– Но ведь Зверь – это не я?

– Как это не ты?? – искренне удивился этот парень, качнув анимешными ушками на шапке. – Конечно же ты. Зверь – это лишь форма для твоей души. Ты еще оценишь…

– Бред. Я не хочу этим заниматься.

– А кто же тебя спрашивает? – осклабился Васька. – Зверь может уйти, но не навсегда. Все, что ты можешь – это держать его в узде. Но нужно ли? Он проснулся – и теперь он с тобой… пока смерть не разлучит вас! И это круто! Вот только не думай – прыгать до крыш не будешь, и толпу врагов одним ударом раскидывать не научишься. Ты можешь то, что можешь сам, но по-максимуму. Звериному максимуму! Понимаешь?

Я кивнул. Само собой, ни черта я на тот момент не понимал. В голове закрутились образы из фильмов про разную нежить.

– А кровь нужно пить?

– Хм… Это хороший вопрос. Сам поймешь.

Вот так я и познакомился с Васькой. Вернее, он познакомился со мной и теперь он регулярно врывался в мою жизнь и тормошил Зверя – а он охотно тормошился.

– Вы знаете, кто он? – охранник держал руку у меня на плече. – Почему вы бежали за ним?

– А? – Я отшатнулся от окна.

– Кто был этот парень? Вы говорили с ним?

– Да… он у меня со стола там… скинул…

– Ясно. Сейчас мы посмотрим запись с камер и там сделаем выводы. Пройдемте с нами.

Я посмотрел на них и вдруг ясно понял, что меня просто хотят привести вместо Васьки – чтоб было кого показать начальнику охраны. Мол, не зря бегали.

– Мне работать нужно. Идите без меня.

– И все таки… попрошу. – охранник решительно подтолкнул меня в сторону двери.

Скрип зубов…

– Я сейчас тебя так попрошу, что аромат цветов сможешь воспринимать только со слов друзей и близких! – это я говорил уже на ухо, скрутив руку, что лежала на моем плече. Второй охранник потянулся к дубинке…

Но я достал ее первым! Рывком дернул ее с пояса того, чью руку держал, и с силой запульнул охраннику прямо в середину лба – тот рухнул в беспамятстве. Развернув второго к двери я дал ему смачного пинка под широкий зад, за секунду до этого отпустив руку. Мне никогда не нравились эти ленивые толстозадые пародии на охрану здания, что даже пропуск смотрели, словно с одолжением! Сейчас я на нем отыграюсь!

– Куда же ты?! Давай поиграем! – с любовью рычал я в след улепетывающему охраннику. Дал ему оторваться, издал азартный крик, догнал, и захлопнул дверь перед самым носом, хищно уставившись на него в упор. Охранник сделал несколько шагов назад…

– Что тебе нужно?! Зачем ты это делаешь??

Стоп. а действительно – зачем я это делаю? И я ли это делаю?

Зверь внутри довольно зарычал, возвращаясь на привязь. Хорошо повеселился…

– Извините. Что-то на меня нашло. – пробормотал я, открывая дверь. Охранник посмотрел на меня, истерично дергаясь, после чего бочком пробрался за дверь и стремглав бросился вниз по лестнице.

Меня уволили в тот же день. Запись с камер попала моему начальнику, и мне в тот же день дали от ворот поворот.

Мне не было жаль. Однообразная рутинная работа отнимала время и нервы…Почему я не ушел раньше?

Уже на улице услышал позади знакомые шаги. Васька… Я обернусля и увидел, что он одет точно так же, как и в первый день нашего знакомства – ярко-оранжевая куртка и черная няшная шапка с ушками. Только здесь смайл был на лбу, а там вроде не было…

Мы пошли рядом, не поприветствовав друг друга.

– Ну ты и отжег сегодня…

– Угу. Вот только это не я был. Не хотел я этого делать. Тот охранник перепугался…

– Да все я понимаю. Помнишь, ты спрашивал про кровь? Нужно ли ее пить.

– Ну и..?

– Зверь пьет кровь. Вот только эта кровь – твоя.

Я остановился, вдохнув холодный январьский воздух. Он приятно обжег ноздри, заставив поежиться. То же сделал и Зверь – ему, как и мне, нравилась такая погода.

– Наша кровь, наша. Кто у кого пить будет, спрашивается?!

Васька не ответил, только одобрительно хлопнул меня по плечу. А я вдруг взял и подставил ему подножку. Васька замахал руками, а я добавил и толкнул его прямо в сугроб! После чего кинул в него два снежка, попав точно в голову! И начал убегать, по пути зачерпнув еще снега. Васька зарычал, кинул в меня парой снежных комьев, и побежал следом!

– Сраные кексы. Чертовы ублюдки из сладкого теста, которые какой-то педераст обозвал «маффины». Ты только вслушайся – «Маффины». Маффин, мать его!!! Звучит как имя сраного медведя из детской передачи, который с радостной улыбкой тупого гондона срется в памперс, стоя на руках перед детьми-дебилами!

Под этот сомнительный аккомпанемент, на противне перед Жорой возник очередной кекс. Их там уже красовалось порядка десяти штук, все сырые. Этот был как раз последним.

С видом ветеринара-труповоза, который берет доску со сдохшим неделю назад псом, он чуть ли не двумя пальцами подцепил противень, запихнул его в печь позади себя и резким рывком повернул таймер, не глядя выставив на нужное время.

– В жопу кексы! В жопу маффины! Ненавижу!

– Жора, а ты бы пошел работать в морг. – предложил я, подпирая прилавок со стороны зала посетителей, который этим ранним утром пустовал. – Там кексов нету. Одни трупы, и те мертвые.

– Сраные трупы… – процедил сквозь зубы Жора. – А впрочем, пойду. Вот смену закончу и пойду. А впрочем, какого лешего? Пойду прямо сейчас!

– Там и орать на них можно. – поддакнул я. – А они тебе и слова не скажут. А если будут возникать, ты их поварешкой, поварешкой!

– А ты стой и продавай эти сраные кексы. – буркнул мой старый друг напоследок, кинув фартук на прилавок. И тут же исчез из лавки.

А я выдохнул и помотал головой. Вот так всегда – зайдешь утречком к другу на работу поболтать, а в итоге сломаешь ему жизнь. И впрямь ведь в морг пойдет, чудила…

Я вдруг ощутил наплыв какого-то внутреннего негодующего зуда. Ну что за мудак этот Жора! Как можно так резко и буквально меня понимать? А мне же теперь еще и совестно!

«А вот и буду продавать твои сраные кексы!» – подумал я. – «Сраные и буду, никакие иначе».

Захватив с собой табуретку, я вышел из лавки, и чуть изменил содержание вывески. Если быть точным – дописал краской из баллончика «Сраные» перед «Кексы и маффины Жорика».

Теперь я официально торговал сраными кексами.

– Мне два сраных маффина, пжалста! – спустя пару минут не замедлил появиться первый покупатель.

– А вот хрен тебе! – парировал я, глядя ему в глаза.

– Это же невежливо… – смутился молодой парень в клетчатой рубашке, зачем-то поправляя очки с нулевыми диоптриями. – Вы – хам.