***

Горячая жидкость обжигает язык, и я отставляю чашку в сторону. 

Может Таддеус  и прав. Наверное, мне нужно держаться от него подальше. И надо срочно начать искать другую работу, и возможно тогда я забуду о своих растущих чувствах к мужчине, который не отвечает мне взаимностью. Человеку, который даже не думает о себе как о мужчине.

Но мысль о работе в другом месте и о том, что я больше не смогу видеть Таддеуса, камнем вспарывает сердце.

***

Солнечные лучи проскальзывают в окна, и я решаю подготовиться, пока не появился Таддеус. Принимаю душ, надеваю тунику, леггинсы и завершаю образ тоненьким поясом и черными сапогами.

От стука в дверь у меня перехватывает дыхание.

Я бросаюсь к двери и, открыв её, впускаю Таддеуса. Он выглядит так, будто сошёл со страниц журнала для байкеров, если не обращать внимания на шрамы на его лице. Его кожаная куртка расстёгнута, открывая белоснежную футболку.

— Как ты? — спрашиваю, взглянув на его живот.

— Почти как новенький, —  бодро отвечает он и закрывает за собой дверь.

— Не возражаешь, если я..? — указываю на его живот.

Он приподнимает футболку, чтобы показать шрам на месте раны. Вчера вечером у меня не было времени посмотреть на другие шрамы, но сегодня я заметила их. Кожа Таддеуса испещрена ими. Большими и маленькими. Но я так же не могу не заметить его скульптурный пресс. Я  осторожно трогаю шрам, оставшийся со вчерашнего вечера. И на лице Таддеуса появляется страдальческое выражение. Я опускаю руку, стараясь не обращать внимания на электрические разряды на кончиках пальцев.

— Ты вчера вечером вернулся  домой или бродил по улицам?

— Я ехал некоторое время, чтобы выпустить пар. Потом поехал домой и заснул.

— Хорошо… — поспешно говорю и краснею. Не хочу быть эгоисткой. Исцелять других конечно  благородное дело, но я ненавижу видеть его боль. — Имею в виду, я рада, что ты немного поспал.

Таддеус шагнул ко мне.

— Я знаю, что ты имела в виду…

И молчание растягивается между нами.

— Ты готова идти? — указывает он на дверь.

— Да.

Я хватаю куртку, и мы выходим за дверь.

***

Езда на мотоцикле похожа на аттракцион в парке развлечений, только более опасная и захватывающая. Таддеус  удивляет меня тем, что не поворачивает к Карсону. Вместо этого он направляется  к северным холмам. 

— Куда мы едем? — кричу, перекрывая рёв мотоцикла.

— Увидишь, — отзывается он.

Мы едем около часа, прежде чем Таддеус сворачивает  с мощёной дороги на узкую тропинку. Едем ещё минут десять, прежде чем выехать на поляну, где и останавливаемся. Спешившись с мотоцикла, снимаю шлем, осматриваюсь по сторонам и замечаю тропинку, ведущую в лес. 

Таддеус жестом приглашает меня идти за ним.

Как только мы входим в лес, солнце почти скрывается. В этом районе леса растут настолько высокие сосны, что скрывают солнце. Тропинка усеяна сосновыми шишками, опавшими иголками  и почти не видна.

Интересно, зачем он привёл меня сюда?

— Мы с друзьями иногда приходили сюда, когда учились в старших классах, — Таддеус,  перешагнув через корень дерева, засунул руки в карманы.

— Здесь… красиво.

— Я бы сказал – уединённо. 

Почему-то это слово прозвучало печально, и я взглянула на него.

— Хорошее место, чтобы спрятаться от людей.

— Да.

Таддеус повёл меня  вниз по тропинке. Холм становился всё круче. Я  споткнулась, и он протянул руку, чтобы поддержать меня.

— Осторожно, Белль. Смотри под ноги.

Он не выпустил мою руку, и мы так и продолжили идти, держась за руки. Мне понравилось это ощущение. Его кожа такая тёплая, а хватка довольно сильная. Я почувствовала себя в безопасности.

Где-то совсем рядом было слышно журчание воды.

— Мы где-то возле реки, да?

— Да, довольно близко, — он улыбнулся мне.

Мы обогнули дерево и оказались на краю утёса, перед нами открылся потрясающий вид. В двух шагах от нас низвергалась река, обрушиваясь в ущелье водопадом. Над нами простиралось голубое небо. И этот вид напомнил мне одну картинку из головоломок отца.

— Невероятно! — восхитилась я.

На краю утёса лежал большой валун. Таддеус помог мне взобраться на него и сесть.

— Я подумал, что тебе может понравиться здешний вид.

— Это потрясающе.

Он сел рядом со мной.

— Когда-то я приходил сюда с ребятами, и мы просто бросали в воду камни. 

— Это так похоже на мальчишек-подростков.

— Да, — усмехнулся он.

— Моему отцу здесь понравилось бы.

Мы сидели молча, наслаждаясь шелестом водопада и редким щебетом птиц. Я  почувствовала, как его тело прижимается ко мне и взяла Таддеуса за руку. 

— Спасибо, что привёл меня сюда.

Позади нас вдруг раздался треск сухих веток, и я обернулась.

Сердце подскочило к горлу, когда из леса вышел Гевин.

— Гевин? Что ты здесь делаешь?

— Я следил за тобой, — усмехнулся он и зло сверкнул на Таддеуса глазами. 

Таддеус напрягся, и я прошептала:

— Я позабочусь об этом.

Я встала и спрыгнула с валуна.

— Нам не нужны неприятности, Гевин.

Он проигнорировал меня и покосился на Таддеуса.

— А ты вообще кто такой? Я видел, что ты можешь делать и это неправильно…

— Довольно, — оборвала его. — Уходи.

Трое друзей Гевина вышли из леса и присоединились к нему. Один из них держал бейсбольную биту и похлопывал ею по ладони. Гевин усмехнулся, и страх скользнул по моей спине.

— Не думаю, дорогая.

Таддеус  одним плавным движением спрыгнул с валуна и встал передо мной, заслоняя собой.

— Тогда оставайся. Уйдём мы, — он взял меня за руку, и мы попытались обойти Гевина.

Но он встал перед нами.

— Я задал тебе вопрос. Кто ты такой? Ведьма? Или какой-то правительственный эксперимент?

— Он не твоя забота, — прошипела я. 

Снова проигнорировав меня, Гевин оглядел Таддеуса с головы до ног.

— Должно быть, что-то пошло не так с экспериментом, — и один из его дружков-головорезов рассмеялся.

Таддеус сжал мою руку и прошептал:

— Я их отвлеку. А ты беги в лес.