Тон таким предприятиям задал Олав сын Трюггви, история жизни которого ярка и интересна.

Когда он был еще ребенком, не умеющим ходить, его, хотя он и принадлежал к норвежскому королевскому роду, тайком, как беженца, перевезли на Оркнейские острова. С тех пор, прежде чем стать самостоятельным главой флотилии разбойников, он успел побывать рабом в Эстонии, купленным «за хорошую одежину»[38] придворным русского князя, ходил походами на Померанию. «Олав конунг очень любил повеселиться и пошутить, был приветлив и прост в обращении, горячо за все брался, был очень щедр, любил выделяться своей одеждой и в битве превосходил всех своей храбростью. Но он бывал крайне жесток, когда гневался, и своих недругов он подвергал жестоким пыткам».[39] Горе его после смерти первой жены во Фландрии было так велико, что он «отправился в Англию и воевал там по всей стране. Он ходил походом на север в Нортимбраланд и воевал там.

Скандинавская резьба по кости

Диск из кости, около 1000 г. н. э., найден в Лондоне, изображена фигура человека (голова утрачена).

Фотография, Британский музей

Затем он отправился на север в Шотландию и воевал там по всей стране».[40] На своем пути на юг – так что он практически обошел кругом всю Британию, – «он воевал повсюду». Англичане, жители Уэльса или норвежцы Камберленда – все стали его легкой добычей.

Кульминацией этого четырехлетнего похода стало его обращение к христианству. Получив ранение во время сражения у островов Силли, он был крещен монахом – одним из жителей этих островов. «Осенью Олав отплыл с Сюллингов в Англию. Он стоял там в одной гавани и вел себя мирно, так как Англия была крещеной, и он тоже был теперь крещеным».[41] Так говорится в саге, но сага искажает события. Недавно принявший крещение Олав вовсе не пребывал в мирном расположении духа. Его корабли вошли в состав огромной флотилии, творившей бесчинства вдоль всего английского побережья, и именно Олав сыграл ключевую роль в победе над армией англичан у Мэлдона. Тот же самый Олав, получив в качестве выкупа слитки серебра весом в 10 000 фунтов, покинул обращенный в пепел Ипсвич. И тот же самый Олав, объединив свои силы с датчанами, которыми командовал Свейн, опустошал побережья Суссекса и Гемпшира до тех пор, пока деяния этих двух конунгов не принудили население к уплате столь же огромной суммы.

Свейн Вилобородый был викингом-новичком, однако это не облегчило участь Англии. Говорят, что свое первое вторжение он совершил во исполнение обета – хвастливой клятвы, одной из тех, которые мужчина давал во время поминальной трапезы в честь умершего кровного родственника. «В первый день пира, прежде чем Свейн конунг взошел на престол своего отца, он поднял кубок в его память и дал обет, что до того, как пройдут три года, он пойдет походом на Англию и убьет Адальрада (Этельреда) конунга или прогонит его из страны».[42] Возможно, что его воинственный пыл остыл уже на заре следующего дня. Такого рода клятва вообще воспринималась как случайное неосторожное решение, принятое человеком навеселе. Хотя Свейн и прибыл в свое время в Англию, у него не было какого-либо определенного намерения.

Черепаховидная фибула

Норвежская работа IX века. Найдена на острове Барра, Гебридские острова.

Фотография, Британский музей

Воспользовавшись первым удобным случаем, датчане разбежались – кто в Швецию, а кто в Данию, – однако Олав остался в центре событий. Он напал на Лондон, был отброшен и в конце концов, получив большое количество серебра, снял осаду. И все это время он и не вспоминал о своей новой вере. Когда же фортуна повернулась к нему лицом, он нанес визит Этельреду и в присутствии короля прошел обряд конфирмации в Эндовере. Вот после этого он уже, кажется, более не разорял Англию.

Однако двигавшие им мотивы могли быть, по всей вероятности, в большей степени связаны с делами семейного порядка. Либо причиной, либо следствием изменения его поведения было то, что Олав неожиданно женился во второй раз. «Явилась конунгова дочь, Гюда по имени, сестра Олава Кварана, конунга в Дюпплине (Дублине) в Ирландии. Она была раньше замужем в Англии за одним могущественным ярлом. Этот ярл умер, а она унаследовала его державу… Тинг… был созван, чтобы она могла выбрать себе супруга».[43] Олав и часть команды его корабля отправились на тинг, чтобы повеселиться. Сам Олав присутствовал там инкогнито. Однако несмотря на то, что он назвал ложное имя и «был одет в дорожную одежду, а поверх у него был меховой плащ»,[44] он тут же обратил на себя внимание статью. «Гюда ходила и смотрела на каждого, кто казался ей сколько-нибудь стоящим человеком. Когда она подошла туда, где стоял Олав… Гюда сказала: Хочешь жениться на мне? Я выбираю тебя. – Я не против, – ответил он… И вот Олав женился на Гюде и жил в Англии, а иногда в Ирландии».[45]

Когда Олав получил приглашение занять норвежский трон, Гюда, «молодая и красивая женщина»,[46] исчезает со страниц предания. Возможно, Олав оставил ее, чтобы выбрать себе новую супругу. Однако его следующему сватовству суждено было стать причиной его смерти от руки старого друга – Свейна Вилобородого. Олав совершил ошибку, отвергнув злопамятную королеву Сигрид Гордую, которая была «злейшим врагом конунга Олава сына Трюггви, и причиной было то, что Олав конунг нарушил договор с ней и ударил ее по лицу».[47] Когда Сигрид впоследствии вышла замуж за Свейна, она стала подстрекать своего мужа лишить Олава королевства и жизни.