Черт побери, как все неудачно получается! Проклятие!

С трудом сдержавшись, чтобы не выплеснуть всю свою злость на налетевшего на нее прохожего, Виктория сделала глубокий вдох и замедлила шаг.

Войдя в отель «Экселсиор», она выложила покупки на стол управляющего и, не задерживаясь ни на секунду, принялась за работу. В отеле насчитывалось три этажа, и Виктория благодарила Провидение, что ей было поручено убирать только два нижних. Полная боевая выкладка женщины девятнадцатого века включала целый гардероб и неудобный тесный корсет. И во всем этом надо было еще работать! Вместе с работой Виктория получила маленькую комнатку на первом этаже. Труд оказался тяжелым, но выбора не было. Кроме как присоединиться к дамам в салуне — а эту мысль Виктория сразу же отмела, — можно было попытаться стать учительницей или домоправительницей, что без рекомендаций практически невозможно. Снова рядиться в мужскую одежду и басить ей не хотелось.

Она коротко постучала в дверь и, не услышав ответа, отперла номер своим ключом. И тотчас замерла на месте. В комнате стоял тошнотворный запах. Повсюду были разбросаны вещи, занавески с окон сорваны, посуда разбита, а содержимое ночного горшка вывалено на ковер.

Тихо застонав, Виктория бессильно прислонилась к дверному косяку. Теперь надежда урвать пару часов для сна окончательно испарилась. Дай Бог, чтобы еще не заставили переклеивать обои. Не иначе как в этой комнате какая-то рок-группа праздновала вместе с фанатами свой юбилей. Нет, надо сейчас же переодеться и вернуться в кузницу, и уж на той работе выкраивать время, чтобы следить за Айви Лигом. Пробегавший мимо молодой слуга остановился рядом и изумленно уставился на разгром.

— Кто здесь был? — спросила Виктория.

Парень пожал плечами, округлив глаза от изумления.

— Какой-то высокий детина, сопел, как боров.

— Сопел?

— Да, как будто у него насморк. Вот так. — Он с силой несколько раз выдохнул через нос. Виктория помрачнела.

— Доложи обо всем миссис Фатерингхэм.

— Принести вам горячей воды, мисс Мэрфи?

Губы Виктории дрогнули в благодарной улыбке. Несмотря на свои тринадцать, паренек был очень сообразителен. И он не обращал внимания на ее шрам.

— Спасибо, приятель.

Кивнув, слуга двинулся дальше по коридору, Виктория же направилась в комнату в надежде найти хоть какие-нибудь сведения о личности сопевшего. Только бы ей его разыскать, уж тогда она сунет его носом в выгребную яму ближайшего свинарника — именно там ему и следует останавливаться на ночлег.

Крис, застыв рядом с лошадью, молча наблюдал, как Виктория орудует скребком. Девушка нарочно не поднимала глаз. Подумаешь, невелика птица.

— Клара мне нравилась больше, — наконец прервал молчание шериф.

— Ну и что? — ответила она хрипловатым голосом Джейка. — Вот и скажите ей об этом.

Она не желала говорить с ним как Виктория — чи сейчас, ни в какое-либо другое время.

Свифт обошел лошадь и встал напротив.

— Почему, Ви?..

Ее ледяной взгляд оборвал его на полуслове Девушка с опаской огляделась по сторонам, дабы удостовериться, что они в конюшне одни. В любом случае с минуты на минуту сюда могут войти.

— Если вы не прекратите сюда ходить, пойдут разговоры.

— О чем?

— Что вы малость странноватый. Лицо шерифа помрачнело.

— Леди не пристало говорить о подобных вещах. Виктория бросила на него быстрый взгляд, затем верну-• лась к лошади.

— Так, значит, я не леди?

Крис уловил в словах Виктории горечь и даже какой-то страх услышать подтверждение. Или это ему почудилось? Не может быть страха и горечи у этого колючего дикобраза.

Присев на корточки, Виктория начала с силой скрести лошади ноги. Та недовольно заржала.

— Ну-ну, разве тебе не нравится, малышка? — попыталась успокоить ее девушка. Это прозвучало естественно, тепло и интимно, тем полным женственности голосом, который Крису посчастливилось слышать только при их первой встрече в лесу.

Быстро нагнувшись, он вырвал щетку из ее цепких рук.

— Ты не поужинаешь со мной? Она недоуменно захлопала глазами.

— Что?

— Без всего этого. — Он с отвращением показал на ее маску.

— Нет.

— Не хочешь ужинать или не хочешь расставаться со своими нелепыми нарядами?

— И то и другое.

Оглянувшись, все ли они еще одни в полумраке кузницы, шериф схватил ее за руку. Виктория немедленно вырвала ее, но перчатка осталась у мужчины. Крис снова схватил ее за руку.

— Какая у тебя мягкая кожа! — удивленно протянул он.

Виктория стояла не шевелясь. Было в его прикосновении что-то магическое, что лишало сил и пугало ее. А он к тому же еще и наклонился, так что она могла почувствовать пьянящий хвойный аромат его одеколона. В голове ее вспыхнули воспоминания об их первой встрече в лесу: о тяжести его тела, силе его мышц, гладкости кожи. Боже! Чем ближе он наклонялся, тем больше лишал ее воли, а тело ее все сильнее наполнялось какими-то забытыми ощущениями, которые буквально душили Викторию под тесной одеждой и маской. Как же ей хотелось содрать с себя эту мерзкую резину!

«Разве ты не видишь, — захотелось ей крикнуть, — что я совсем не подхожу тебе! Перестань смотреть на меня так, словно я принцесса какая!»

— Я не стану с тобой ужинать.

— Да, — буркнул он, — я понял.

Виктория чувствовала, что уже не в силах унять трепет, успокоить дыхание. Рассудок, однако, говорил ей, что близость и желание этого человека не должны кружить ей голову — она не та, за кого он ее принимает. Вряд ли вообще ею настоящей заинтересуется хотя бы один мужчина.

— Если ты не согласишься, я тебя разоблачу.

— Ублюдок! — прошипела она, с силой вырывая руку. В эту секунду она напомнила Крису ягуара из сна. — Из-за тебя я могу погибнуть!

Он удивленно поднял бровь:

— Кто-то хочет тебя убить?

— Не убьют, если не будешь совать нос куда не надо. — Она повернулась к нему. — Думаешь, все это мне нужно для забавы? Думаешь, ты выдашь меня и после этого ничего не произойдет?

— Не знаю, но… — Он осекся, едва не сорвавшись на крик. — Почему нельзя объяснить, что происходит?

— То, что я вынуждена прибегать к переодеванию, должно бы подсказать вам ответ, шериф.

— Слушай, женщина, — зловеще произнес Крис, — у меня в голове ни единого предположения.

Виктория посмотрела на него в упор. В наступившей тишине слышались какие-то далекие шаги, скрип дверей и топот копыт.

— Значит, ты от меня не отвяжешься? — сухо спросила она.