— А кто это сделает? — закатила глаза Виктория Кондратьева,пихая локтем сестру, чтобы та ее поддержала. Анастасия среагировала:

— Венедикт, если бы Бог не хотел, чтобы мы убивали, он бычто-нибудь с этим, наверно, сделал!

— Старик выжил из ума, — констатировала Анжелика. — Кто бымог подумать, что и с вампирами такое бывает! Не удивлюсь, если это все влияниеего клонированной крови.

— Нас хотят отравить! — взвизгнула Виктория. — Даже неподумаю пить эту гадость!

Венедикт обвел взглядом всех присутствующих.

— Есть в зале тот, кто не испугается попробовать?Клонированная кровь не отличается от настоящей, я готов доказать! — Онпосмотрел куда-то поверх голов и негромко произнес: — Кира, прошу.

Между рядами к трибуне прошла девочка с длинными белымиволосами и яркими фиалковыми глазами на тонком личике. В детском ситцевомголубом платьице она выглядела среди дорого одетых дам нелепо и вместе с темпрекрасно, как единственный уцелевший цветок после торнадо. Перед собой она тонкимируками толкала тележку с бокалами, наполненными кровью.

Вильям задумчиво улыбнулся. Это нетронутое дитя он, как имногие другие, видел впервые. В обществе ходили слухи, что у сумасшедшегоученого, как его называли, есть внучка, но тот слишком ревностно ее охраняет.Однако больше всего молодого человека удивляло не это, а поведение Лайонела.Брат ни разу не обмолвился о существовании беловолосой девочки, словно ее несуществовало. В то время как другие дети-вампиры были обязаны посещать ночныешколы, а после обучения распределялись по способностям. Одних детей брали ксебе в дома влиятельные вампиры для выполнения мелких поручений, другихопределяли на разные предприятия. Лайонел, несомненно, благоволил к старику,раз позволил оставить девочку дома.

— Я попробую, — поднялся с места Вильям и взял с тележкибокал.

«Кто бы сомневался» — услышал он едва различимый шепотАнжелики.

Молодой человек пригубил кровь. Голова закружилась от давнозабытого вкуса. Это была человеческая кровь — такая, какой он ее помнил.

Катя тоже потянулась за бокалом, но беловолосая девочканеожиданно отшатнулась, дернув на себя тележку. Раздался звон бокалов, кровьвыплеснулась и забрызгала поднос.

— Не пробуйте, — с трудом вымолвила Кира, глядя на Катюрасширенными от страха глазами.

— Да что же ты говоришь! — вскричал Венедикт, хватаядевчушку за плечи и встряхивая.

Катя смело взяла бокал и под любопытными взглядами отпила.

— Дедушка, дедушка, не позволяй ей говорить, — между темвзмолилась Кира, цепляясь за полы халата деда. И неожиданно расплакалась, чемнемало всех изумила. По худенькому лицу потекли слезы, блестящие прозрачныекапли задрожали на снежных ресницах, заполнили фиалковые глаза.

Вильям только сейчас заметил, как до странного тихо ведетсебя Йоро. Мальчик сидел, вцепившись в подлокотники кресла и неотрывно, точнозавороженный, смотрел на Киру.

— Прекрати, перестань же, — тряс внучку за плечо дед,испуганно оглядываясь.

— Как это? — вскочила с места Наталья Важко. — Она плачет?Она в самом деле плачет? Это слезы?

— Но сколько ей лет? — вмешался Павел Холодный. — Она ведьне только созданный вампир, как такое может быть?

— Прошу нас простить. — Венедикт потащил рыдающую внучку квыходу.

— Он колдун! — раздалось из зала.

Ученый захлопнул двери, выдворив за них девчонку, и вернулсяк трибуне.

— Да, она может плакать, — изрек он. — Слезы — это частицадуши!

— Невозможно, — возразила Важко.

— Возможно. — Венедикт указал на тележку с бокалами. — Кираза всю свою жизнь ни разу не пила человеческой крови, только животную иискусственную. Мы думаем — это и есть путь к спасению для всех нас. Вовсе недва ангела, давшие начало нашему роду, которые не могут несколько тысячелетийнайти друг друга, — наше спасение, а мы сами. Мы прокляты за то, что нашипрародители поддались неестественной прихоти. А теперь, день за днем, вы — детиангела и беса пьете чужую жизнь, совершая страшный грех, поддаваясьнеестественной прихоти. И тем самым продлеваете свое бессмертное заключение наземле.

— Не слышала большей чуши, — прозвучал раздраженный голос Анжелики.— Если хотя бы доля того, что несет этот вампир, была правдой, старейшины давноввели бы запрет на человеческую кровь и перевели нас на искусственную илиживотную. Но отчего-то они до сих пор этого не сделали! Полагаете, они понимаютменьше Венедикта? — Она засмеялась. Другие вампиры дружно поддержали ее смех.

Катя приподняла руку с пустым бокалом, чтобы привлечьвнимание.

— Зачем убивать людей, если клонированная кровь неотличается от настоящей?

Повисла томительная пауза. Вампиры задумались. Анжеликаперевесилась через Павла и, сверля соперницу взглядом, ответила:

— Убийство наша суть, мы такие, какими нас создали, и идтипротив своей природы, значит, идти против себя, против нашего отца,прародителей и в конце концов против самого Бога!

Вильям заметил, что Катя немного отодвинулась от пышущейгневом красавицы, но голос не дрогнул:

— Разве, убивая божьих детей, мы не идем тем самым противБога?

— У нас свой путь, — выдохнула Анжелика.

— Вопрос в том, куда он ведет, — вмешался Венедикт. — Путьисцеления и спасения непрост. Мы должны остановиться, осмотреться и понять,куда и почему мы идем! Ведь как у людей, скажем, больной диабетом, потребляясахар, не исцелится, а лишь погубит себя! И если некому запретить съестьконфету, это ровным счетом не значит, что она будет полезна.

— Прошу прощения. — Анжелика шумно поднялась и бросила черезплечо: — продолжайте зачитывать инструкцию к таблеткам для диабетиков без меня.— Она скользнула насмешливым взглядом по тележке с бокалами крови и пошла квыходу из зала.

Вильям смотрел ей вслед и думал, как поступил бы брат.Приказал бы сесть на место? Скорее всего. А не послушай его первая красавица,силой притащил бы ее обратно.

Молодой человек вздохнул. Ему духу не хватало поступить так.

За Анжеликой поднялись и некоторые другие вампиры. Венедиктудрученно умолк и теперь стоял, глядя в свои бумаги.

Вильям ощутил тычок в бок.

— Что же ты молчишь! — возмутился Йоро. — Скажи им, чтобы несмели уходить!

И тут поднялась с места Катя, она поставила пустой бокал наподнос и прошла к трибуне.

Вампиры остановились на пути к выходу и обернулись.

— Вы сами сюда пришли? — спокойно сказала девушка. — Атеперь боитесь, что все сказанное Венедиктом Романовичем окажется правдой? Вамудобно прятаться за своими привычками, прикрываясь природой. Отказываться отних не хочется. Куда проще верить в сказку про двух ангелов, чем менять себя.