Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Ставка. Начальнику Штаба.
В дни великой борьбы с внешним врагом, стремящимся почти три года поработить нашу Родину, Господу Богу угодно было ниспослать России новое тяжелое испытание.
Начавшиеся народные волнения грозят бедственно отразиться на дальнейшем ведении упорной войны. Судьба России, честь геройской нашей армии, блага народа, все будущее дорогого нашего Отечества, требуют доведение войны во что бы то ни стало до победного конца. Жестокий враг направляет последние силы, и уже близок час, когда доблестная армия наша, совместно с славными нашими союзниками, сможет окончательно сломить врага. В эти решительные дни в жизни России почли МЫ долгом совести облегчить народу НАШЕМУ тесное единение и сплочение всех сил народных, для скорейшего достижения победы и, в согласии с Государственной Думою, признали МЫ за благо отречься от Престола Государства Российского, и сложить с СЕБЯ Верховную Власть. Не желая расстаться с любимым Сыном НАШИМ, МЫ передаем наследие НАШЕ Брату НАШЕМУ Великому Князю МИХАИЛУ АЛЕКСАНДРОВИЧУ, и благословляем Его на вступление на Престол Государства Российского. Заповедуем Брату НАШЕМУ править делами государственными в полном и ненарушимом единении с представителями народа в законодательных учреждениях, на тех началах, кои будут ими установлены, принеся в этом ненарушимую присягу. Во имя горячо любимой родины, призываю всех верных сынов Отечества к исполнению своего святого долга перед Ним, повиновением Царю в тяжелую минуту всенародных испытаний и помочь ЕМУ, вместе с представителями народа, вывести Государство Российское на путь победы, благоденствия и славы. Да поможет Господь Бог России!
Г. Псков.
2-го марта 15 ч. 3 мин. 1917 год. НИКОЛАЙ
Министр Императорского Двора Генерал-адъютант граф Фредерикс»[82]
После этого делегаты отбыли в Петроград, и императорский поезд отошел с запасного пути в сторону Могилева[83]. Государь тем временем записал в своем дневнике: «Кругом измена, и трусость, и обман!» Великий Князь Михаил Александрович после сумбурного обсуждения сам отрекся от престола:
«Тяжелое бремя возложено на Меня волею Брата Моего, передавшего Мне Императорский Всероссийский Престол в годину беспримерной войны и волнений народных.
Одушевленный единою со всем народом мыслию, что выше всего благо Родины нашей, принял Я твердое решение, в том лишь случае восприять Верховную Власть, если таковая будет воля великого народа нашего, которому надлежит всенародным голосованием, через представителей своих в Учредительном Собрании, установить образ правления и новые Основные Законы Государства Российского.
Посему призывая благословение Бога, прошу всех граждан Державы Российской подчиниться Временному Правительству, по почину Государственной Думы возникшему и облеченному всею полнотою власти, впредь до того, как созванное в возможно кратчайший срок, на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования, Учредительное Собрание своим решением об образе правления выразит волю народа.
Все это произошло в течение всего нескольких часов, и правление Романовых окончилось.
В Ставке бывший Царь быстро попрощался с офицерами, попросив собравшихся вести армию к победе. 8 марта 1917 года Император Николай II отдал свой последний приказ по армии:
«В последний раз обращаюсь к вам, горячо любимые мною войска. После отречения мною за себя и за сына моего от Престола Российского власть передана Временному правительству, по почину Государственной Думы возникшему. Да поможет ему Бог вести Россию по пути славы и благоденствия. Да поможет Бог и вам, доблестные войска, отстоять нашу Родину от злого врага. В продолжении двух с половиной лет вы несли ежечасно тяжелую боевую службу, много пролито крови, много сделано усилий, и уже близок час, когда Россия, связанная со своими доблестными союзниками одним общим стремлением к победе, сломит последнее усилие противника. Эта небывалая война должна быть доведена до полной победы.
Кто думает теперь о мире, кто желает его, тот — изменник Отечества, его предатель. Знаю, что каждый честный воин так мыслит. Исполняйте же ваш долг, защищайте доблестно нашу великую Родину, повинуйтесь Временному правительству, слушайтесь ваших начальников, помните, что всякое ослабление порядка службы только на руку врагу.
Твердо верю, что не угасла в ваших сердцах беспредельная любовь к нашей великой Родине. Да благословит вас Господь Бог и да ведет вас к победе святой великомученик и победоносец Георгий.
8 марта 1917 года.
Ставка.
Подписал: начальник штаба, генерал Алексеев»[84]
Он провел три печальных дня со своей матерью — Вдовствующей Императрицей Марией Федоровной, приехавшей из Киева крайне истощенной. 8/21 марта мать и сын позавтракали вместе и простились. Это было последнее свидание Императора и Марии Федоровны[85] перед встречей с комиссарами Временного правительства, которые официально его арестовали.
Утром следующего дня автомобиль, приехавший от станции Царского Села, остановился у закрытых ворот Александровского Дворца. Часовой позвонил офицеру, который вышел и закричал с расстояния нескольких ярдов: «Кто там?». «Николай Романов», — крикнул часовой. — «Пропусти его!» С этого момента бывший Император и Самодержец всея Руси осознал себя заключенным. Началась «тихая жизнь».
Глава VII
Дворец и тюрьма
Записи Гиббса о Цесаревиче продолжались и во время отсутствия Императора. В Царском Селе этой холодной весной произошла вспышка кори, передавшейся, очевидно, от одного из тех юных кадетов, которые приходили играть к Наследнику[86]. Сначала заболели Алексей Николаевич и его старшая сестра Ольга Николаевна, затем Татьяна Николаевна и близкая подруга Императрицы Анна Александровна Вырубова — у обеих был сильный жар. Тем временем Александре Федоровне, на руках у которой было четверо больных, продолжали поступать тревожные вести о бунтах и мятежах Февральской революции в Петрограде. Это с трудом угадывается из типично сдержанных записей Гиббса:
«Суббота, 25 февраля / 10 марта 1917:
[Царевич] лежал большую