Моего комментария слушать никто не стал. Да и… ладно. Вот же ж, вернулась уже, егоза.

Вместо Славки на пороге оказался Стефан. Учитывая, что мы не виделись с ночи, как разбрелись по комнатам, его визит вызвал немалое удивление.

– Э-э-э, – протянула я, соображая, что именно сказать: – Доброго… дня.

– И тебе того же, – кивнул он.

Выглядел Стефан совершенно не выспавшимся, хмурым и серьезным. При этом одет в черный плащ до пят, а светлые волосы немного потемнели от влаги. Ясно, шастал по улице.

– Одевайся, надо заглянуть к Леманну, – обронил он. – Он пришел в себя и хочет нас видеть.

Я потеряла дар речи. Слишком много вопросов возникло, которые сразу задать никак не удастся. Однако я все же сумела выдавить:

– Он нас знает, что ли?

Глупо, да. Но ничего более умного мне в голову не пришло. Я уже приготовилась услышать невнятно-неясный ответ с нотками снисходительности, но Стефан вдруг вполне по-человечески и с нормальной интонацией ответил:

– Не знаю. Сам удивлен. Но Крампе не ошибается. Поэтому давай не будем задерживаться.

Оторопев от такого заявления, я только кивнула, буркнула что-то вроде «да, конечно» и прикрыла дверь. Переоделась быстро: джинсы, свитер с орнаментом под скандинавские снежинки, куртка. Не на праздник иду, так что в самый раз. Хотя, признать честно, похода в больницу я немного побаивалась. Никогда не приходилось говорить с вышедшими из комы людьми.

С одной стороны, ничего страшного. Не съест же он меня. А с другой… Отогнав глупые мысли, прихватив мобильный и кошелек, я вышла из комнаты. Стефан осмотрел меня с ног до головы, но никак не выказал своего одобрения или порицания. Возможно, решил, что самое оптимальное – относиться ко мне как к предмету мебели, который надо покормить и лишний раз не задевать. Как по мне – не так уж плохо, переживем. Главное, чтобы не умничал.

Татцельвурм попытался ухватить меня за ногу, однако после выразительного взгляда хозяина гордо отвернулся и уполз в темный уголок. Вернусь домой – надо себе такого будет завести. А что… почти котик. И если вор вздумает залезть, то больше уже никогда на кражу не решится. Не в каждом доме тебя встретит смесь змеи и котеночка.

На улице было холодно и влажно. Мне вспомнилась наша херсонская осень, которая в ветреную погоду не особо-то отличалась от гамбургской.

На нас обращали внимание. Женщины смотрели на Стефана с интересом, а на меня – с озадаченностью. Иногда немного с завистью, иногда – с восхищением. Реакций я не понимала, поэтому решила, что своим внешним видом займусь позже: потерроризирую Славку, может, чего умного и подскажет.

Шли молча. Было странное ощущение, что Стефан думает о чем-то безумно важном и находится слишком далеко отсюда. Впрочем, не сказать, что я слишком страдала. Пусть я не была такой букой, как он, но в экстраверты меня записать было достаточно сложно. Тем не менее это не мешало мне смотреть по сторонам и наслаждаться видом улиц. Надо будет все же выйти со Славкой. Другую компанию я вряд ли оценю, а со Славкой можно и пошушукаться, и восторженно пошептаться.

В целом город произвел на меня очень приятное впечатление. В душе появились странные спокойствие и умиротворение, будто Гамбург сам похлопывал меня по плечу невидимой рукой, а второй показывал, как прекрасны его улицы, дома и каналы.

Прекрасны. Не спорю.

Стефан словно очнулся от собственных мыслей, осторожно взял меня под локоть и указал на темно-серое здание через дорогу.

– Нам туда, – невозмутимо сказал он.

– Хорошо, – покладисто согласилась я. – Слушай, а Леманн сам сказал Крампе, что хочет нас видеть?

Стефан кивнул:

– Сам. Врачи там пока не могут взять в толк, как он так резко очнулся, да и еще в весьма приличном состоянии. Вопреки всем биологическим законам.

Я хмыкнула. Ну как раз это меня и не удивляет. Зеркалье творит что хочет. Порой физические процессы, происходящие в телах тех, чья душа заплутала по ту сторону зеркала, шли настолько странно и необъяснимо, что ученые хватались за головы. Сами же зеркальщики тоже не могли дать толкового ответа, потому Зеркалье изучали веками, но пока что в этом не особо преуспели.

Мы перешли дорогу.

– А как там Крампе оказался? – все же задала я вопрос.

Нет, я понимаю, что он не просто стильный дяденька со взглядом, по которому прекрасно видны все его желания, но…

Стефан открыл дверь и вроде даже собирался пройти внутрь, однако притормозил, давая мне зайти первой. Я сразу не поняла вообще, что произошло, а потом хмыкнула, улыбнулась уголком губ и прошла мимо него. Надо же, решил побыть джентльменом. И, кажется, тут даже учел разницу менталитетов: барышни в Германии феминистичнее наших, возможно, по части дверей – тоже.

Вестибюль оказался просторным и светлым. В воздухе стоял приятный запах чистоты. Просто чистоты, без всяких примесей лекарств и хлорки, которые у нас – неотъемлемая часть подобных заведений. За регистрационной стойкой была симпатичная белокурая девушка в белом халате.

Стефан подошел к ней и о чем-то негромко заговорил на немецком. Девушка слушала его внимательно, но то и дело бросала на меня странные взгляды. Я это, безусловно, замечала, но делала вид, что рассматриваю холл. Но толком ничего рассмотреть не удалось, потому что кто-то прикоснулся к моему плечу.

Я обернулась и непонимающе посмотрела на стоявшего рядом человека. Женщина лет сорока. Выглядит хорошо, но в каштановых волосах можно разглядеть серебристые нити, а янтарно-карие глаза окружены лучиками морщинок. Губы накрашены карминно-красной помадой в тон пальто и перчаткам. В ушах – серьги с рубинами. За такие, наверное, уважаемая фрау выложила приличное состояние.

– Вы – София? – обратилась она на английском с явным акцентом.

– Да, – ответила я, немного озадаченно глядя на нее.

Стефан вдруг оказался рядом. Он ничего не говорил, однако встал так, словно пытался закрыть меня собой. Ну или хотя бы оттолкнуть, если женщина надумает вцепиться мне в глотку.

– Юрген просил передать, что вам грозит опасность. Сейчас он не может говорить, но… он… – Женщина перевела взгляд на Стефана. – Не надо на меня так смотреть, я свободная шатта и давно замужем за человеком. Я не собираюсь причинять ему вред.

Она как-то горько усмехнулась и тут же продолжила:

– Если не верите, можете взять клятву.

Я ничего не понимала, но благоразумно помалкивала, поглядывая на Стефана и надеясь, что хоть что-то сейчас разъяснится. Выглядит она как обычный человек, но… У зеркальщиков тоже нет розовых рогов на лбу. Поэтому стоит не делать скоропалительных выводов и постараться по максимуму разобраться в происходящем. А еще держать руки по швам. В напряженных ситуациях или когда сильно нервничаю, вечно тянет вцепиться в то, что находится рядом. Ну, или в того, не суть. Но цепляться в Стефана – увольте.