— Интересная логика, — отреагировала я. — А вы знали о том, что вам пришлось бы ждать развода около двух лет?

— Это еще почему? — как-то сразу встрепенулся он и нахмурился, сведя брови на переносице.

— Законы в нашей стране такие, — предпочла я не вдаваться в долгие объяснения. — Что вам известно о письме на немецком языке, которое получила ваша жена?

Какой спектр чувств отразился на его лице! Удивление переросло в испуг, а затем все закрылось маской безразличия.

— Не представляю, что бы это могло быть, — холодно ответил Влад.

— И последнее. Только вчера Вероника рассказывала нам о том, что вы предпринимали попытки лишить ее жизни. Что вы на это можете сказать?

В ответе Влада я не сомневалась. Просто следовала давно выбранным правилам, потому и спросила.

— Это неправда! — вскипел вдруг Влад. — Я не должен отвечать за больные фантазии беременной женщины! Мне нужен был всего лишь развод, а не смерть Вероники!

— Хорошо. — Устав сидеть, я встала и подошла к окну. — Теперь идите домой и ждите.

— Ждать чего? — не понял вдовец. Его голос от страха перед неизвестностью превратился в визгливо-испуганный.

Я отвернулась от него к окну и на минуту залюбовалась огнями вечернего города. Дом Ирмы, стоящий на возвышении, открывал прекрасный вид на Волгу и мост, залитый светом фонарей и проезжающих машин. Как тихо и безмятежно сейчас должно быть на набережной! Мне вдруг захотелось отойти на время от всех грязных дел и от этого в частности и немного побыть в одиночестве, наедине с вечерним городом.

— Ждать, пока за вами придут. И не вздумайте удариться в бега, — сочла я нужным предупредить этого неприятного мне человека. — Скрываться бесполезно, вас все равно найдут.

Я не смотрела на него. Противно было читать в его глазах постоянный испуг и растерянность.

Какое-то время прошло в молчании, потом раздался голос Ирмы:

— Делай, как говорит Таня. Будем надеяться, что все обойдется.

Влад медленно поднялся и, не говоря ни слова, вышел в коридор. Я так и осталась стоять у окна, скрестив руки на груди и глядя вдаль.

— Скажи мне, только правду, насколько плохи его дела? — спросила Ирма после того, как проводила своего родственника.

— Многое будет зависеть от следователя — смотря под каким углом зрения он рассмотрит это дело. Свидетель Валевич — это хорошо, но его показаний может быть недостаточно, ведь он не просто незаинтересованный прохожий, а знакомый твоего дяди.

Про то, что я также являлась свидетелем Влада, я умолчала. Если возникнет необходимость, скажу об этом позже.

— Каким образом этот фрукт оказался у тебя дома?

— Сам позвонил мне и сказал, что приедет. Вероника рассказала ему, что была вчера у меня. Он решил выяснить, не навела ли жена на него поклеп, не наболтала ли чего лишнего. Мне пришлось огорошить его сообщением о смерти Ники. Как ты думаешь, произошедшее с Вероникой — несчастный случай? — задала Ирма вопрос, видимо, давно ее терзавший.

— Скорее всего так, если, конечно, ее смерть не нужна кому-то еще.

— Ты имеешь в виду Влада?

Я предпочла не отвечать определенно. Если сейчас начну утверждать, что Влад невиновен, то рискую подорвать свою профессиональную репутацию. Говорить, что Влад не убивал свою жену, основываясь при этом только на его показаниях, просто глупо.

— О Веронике я знаю крайне мало. Чтобы узнать, кому она мешала, нужно проделать немало работы. Впрочем, не стоит торопить события — возможно, с Никой все же произошел несчастный случай.

— Трудно в это поверить после ее вчерашнего рассказа, — вздохнула Ирма.

— Скажи мне, кто такая Жанна? — оторвалась я от вида за окном и развернулась к собеседнице.

— А, — протянула она, — это старая история. Влад ведь не всегда был таким затравленным. Было время, когда он умел расправлять плечи и смотреть человеку прямо в глаза. Тогда он еще заведовал кафедрой микробиологии в НИИ и за ним увивалось много женщин. В их числе была и Жанна. Она, кстати, тоже моя тетка, только по отцу. У них с Владом большая разница в возрасте — она на двадцать лет его старше. Тем не менее тетя Жанна рискнула признаться ему в любви, и они даже какое-то время были любовниками. Правда, ничем хорошим для тети это не обернулось, так как Влад предпочел умудренной опытом женщине восемнадцатилетнюю глупышку Веронику.

Ирма нацедила из термоса ароматно пахнущий настой трав и предложила мне.

— Потом тетя Жанна вышла замуж за дипломата и сейчас живет с ним в Германии. Было это больше десяти лет назад, а кажется, будто полвека прошло.

Рассказ про тетю Жанну отвлек Ирму от мрачных мыслей, связанных со смертью Ники, и она немного воодушевилась.

— Вскоре после отъезда тети НИИ, в котором работал Влад, расформировали, и он остался не у дел. Переходил с одной работы на другую, нигде не чувствовал себя нужным, стал много ворчать, опустился. В итоге… ты видишь, во что он превратился.

— Да, — подтвердила я, — картина неприглядная. Как твои отношения со Стоцким? Все на той же стадии?

— Вроде бы оттепель, — улыбнулась Ирма. — Вчера звонил, сначала справлялся, почему ты не вышла на работу, потом пригласил в ресторан. Сказал, что принимает сейчас какие-то новые супердорогие лекарства. Верит в них, как ребенок в Деда Мороза. Впрочем, — она махнула рукой, — мы это проходили уже много-много раз.

— Скажи, а чем в жизни промышляет Федор? — решила я пройтись по всем ухажерам Ирмы.

— Сказал, что является совладельцем боулинг-клуба. А зачем тебе?

— Как название этого заведения? — спросила я, предчувствуя, что сейчас столкнусь с негативной реакцией своей клиентки.

— Не знаю, он не говорил.

— Он возил тебя туда?

— Нет. Ты что, подозреваешь Федора? — Ирма посмотрела на меня, как смотрят на наивных, отставших от жизни людей. — Брось ерундой заниматься! Думаешь, он наврал про боулинг-клуб? Пускай! Может, он промышляет наркобизнесом и насочинял, чтобы не афишировать свои темные дела. Но мне плевать, понимаешь? Федор — кратковременный эпизод в моей жизни. Пройдет немного времени, и я брошу его, как и предыдущих партнеров по сексу.

— Почему ты думаешь, что он не может быть автором анонимного письма и всего остального? Ведь он, кажется, хочет на тебе жениться?

— Мало ли мужиков хотело на мне жениться! А Федор слишком непосредственен для вынашивания коварных планов, которые ты ему приписываешь. Более правдоподобных версий у тебя не возникло? — насмешливо закончила Ирма.

Мне пришлось проглотить этот ощутимый укол моему самолюбию. Она считает, что я никудышный детектив. Ну и пускай. Все равно не заставит меня сейчас раскрыть ей правду относительно «непосредственного» Федора. Свою горькую пилюлю она получит, когда я доведу дело до конца.