подходящий для неё парень.

— Ты должна уйти, — повторил я, стараясь говорить спокойно, но твёрдо.

— Но… но я ничего не понимаю, — она закрыла калитку и пошла за мной. — Я думала…

Я повернулся к ней, сжимая кулаки.

— Что ты подумала? Что мы можем игнорировать то, кто я есть? Что мы можем притвориться, что всё в порядке?

Арабелль прищурилась и зашипела.

— Зачем ты вкладываешь свои слова в мои уста?

— Вовсе нет. Я просто…

— Ты, наконец, открылся мне и рассказал о своём прошлом, а теперь отталкиваешь меня?

Её гнев удивил меня, и я шагнул назад.

— Нет. Я…

— Ты не боишься, что кто-нибудь узнает о тебе. Ты знаешь, я никому не скажу, но ты боишься впустить в свою жизнь другого человека. Ты хочешь оттолкнуть всех, чтобы жить здесь затворником, утопая в своих страданиях!

В глазах Арабелль полыхал огонь и она, махнув на меня рукой, побежала к дому. 

— Белль... —  окликнул её, но она уже скрылась за углом дома.

Чёрт, она права. Я не хотел впускать её в свою душу и сердце. Я не хотел, чтобы она видела, на что я способен, но всё зашло слишком далеко. Мне  нужно порвать с ней все связи. Прямо сейчас!

Я вошёл в гостиную, чтобы сделать это, но увидев Арабелль стоящей у окна спиной ко мне, моя решимость рухнула.

Я подошёл к ней и, когда она не обернулась, положил руку ей на плечо.

— Мне очень жаль.

Она резко обернулась, стряхивая с себя мою руку.

— Почему ты постоянно отталкиваешь меня? Когда я чувствую, что мы наконец-то открылись друг другу, ты отталкиваешь меня.

Как мне сказать ей правду? Что, в конце концов, я боюсь, что она возненавидит меня? Что я не хочу видеть, как её восхищение мной как героем сменится ужасом и отвращением? 

Я не знаю, как это сказать, и поэтому... притягиваю её к себе.

Арабелль прислонив голову к моей груди, зашептала:

— Пожалуйста, не прогоняй меня. Не прогоняй…

Я и не хочу. Я хочу впустить её, но знаю, что, в конце концов, причиню ей боль. Моя жизнь слишком сложна. Она не поймёт. Только больше не буду настаивать, чтобы она ушла. Я буду защищать её. И прижавшись губами к её макушке, сдаюсь. — Не буду.

Арабелль

Зажмурившись, крепче прижимаюсь к Таддеусу. Мне нечего сказать, поэтому просто молчу, позволяя моменту растянуться.

Мне хочется, чтобы он действительно позволил мне быть в его жизни. Хочется, чтобы и дальше продолжал открываться мне, но ещё больше хочется прижаться к его губам.

— Извини, я не хотел причинить тебе боль, — бормочет  он.

Немного отстранившись от него, я смотрю прямо ему в глаза.

— Ты и не причинил. Просто я в замешательстве. Я думала, мы друзья.

Таддеус медленно кивнул.

— Да. Ты права. Мы… друзья.

— Вот и отлично. Тогда все решено.

Вновь вязкая тишина расползается между нами, и я решаю сменить тему.

— Мне надо позвонить и вызвать эвакуатор.

— Я позвонил сегодня утром. Об этом уже позаботились.

— Куда собираются отбуксировать Банни?

— Наверное, на свалку, — в глазах Таддеуса мелькает вина.

Вздохнув, потёрла лоб.

— Да. Так и должно быть.

Бедный Банни. И как мне теперь  купить  другую машину? У меня нет никаких сбережений.

— Мы можем поискать в интернете другую машину.

А что мне ещё остаётся делать? Придётся посмотреть и может быть, мне удастся купить машину в рассрочку.

— Мне надо домой, — шепчу я, но в душе совсем не хочу покидать Таддеуса.

— Я могу отвезти тебя.

— На мотоцикле?

— Конечно, — его губы дрогнули, пряча улыбку.

— Я думала, что он всё ещё на месте моей аварии.

— Нет. Его доставили  сегодня утром.

Я никогда раньше не ездила на мотоцикле, и честно говоря, езда на двухколёсном монстре пугает меня, но мысль о том, что я буду рядом с Таддеусом… буду держаться за него – привлекает.

— Хорошо. Тогда поехали, — кивнула и последовала  за ним на улицу.

Ветер немного усилился, и я рада, что он отдал мне свою кожаную куртку. Таддеус оседлал мотоцикл, надел шлем и протянул мне другой. Когда я надела его, он жестом показал мне сесть позади него. Когда разместилась, то обхватила Таддеуса за талию. Святые небеса! Я как будто коснулась стали. Только обжигающе горячей!

Таддеус завёл мотоцикл и пнул подножку.

— Готова?! – спрашивает он с усмешкой в голосе.

И мотоцикл резко срывается  с места. 

Взвизгнув от страха, я сильнее вцепляюсь в него.

— Выпендрёжник, — бормочу себе под нос, забыв, что у Таддеуса отменный слух. Он прибавляет газу, и деревья начинают проноситься мимо как в тумане. Я же уткнувшись лицом в его спину, закрываю глаза. Тепло и спокойствие охватывает меня.

Через двадцать минут, мы подъезжаем к моему дому. Мне бы отчитать Таддеуса за превышение скорости, но я не могу. Потому что мне понравилась скорость.